– Недавно. Поздно получилось освободиться. Ну, ничего, сейчас приступим к вечернему ритуалу, всё успеем.
– Успеем, – повторила она за ним фразу, явно думая о чём-то своём. Затем лицо её стремительно налилось краской гнева. – Ты что же здесь мне устроил с этой новенькой девицей? – вдруг задала она вопрос изменившимся голосом, – Что это вдруг за секс-рабство ты мне тут развёл, похотливый сукин сын?
– Ничего такого не было, Тамара, – ответил мужчина, начав нервно расхаживать по комнате, – Просто хотел проверить, как механизмы воздействия работают.
– Проверил? – спросила женщина, сверля собеседника уничижающим взглядом. – К чёртовой матери тебя вместе с твоими механизмами! Мне абсолютно наплевать, работают они у тебя или нет, – прокричала она, явно имея в виду не гипноз.
– Да я сам не понимаю, как так получилось, что она вдруг вышла из состояния транса и верещать начала. Орала, как резаная. Пришлось её в сарае запереть.
– Она там так и сидит?– спросила Тамара, хмуря красиво очерченные брови.
– Ну да. А что же с ней делать прикажешь? Нам скандалы не нужны. Обогреватель туда поставили для неё, чтобы не околела раньше времени.
– Скандалы ему не нужны, – иронично заметила женщина, – Да просто она девственница, я в больнице узнала. Вот у неё защитный механизм, видимо, и сработал в ответ на твои поползновения. Нашёл время и место для своих половых трудностей! Она сделала ещё несколько нервных шагов по комнате и присела. – Ладно, с нею всё решено, – неожиданно сменила тон Тамара, небрежно махнув рукой, – доверенность она на меня оформила. Одинокая депрессивная девица, типа, наглоталась таблеток, да и всё. Никто особо разбираться не станет.
– Ну что ж. действуй, как считаешь нужным,– ответил мужчина, брезгливо поморщившись.
– Опять хочешь спихнуть на меня всю грязную работу? – снова разгневалась дама. – Не нравится тебе её выполнять? А денежки делить тебе нравится.
– Ну, извини, у меня здесь совсем другие задачи, – развёл он руками.
– Вот и выполняй эти свои задачи, – произнесла Тамара ледяным голосом, – А ещё раз подобное повторится, сам будешь хвосты подчищать. Ладно. Через несколько дней всё с ней решим. Сейчас пока и так проблем хватает.
С этими словами Тамара Андреевна направилась к выходу.
Ближе к вечеру к нам в телецентр пожаловал Саша Петров. Он отыскал меня в гримёрной, собираясь о чём-то поговорить. После того, как мое лицо было полностью готово к вечернему эфиру, я вышла к нему в коридор.
– Понимаешь, в чём дело, – начал Саша, – сегодня к нам в управление обратилась некая Цветкова Юлия Сергеевна. В своём заявлении она указала, что разыскивает пропавшую двоюродную племянницу, Анну Кротову. Девушка находилась в тяжёлом психологическом состоянии после смерти матери, случившейся более полугода назад. Она неоднократно лечилась в психиатрическом отделении, так как была в постоянной депрессии. Юлия Сергеевна сама проживает в соседней области, постоянно контролировать жизнь племянницы ей достаточно затруднительно. Но они регулярно созванивались, узнавая, как дела друг у друга. А сейчас она решила приехать, поскольку племянница уже несколько дней не выходила на связь. Соседка пояснила ей, что девушка уехала на лечение, незадолго до этого уволившись из магазина возле своего дома, а в её квартире хозяйничают посторонние люди. Тебе ничего не напоминает эта история?
– Думаешь, что здесь тоже не обошлось без нашего реабилитационного центра «Психея»? – спросила я.
– Вполне допускаю такую возможность. Девушка была одинокой, имела проблемы со здоровьем в психологическом плане, лечилась в нашей городской больнице, где вполне могла познакомиться с санитаркой-вербовщицей, как и Славкина мама. И обе они неожиданно решили продать свои квартиры.
– Ты хочешь проверить, не были ли они знакомы между собой? – догадалась я.
– Хочу показать Ирине Тимофеевне фотографию Ани. Возможно, она встречала её на территории центра.
– Хорошо, давай поговорим об этом со Славкой, – подумав, согласилась я. – Он говорил, что мама чувствует себя вполне неплохо.
Через несколько минут мы продолжили разговор уже втроём. Слава согласился с нашим планом, поразмыслив совсем недолго.
– Конечно. Я понимаю, что это важно. Возможно, мы спасём чью-то жизнь, – сказал он.
Вечером мы зашли в его подъезд. С собой в компанию мы взяли Юлию Сергеевну, тётю пропавшей девушки, вооружённую фотографиями племянницы в своём мобильном. Женщина произвела на меня благоприятное впечатление. Несмотря на тревогу за жизнь племянницы, излишне не суетилась, никого не дёргала, а на наши вопросы отвечала чётко и по делу. Окончательно пришедшая в себя Ирина Тимофеевна тоже порадовала нас своим вполне адекватным поведением.
– Вообще не понимаю, как им удалось уговорить меня на такую глупость. Зачем мне квартиру продавать, и уж тем более переселяться к ним в «Психею» эту навсегда? Видно, санитарка эта сумела убедить, заморочила голову.
– Клавдия Ивановна? – спросила я.
– Нет, эту Верой звали. А та, о которой вы говорите, у них в другом отделении работала. В хирургическом, кажется. Вера потом уже меня с ней познакомила. Сначала сама меня обработала. Заговорила со мною так вкрадчиво, рассказала, что тоже мужа похоронила, как ей одиноко было после этого, и как в центре этом реабилитационном ей помогли. Вот потом и познакомила меня с этой Клавдией Ивановной, а та предложила мне съездить туда, посмотреть, вдруг понравиться. Там природа прекрасная, свежий воздух, смена обстановки. Вот я и согласилась.
– Видно, вербовка в центр пациентов больницы поставлена на широкую ногу, – тихо сказала я Саше.
– А там все такие добрые, участливые вокруг. Вниманием окружили с утра до вечера. Сама не знаю как, но стало казаться, что я должна остаться там навсегда, – взволнованно рассказывала Ирина Тимофеевна, – А потом эта мысль также неожиданно ушла. Проснулась и думаю, что я здесь делаю? Мне же домой надо.
– Похоже, они подсаживали пациентов на какие-то психотропные вещества, а потом обрабатывали, как им надо, – шепнул мне Саша. Я согласилась с ним, незаметно для других кивнув головою.
– А как там организована жизнь в самом центре? – спросил Славка, – Местные болтают, что в нём даже электричества нет, что жгут там свечи и факелы.
– Почему же нет? – удивилась Ирина Тимофеевна, – в домах есть, конечно. Свечи и факелы используют только для вечерних обрядов, чтобы лучше прочувствовать силу земли, как они говорят. То есть только тогда, когда Учитель их приезжает.
– Учитель? – хором спросили мы.
– Ну да, он у них главный. Проводит вечерние групповые обряды с хоровым пением. Прямо во дворе. Вот тогда факелы горят, огонь злую энергию пожирает. Ну, так они объясняют. Сейчас-то я, конечно, понимаю, что чушь это всё.
– А кто такой этот Учитель? Как он выглядит? – взволнованно спросила я.
