За долгие годы она убедила себя в том, что любви не бывает. По крайней мере, взаимной любви! Такой, где не нужно искать отговорки. Довольствуясь малым, и надеясь, что все разрешится само. Где можно мечтать и строить совместные планы. Обниматься у всех на виду! И звонить, просто так, чтобы лишний раз услышать «целую».
А еще любоваться им спящим. Обмирать, перед тем, как назвать его имя. Не говорить о любви, но ощущать ее в каждом взгляде! И гулять, взявшись за руки. Не потому, что так принято. А потому, что иначе нельзя.
Как же вышло, что в целом мире, из тысяч разных мужчин, ей достался Макар? Как будто судьба издевалась! Мол, с отцом не срослось, почему не попробовать с сыном? Во всем виновато ее легкомыслие! Встречаться с мужчиной, даже не зная фамилию. Вот спроси она сразу, и тогда… И тогда два с лишним месяца счастья пролетели бы мимо.
Рита медленно опустилась на край. На его половине кровати. Обхватила себя за плечи, подтянула колени к груди. Она сидела, не чувствуя холода. Навязчивый ветер трепал занавеску. И казалось, зима беспрепятственно проникает через форточку внутрь её спальни.
Она выживет! И станет сильнее. Её невозможно убить, у неё девять жизней.
«Правда, теперь только семь», — подумала Рита. Ведь, если расставание — это маленькая смерть. То она умирала дважды.
Эпилог
Дни тянулись, как безвкусная жвачка. Превращаясь в недели и месяца. Так прошел Новый год. Очередной календарный праздник, в компании друзей. Где в основном все были парами. Рита в этот раз особенно остро ощутила себя одинокой. Теперь единственным желанием было его разлюбить. Освободиться, чтобы жить дальше! Но под бой новогодних курантов она не решились его загадать. Любовь к нему мучила, не давала покоя! Но она же служила единственным поводом для улыбки.
Илья отдалился. После ухода Макара их совместная жизнь тяготила обоих. Сын перестал с ней делиться, коротал вечера в виртуальном пространстве. Рита ждала, понимая, что в этот раз её личная драма задела его за живое. Пубертатный период был в самом разгаре! И сынуле был нужен пример. Макар появился, заполнив собой пустоту. Он называл Илью младшим братом. Помня, что именно так началось их знакомство. Иногда Рита думала, что если правда всплывет, то сын её не простит. А еще ей хотелось, чтобы он поскорее вырос и покинул их дом. Ставший вдруг таким неуютным.
Теперь её тесная спальня казалась просторной и очень пустой. Как пожизненный склеп, где каждая мелочь напоминала о нем. И даже убрав с глаз долой всё, вплоть до подушки, на которой Макар засыпал, она не смогла ускорить выздоровление. Слишком медленно двигались стрелки настенных часов. Время ползло, как в замедленной съемке. Без него! А когда они были вместе, оно пролетало со скоростью света. Разве это возможно?
Она уже не ходила в бассейн. Она вообще перестала куда-то ходить. Возвращалась с работы домой. И закрывалась в своей опостылевшей спальне. Все казалось унылым! И пейзаж за окном, и завтрашний день, повторяющий день вчерашний.
Она почти не смотрела в зеркало. И весь арсенал косметических средств был ликвидирован. Отсутствие личной жизни имело и хорошие стороны. Секса давно не случалось. За то цистит благополучно прошел. Она была абсолютно здорова. И абсолютно несчастна!
Раз в неделю звонил Андрей. И она отвечала ему, воспринимая эту общительность, как знак примирения. Он наконец-то сказал, что женат. На сиделке! Она помогала ухаживать за женой на последних, наиболее сложных этапах болезни. И когда, вопреки медицинским прогнозам, жена умерла, то они вполне предсказуемо сблизились. Теперь у него росла дочь. Заболоцкая Анна Андреевна. Он гордился её красотой и успехами, называя отдушиной.
Когда он однажды спросил:
— А у тебя нет детей?
То Рита хотела ответить, что есть! Показать фотографию сына. Одну из тех, самых ранних. Где их сходство еще не настолько заметно. Но в последний момент передумала. Испугалась, что не сумеет сдержаться.
Когда-нибудь она, вероятно, расскажет Андрею про сына. Этим признанием навсегда поселив его в своей жизни. Хотя, он и так рядом с ней навсегда. Их любовь воплотилась в Илье. И закончилась! Другой Заболоцкий теперь снился ей по ночам. Так явственно, что, просыпаясь, она находила себя на его половине кровати…
Очередной рабочий день подошел к концу. По дороге домой она зашла в магазин. В продуктовой корзине, среди яиц и овощей притаилась бутылка вина. «Так недолго и спиться», — подумала Рита. Но снять напряжение бокалом крепленого было не стыдно. Стыдно было рыдать, проклиная бассейн «Альбатрос»! И тот день, когда их сеансы совпали.
Илья появился в коридоре. В спортивках и майке с надписью «Fuck diet». Увлечение спортом сказалось на нем самым лучшим образом. Добавив немного рельефа его худощавой фигуре, и чуть больше уверенности в себе.
— Привет, — бросил сын, беря из её рук пакеты.
— Привет, — удивилась Рита. Ища подвох. Что и могло выманить Илью из его обиталища, так это запах котлет.
Сын оставил пакеты на кухне и вернулся. Он помог ей снять куртку и коротко чмокнул в холодную щеку. Чем окончательно вывел из равновесия!
— Что-то случилось? — нахмурилась Рита.
— Все нормально, — он сунул руки в карманы.
Она прищурилась:
— Точно?
«Наверняка, не обошлось без Димона», — подумала Рита. И, взглянув себе под ноги, обнаружила… чью-то обувку. Ботинки на толстой подошве. Слишком большие для подростковых ступней.
На её вопросительный взгляд, сынуля кивнул:
— Кое-кто ждёт тебя!
Рита слегка покачнулась. Ухватилась рукой за комод. Илья указал в сторону кухни. И она медленно двинулась по коридору. Прежде, чем выйти, закрыла глаза, приводя в норму пульс…
Он сидел за столом, гоняя в ладонях кофейную чашку. Рита застыла в дверях. Из груди ее вырвался вздох. Черты его лица, обычно смешливые и жизнерадостные, теперь показались ей мрачными. Как будто за время, что они не встречались, Макар прожил целую жизнь.
— Я ушел! — прокричал из коридора Илья.
Макар посмотрел на неё. Он выпустил чашку из рук. Рита хотела её сполоснуть. Просто так, по привычке! Она подошла, протянула руку.
— Я все знаю, — коротко бросил он. И рука её так и застыла на полпути.
— Что… знаешь?
Он не ответил. Провел ладонью от высокого лба к подбородку. Но выражение скорби с лица не исчезло.
— Что ты знаешь? — повторила она.
Сил дышать не осталось. И Рита стояла, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыбешка. Если Макар знает все, то кто рассказал ему?
Он встал и прошелся по комнате. Остановился напротив окна. И Рита подумала, крайне не вовремя: где он оставил свой серебристый «мустанг»? Не заметить его среди прочих машин было трудно.
Макар отвернулся спиной, чтобы скрыть… Но что именно? Неприязнь? Отвращение? Ненависть?
