— А, ну тогда ладно, — кивнул тот и продолжил. — Что там у нас осталось? Ага. Гедеон и Риул. Там короли. В Крути — князь, в Марке — конунг, в… эээ…
— В Митаре, — я, наконец, покончил с «весельем», вытер слезы и повторил название последней провинции.
— Точно. В Митаре сидит президент. Вроде никого не забыл.
— Никого. Получается ровно дюжина.
— Отлично, — потёр руки хозяин избы. — Итого: двенадцать провинций, двенадцать владетелей. Раз в пять лет они собираются на конклав в Центрограде и выбирают между собой местоблюстителя имперского трона.
— А почему сразу не императора?
— Потому что нельзя, — отрезал Сан Саныч.
«Потому что нельзя. Потому что нельзя…» — вспомнилась вдруг идиотская песенка, и я опять едва не расхохотался.
— Зря не веришь, — покачал головой «оппонент». — Это и вправду нельзя. Любой из владетелей душу бы продал, чтобы стать императором. Даже просто наместником быть выгодно — налоги собираешь не только со своей провинции, но и со всех остальных. Во время выборов владетели, бывает, по месяцу рвут бороды конкурентам, чтобы только пролезть в главные хотя бы на пять годков. А уж если пожизненно, да еще и с правом наследования, вообще бы поубивали друг дружку. Но, как бы им этого не хотелось, изменить существующий миропорядок они не могут.
Я почесал в затылке.
— Странно всё это. Желание есть, силы, наверное, тоже есть. Рано или поздно кто-то наверняка бы решился. Жажда власти — это такая штука, кому угодно крышу снесёт, лишь бы дорваться до трона.
— Ты прав, — согласился Сан Саныч. — Желание безгранично властвовать может свести с ума даже самого мудрого. Нет того преступления, на которое не пошел бы правитель, решивший возвыситься над остальными. Ведь победителей, как известно, не судят. Но! — он поднял указательный палец. — В этой гонке никто не сможет дойти до финиша. Ибо — так повелел Великий Дракон! Изменить его волю смертному не под силу. Даже владетелю. Даже магу.
«Хм, опять этот Великий Дракон. Второй раз его Сан Саныч упоминает, а кто он и что он, не говорит».
— Хочешь узнать, кто такой Великий Дракон? — правильно понял мои мысли хозяин дома.
— Ну-у, было б неплохо.
— Хорошо. Сейчас расскажу…
Глава 5
Когда-то давно в Рингароле царили драконы. Да-да, драконы, самые настоящие. Они обладали разумом и обитали повсюду: «на земле, в небесах и на море». Парили под облаками, гнездились в горах, ныряли в морские глубины. Никто не мог им противостоять. Люди — «низшая раса» — влачили жалкое существование и служили своего рода «кормовой базой» драконьего племени. Не в том смысле, что огнедышащие рептилии постоянно лопали гуманоидов (человек у них за «деликатес» не считался), а в том, что последние разводили и отдавали драконам домашний скот, оставляя себе самую малость, чтобы только не сдохнуть от голода. Продуктами земледелия владыки тоже не брезговали и строго следили за тем, чтобы у людей не появлялись «излишки». Охота и рыболовство были запрещены. Ограничения не накладывались только на собирательство, но и тут — всё добытое могли в любой момент отобрать. Тех, кто пробовал возмущаться, убивали без жалости, а если «бунтовщиков» становилось много, их уничтожали вместе с родственниками и соседями. Двуногих рабов «умиротворяли» целыми поселениями, не оставляя в живых никого — ни правых, ни виноватых.
Впрочем, драконы действовали не только «кнутом», но и «пряником». Людская магия была слабее драконьей, но всё же чешуйчатые не рисковали. Выделяли из «низших» тех, кто обладал магическими способностями, и делали их «межрасовыми посредниками». Магам дозволялось свободно менять место жительства, заниматься ремеслами и обучением соплеменников, владеть землей, а в отдельных случаях даже править. Волшебники становились деревенскими старостами, хозяевами «мануфактур» и откупщиками, а их ближайшее окружение — розмыслами и прознатчиками. Доходило до того, что возникали своего рода «анклавы», где всем верховодили маги, а драконы-кураторы лишь изредка наведывались к «подопечным» с инспекцией. Чаще всего они оставались довольны увиденным. Люди работают в поте лица, «продналог» поступает вовремя и обильно, а маги, хоть и воруют (как же без этого?), но любые «хотелки» исполняют по первому требованию и ни на что большее не претендуют.
Подобный порядок рептилий вполне устраивал, и со временем «свободных зон» стало так много, что они начали потихоньку сливаться с обычными поселениями. В результате хозяева Рингарола просто упустили момент, когда рабы вдруг вышли из повиновения.
Грянула Великая Война.
Поначалу ведомые магами люди сумели отвоевать у противника почти половину материка. Восстания вспыхивали тут и там, а драконы не успевали их подавлять — людей было слишком много. Реки перекрывались «зачарованными» сетями. Над селами развертывались водные купола, исходящие паром от летящих с небес огненных струй. Рептилий заваливали камнями, сшибали наземь воздушными волнами, спецкоманды «охотников» разоряли вражеские гнездовья.
Однако драконы оставались драконами. Сил им было не занимать, а проигрывать они не умели. Оправившись от первоначального шока, чешуйчатые организовались, привели в порядок «тылы», усмирили свою часть континента и перешли в контратаку.
Вереница лёгких побед сменилась чередой тяжелейших поражений. Крылатые твари обладали недоступной людям мобильностью. Преодолевая по воздуху огромные расстояния и создавая локальный «численный» перевес, они буквально сваливались на головы не успевших подготовиться к обороне двуногих. В первую очередь рептилии били по небольшим отрядам с одним-двумя магами во главе, не давая объединяться в серьёзные боевые группы. Потом драконы взялись за коммуникации и те места, где противник прятал продовольственные запасы и мог укрываться от гнева небесных владык. Горели степи и горы, лесные массивы превращались в пышущие жаром проплешины, а озёра — в грязные, заиленные котловины. Густые столбы черного дыма поднимались до облаков, трупный смрад не давал дышать, жирный пепел как саваном покрывал некогда цветущие пастбища, дома и сады тлели обугленными головешками.
Тактика выжженной земли приносила свои плоды. Всего за несколько месяцев запад и юг континента практически полностью обезлюдели. Сумевшие выжить или сходили с ума и словно неприкаянные тени бродили среди сгоревших развалин родных деревень, или, таясь по остаткам лесов, горным ущельям и болотистым берегам рек и ручьев, стремились на юго-восток. Туда, где еще держались человеческие «твердыни». Десяток-другой «свободных анклавов», обороняемых магами и их учениками и подмастерьями.
Увы, надежды на магию оказались тщетными.
День за днём, неделю за неделей, крепость за крепостью граница свободных человеческих поселений сдвигалась всё ближе и ближе к океанскому берегу.
Драконы никому не давали пощады, а люди её не просили. Пленных на этой войне не брали.
«Хороший повстанец — мёртвый повстанец. Непокорное стадо следует уничтожить, и чем скорее, тем лучше», — считали рептилии.
