— Не знаю. Возможно, — прошептала Лариса секунд через десять. — Возможно, я поступила бы так же как мама.
— Вот это-то и печально, — невольно вырвалось у меня.
Лейка замерла на секунду, а потом, словно забыв, что двоим нам в кровати тесно, вдруг изогнулась как кошка и, развернувшись одним движением на сто восемьдесят, прижалась всем телом ко мне, обхватив руками и едва сдерживая рвущиеся наружу рыдания.
— Ты… ты даже не представляешь, как мне тогда было плохо. Я думала, что сойду с ума. Я не верила, я не хотела верить, что мамы нет. Мне казалось, что я осталась одна на всём белом свете и никто, совершенно никто не сможет помочь…
— Ну что ты, что ты. Всё это было давно, а сейчас всё совсем по-другому, — я не знал, что надо предпринимать в таких случаях, поэтому просто гладил Лейку по голове, а она вздрагивала от каждого прикосновения и, как ни странно, истерика постепенно сходила на нет. — Да, всё будет теперь по-другому. Ты сейчас не одна…
— Не одна? Правда? — Лариса прижалась ко мне ещё крепче, да так и застыла, будто оцепенев в ожидании.
Чем я мог ей ответить? Наверное, только тем, что сказать правду.
— Да. Ты не одна. С тобой сейчас я и… я никому не позволю тебя обидеть.
— Спасибо, — волшебница расслабила пальцы и аккуратненько, стараясь не столкнуть меня на пол, повернулась обратно к стеночке. — Извини, что… Короче, забудь. Я не нарочно.
Вот так вот. Сначала, блин, завела меня, а затем — бац! — и облом. Как же это по-женски, ёлки зелёные! Я конечно и сам к близости не стремился, но, с другой стороны…
Нет, прямо сейчас я ей заснуть не дам. Тем более что про универ она мне так и не рассказала.
Чуть пододвинулся к Лейке и осторожненько приобнял её.
Отстраняться Лариса не стала. Лишь тихо вздохнула и вновь, как и несколькими минутами ранее, накрыла мою ладонь холодными пальцами. Впрочем, холодными они уже не казались. Наоборот, от них сейчас веяло теплотой и чем-то неуловимо близким, приятным, почти домашним.
— Ты обещала про университет рассказать, — выдохнул я в девичий затылок.
— Про университет? — похоже, волшебница сразу не поняла, о чем идёт речь, но потом всё же припомнила, с чего начался разговор. — Действительно. Я про него и забыла.
— Расскажешь?
— Ага. Руку только немного поправлю… Ну вот, теперь хорошо. Слушай…
По словам Лейки, справиться с нагрянувшей внезапно бедой ей помог отец. Он жил в другом городе, даже в другой провинции и с дочерью встречался редко. Однако, едва узнав о случившемся, тут же прибыл в Буслаевку и больше месяца провёл у Ларисы на хуторе. Конечно, с потерей волшебница не смирилась, но переживала её уже не так остро, как в самом начале, и из депрессии, пусть и с трудом, но вышла. Более того, отец сумел уговорить Лейку на какое-то время уехать из Карухтана, а потом и вовсе — предложил поступить в Центроградский университет, на факультет магических технологий. Только, конечно, не под своим именем — на всякий пожарный, чтобы ханские люди случайно не догадались, чья внучка учится в этом престижном, единственном на весь Рингарол магическом вузе.
— Чтобы мама тобой гордилась, — говорил Ларисе отец, — ты должна стать ведьмой не хуже её. Не хуже бабушки и прабабушки и всех остальных в роду. Но для этого тебе надо учиться. Хорошее магическое образование ещё никому не мешало. Конечно, ты и без него превратишься в колдунью, но с ним твои умения возрастут на порядок.
Девушка в точности последовала советам отца. Сдала вступительные экзамены, прошла собеседование и стала студенткой.
— Папа был абсолютно прав, — сказала Лариса. — Мне действительно не хватало образования. Системность в магических знаниях нужна не меньше, чем, например, в технике или в государственном управлении. Даже торговля не может без неё обойтись, даже продажа морковки на ярмарке. Зачем угадывать цену, когда её можно заранее рассчитать вплоть до чешуйки…
Конечно, я соглашался не со всеми её утверждениями, но, в общем и целом, она говорила вполне разумные вещи. Учиться и вправду полезно. Магии — в том числе…
— Знаешь, Вась, учиться мне нравилось. Жить в Центрограде — тоже. В общежитии было прикольно. Ни о чем не надо заботиться, только учись. И чем лучше учишься, тем веселее. Стипендию выплачивали примерно половине студентов, а на нашем факультете практически всем. Магов и богатеев у нас почти не было, я не в счёт, о том, что я ведьма, никто не знал. Ребята, по большей части, неизбалованные, конкурс был просто жуткий, поступали действительно самые лучшие и усердные…
Я усмехнулся.
— Ты тоже, получается, самая лучшая?
— А так и есть, — не без гордости заметила Лейка. — Мне же никто не помогал поступать. Сама справилась. А потом ещё и отличницей стала. И за это платили повышенную стипуху, из специального фонда.
— А почему тогда бросила универ, раз всё было так хорошо?
— Потому что дура, — в сердцах бросила девушка.
— Дура? Почему дура?
— Влюбилась я. Как полная дура. Вот почему.
Лариса дернула с досадой плечом и неожиданно замолчала.
Я тоже молчал.
Переваривал сказанное.
Ведь даже подумать не мог, что она…
Хм, а что тут, собственно, странного? Она хоть и ведьма, но не старуха же. И лет ей тогда было не так уж и много. Где-то примерно двадцать или чуть меньше. В этом возрасте не влюбиться почти невозможно. Тормозов нет, пригляда родителей — тоже. Свобода, мать её за ногу, гуляй не хочу, только бы соображалки хватило не вляпаться во что-нибудь непотребное…
— Ты меня, наверное, осуждаешь, да? — голос девушки звучал виновато.
— Осуждаю? За что? — я, как мог, изобразил удивление.
Кажется, получилось неплохо. Лариса, по крайней мере, поверила. Поскольку не стала ничего выяснять и расспрашивать, а просто продолжила:
— Это было как наваждение. Он был старше меня на одиннадцать лет. Мы встречались около месяца, и я всё ждала, когда же он, наконец…
— Что?
Лейка внезапно смутилась.
— Ну… это самое, ты понимаешь. Я же ведь никогда и ни с кем, а тут…
— Не надо оправдываться. Я всё понимаю. Дальше рассказывай.
Если честно, я торопил её лишь потому, что мне было попросту неприятно останавливаться на «подробностях» и копаться в чужом белье. Ведь дело касалось девушки, которую я… Хм, а ведь и вправду. Почему мне настолько неловко слушать, что происходило когда-то, когда мы друг друга и знать не знали, и ведать не ведали? Неужели я тоже… того…
— Нет. Ничего тогда не получилось, — неожиданно зло пробормотала Лариса. — Тот человек оказался негодяем и подлецом. И слава драконам, что я узнала об этом вовремя.
Я покрутил шеей. Ни с того, ни с сего стало жарко. Почему? Фиг знает.
