Сам Стас, оказывается, покоился на целой охапке соломы, нескольких шкурах и бамбуковом основании. И это было неожиданно удобно, уж точно не хуже его продавленного дивана из прошлой жизни. Да что там — гораздо лучше! Особенно после ужасного казарменного быта и скотских условий перевозки ссыльных.
Попаданец аккуратно огляделся, стараясь поднять голову так, чтобы теплая, пусть и довольно вонючая накидка не слетела с его шеи на грудь. Оказалось, что кроме него самого, внутри находится еще, как минимум, четверо или пятеро пациентов. Они точно также были укутаны в шкуры и положены на солому с бамбуком, но их положение выглядело куда хуже, чем у самого Стаса.
Об этом явственно говорили выглядывающие из-под импровизированных одеял обрубки конечностей, перепачканные в крови лежанки, забинтованные с ног до головы тела. В одном из них юный воин с содроганием узнал Камея, однако тот явно оставил себе весь набор рук и ног, доставшийся ему от природы. Выделялось разве что отсутствие двух пальцев, по которым Стас его и узнал, но конкретно в этом увечье демоны были не виноваты. Удачно, что тот лежал всего через койку от него, так что, при желании, можно было поговорить не крича на все помещение.
— Хо-хо, а вы ранняя пташка, юноша, — К закутанному в шкуры Стасу подошел вчерашний доктор, что-то царапающий на деревянной табличке острой палочкой-стилусом. Оба предмета он, чуть погодя, отложил на небольшой столик рядом, после чего поспешил к проснувшемуся больному.
— А… сколько сейчас времени, господин? — Вежливо спросил подошедшего врача попаданец. Привычка планировать свой день с учетом той или иной сцены цикла уже успела в него въесться. Врач, уже приложивший руку ко лбу своего пациента, удивленно поднял брови, но все же ответил:
— Час кролика. Скоро будет рассвет. Хм… сколько пальцев я показываю?
— Два, — Немного растерянно отозвался Стас. Доктор покивал:
— А ты помнишь, что произошло прошлым утром?
— Битва… Против демонов, хорнов, — Теперь попаданец даже не пытался скрыть недоумение в голосе. Зато тщательно скрыл надежду. Слишком уж страшно думать, что его собеседник возьмет и спросит: "какие-такие хорны, голубчик?". Вот только врач и бровью не повел, а сам Стас вдруг понял, зачем ему задают такие странные вопросы.
"Этот доктор правда думает, что я повредился умом или потерял память? И все из-за простого вопроса?"
— Значит с головой у тебя все в порядке, — Заключил И Шенг, полностью подтвердив догадку раненого новобранца, — Но тогда почему тебя больше волнует время, а не собственные раны или судьба товарищей из отряда? — Нахмурившись спросил врач.
— А… — Стас открыл рот и тут же закрыл его. Прозвучит цинично, но он слишком привык к их смертям во время цикла. При этом, его цель в последние пять дней только и вертелась вокруг победы.
Удивительно, но попаданцу и мысли в голову не пришло, что их отряд может серьезно пострадать во время боя. Либо они проходят событийную ветку, либо нет. Привычка мыслить категориями компьютерных игр и визуальных новелл теперь обернулась против него. А самого Стаса словно мешком по голове огрели: ведь его сокомандники и правда могли пострадать! Как же он раньше об этом не подумал?!
— Эм… — Стас только и мог, что блеять, а врач терпеливо ждал ответа, смотря на него с легким сочувствием. Пожилой мужчина выглядел ровно так, как мировой кинематограф изображал восточных мудрецов: скуластое, смуглое, но при этом довольно приятное лицо с лучистыми морщинками у глаз, два длинных вислых уса при гладко выбритом подбородке, собранные в хвост седеющие волосы — цвета дегтя, припорошенного пылью.
— Прошу прощения, добрый господин, это всего лишь глупая привычка постоянно спрашивать время. И я правда очень хочу знать, что случилось с моим отрядом! И даже не только с моим! Но мои первее! — Слегка нервно улыбнулся попаданец, благо врач принял это кривляние за энтузиазм и беспокойство.
Доктор покивал, с легким интересом оглядывая юного воина, а потом присел на край кушетки. Не так давно И Шенг как раз завершил все свои дела, а ложиться спать было уже поздно. Так почему бы и не поговорить со одним из своих пациентов? Тем более, когда за него просят Такие Люди.
Стас оказался благодарным слушателем. Он терпеливо перенес разглагольствования врача о постигшем их цивилизацию бедствии, о богомерзких тварях, оставленных в назидание порочным людям, о заветах Фу-Цзы, о благодарности ему, И Шенгу, за лечение просто мальчишки, а также о многом другом.
Слушать эскулапа оказалось довольно утомительно, тем более для человека двадцать первого века, однако вскоре болтливый визави начал говорить по делу. Он коротко и очень емко изложил, что случилось, пока Стас стоял на морозе, отбивался от атак хорнов, а после лежал в беспамятстве.
Защитникам Форта повезло. Тот самый туман, что не давал нормально целиться в тварей из луков и сосчитать их численность, также не дал демонам согласовать свое нападение. Все приступы они совершали вразнобой. Хорны возникали из тумана небольшими группами, после чего сразу шли на штурм, не дожидаясь ни бродящих рядом собратьев, ни перемены погоды.
В итоге стоявшие на стенах воины старой службы без особых (по их меркам) проблем уничтожали тварей волна за волной, и лишь в двух местах оборона оказалась прорвана. Защитники Западной стены, часть которой и и охранял отряд Акургаля, почти всеми отрядами отступили вниз, во внутренний двор крепости, где выжили единицы, а защитники Воробьиной башни оказались заперты со всех сторон и перебиты полностью, до последнего человека.
— Ну а потом, как мы убедились, что других тварей больше не будет, так сразу и отправили подмогу в места прорыва. Гордись! Ваш отряд удостоился чести быть спасенным самим императорским гвардейцем! Ксин… то есть уважаемый лао-Чэнь, успел к вашему как раз вовремя. Насколько я знаю, в отряде Акургаля есть всего один погибший. Юноша, чуть старше тебя, не помню его имени. Большая удача! Сам Митра вознаградил победителей! — Усмехнулся И Шинг, но глаза его остались грустными. День, когда погибли люди, пусть и куда меньше, чем ожидалось, все равно не мог быть для него радостным.
— А как же остальные?! — Стас и сам не заметил, как резко сел на кровати. Ребра, голова и плечо тут же отозвались болью, но он не обратил не нее ровным счетом никакого внимания. С гибелью Сяня он успел смириться, тем более, тот погибал во всех циклах. Однако врач ничего не сказал о ранениях. А ведь человек с искалеченной ногой или рукой такой же труп, как и человек со взорванной головой!
— Я сам видел, что… — Он осекся, стиснув зубы и отвернувшись.
— Ну, что бы ты там не видел, а других погибших в отряде нет, — Ободряюще похлопал его по плечу И Шенг, — Тяжело раненых, насколько я знаю, тоже. Одному воину, Чжан Юлвею, сильно повредили горло и нанесли много мелких ран, а твой десятник опять пострадал после своей атаки, упрямый осел! — Покачал головой доктор, — у других есть несколько резаных ран, сломанных ребер, ушибов, да Милосерднейшая знает чего еще! Но это все поправимо — через два-три дня я и их, и тебя поставлю на ноги! — И Шенг сделал паузу, многозначительно посмотрел на расслабившегося от его слов Стаса. Тот, будто спохватившись, принялся благодарить его.
