Несчастного, исстрадавшегося попаданца успели провозить таким образом не менее пары километров, прежде чем куратор изволил остановиться. Долгожданная остановка произошла возле уже знакомой Саргону больницы. Отчего последний тут же сжался и стал лихорадочно продумывать про себя варианты объяснений. Вот только мозгу, затопленному розовыми фантазиями после восхитительного поцелуя Нингаль, было абсолютно фиолетово на проблемы своего хозяина.
В отличие от провального цикла с Фенгом и атакой на Бездну, в этот раз на воротах у главного входа не стояло ни одного стражника. По всей видимости, прошлой ночью руководство Форта решило мобилизовать всех, способных сражаться. Либо дежурных убили, а новых как-то не завезли. Бардак, конечно, но любой административный аппарат вообще склонен пробуксовывать после кризиса. Тяжелая осада замка, приезд ревизора в уездный город или выкидывание правителя из окна — не так уж и важно.
Внутри больницы все оказалось еще более печально, чем снаружи. Полупустой ранее, теперь холл вмещал в себя столько народу, сколько раньше Стас встречал только в прошлом мире — автобусе в семь утра на главной улице города. Госпиталь все еще недобрал до той недосягаемой планки, но уверенно стремился к этому. В конце-концов, большинство народу, в том числе с ранеными в подобие носилок или вовсе на закорках были вынуждены протискиваться друг мимо друга или пихаться локтями.
Их куратор даже в такой ситуации показал себя чутким и понимающим… В смысле, он рявкнул на толпу, пнул под задницу какого-то упавшего на колени раненого солдата, схватил за волосы и откинул в сторону одну из прибольничных рабынь, зыркнул на одну из младших коллег И Шенга так, что она зажала себе рот рукой и сползла по стенке… А потом чинно прошел по коридору, который ему любезно сообразили сжавшиеся у стенок посетители. Впечатление от такого способа стоять в очереди портил разве что зажатый в руке воротник подопечного и его же непрезентабельный вид. А если называть вещи своими именами, то Саргон выглядел как попрошайка у паперти. Разве что грязь и побои являлись натуральными, а вонючий запах, наоборот, куда-то делся еще по прибытии в храм Нингаль. От мальчишки пахло пеплом и тленом, но и только.
"И снова здравствуй, кабинет И Шенга. Как я по тебе соскучился", — С добродушной иронией усмехнулся он.
Хорошее настроение все никак не хотело отпускать новобранца, и было из-за чего. Он, наконец, прошел невероятно сложную арку, сумел только своими силами организовать сопротивление, отбить вражеское нападение без потерь среди личного состава, пробудить Юлвея, к которому, в отличие от фармацевта, он вообще не знал, как подступиться и чем поднимать на ноги. Вдобавок, за время попыток отбить армию демонов-паразитов серьезно вырос личный уровень, как в прямом смысле, так и в переносном, появилась хоть какая-то подушка безопасности в виде двух возвратов "Time is Alter".
Про путешествие на другой план вообще речь не идет. Новые знания, расширение горизонтов, знакомство с целой Богиней и сделка с ней, новые грани понимания Ци, а также обещание ускорить его культивацию советами самой Нингаль. Ну и, конечно же, прекрасное тело Богини Луны, которым он смог насладиться, пусть и далеко не в полном объеме. Прекрасное приключение, если бы не пустота в голове на том месте, где сейчас должен лежать список возможных вопросов от дознавателей, его собственные уверенные, железобетонные ответы, а также подробный и продуманный план избегания неприятностей.
"Да и хрен с ним, с планом", — Легкомысленно решил Саргон, — "Всегда считал, что мой прошлый народ силен именно импровизацией, а все свои планы благополучно проваливает. Вспоминая свою жизнь — так оно и есть. Даже если сам план есть в наличии, он хорош и вполне осуществим. Проще работать в авральном режиме. Впрочем, другого выхода у меня все равно нет. Буду гнать, как Троцкий".
Не то, чтобы юный воин совсем не понимал серьёзность ситуации. Просто он подошел к своему пределу. Вымотался чуть ли не до потери сознания, несколько раз полностью, до донышка опустошал свою энергетическую систему, давно не спал, принял в себя слишком много чужеродной Ци из разрушенного храма Нингаль, которая являлась ее энергией лишь отчасти. Отсюда плохое усвоение, излишки и температура. Плюс, множество мелких и не очень ран, которые тоже не добавляли парню бодрости. Он держался молодцом, однако слегка приспустил поводок после того, как оказался в Форте. И его уставшее тело вместе с обессиленным разумом явно не могли продолжать гонку в том же темпе.
Ксин сходу закинул свою ношу на кушетку в углу, после чего кивнул бледному, измотанному дяде. Тот как раз заканчивал оперировать какого-то здоровяка со спутанными, как проволока, волосами. Бугай не орал и не скрипел зубами, только корчил зверские рожи, пока добрый доктор шебуршал у него под лопаткой.
Вряд ли ему завезли обезболивающее, поэтому Саргон поневоле проникся его стойкостью. Сам он боль не любил и переносил плохо. Благо, даже самые сильные страдания в конце-концов заканчивались смертью и исчезали из его жизни. Однако множественные смерти так и не сделали его стоиком. Зато стоиком и пофигистом ему показался незнакомый пациент Шенга. Хотя бы потому, что тот ни единым жестом или звуком не показал своего неудобства. Тогда как вся операция проходила в сидячем положении, причем на мелкой колченогой табуретке, а кровь пострадавшего от докторов-садистов бодро текла ровно в подставленный тазик.
— Я скоро закончу, племянник. Потерпи еще пару фэней. Пока можешь задать своему подопечному несколько вопросов. Я же вижу, как тебя распирает.
— Зададим их вместе, когда ты прекратишь ковыряться в чужой плоти. Выглядит отвратительно, и я не про внешний вид или зрелище в целом, — Тут же окрысился на него Ксин.
— Ты посмотри, какой эстет выискался. Не нравится ему, что нерв задет и кровь одежду пачкает!
— А еще разрез слишком близко к малому меридиану. Он так не сможет потом разделять потоки Ци в руке.
— Я и говорю, эстет, — Хмыкнул пожилой мужчина, — На кой обсидиану делить потоки Ци в руке, если он до этого уровня владения и не доползет никогда?!
— Господин И Шенг, — Пробасил вдруг здоровяк, — Режьте, если вам что-то не нравится. Я вам верю.
— Дурак-дурак, а умный. Сразу понял, что ты его еще жалеешь. Отрежь ему вон тот тупиковый отросток и уймись. Хуже не будет, — Одними губами улыбнулся Гвардеец, пока его взгляд рыскал по полосуемой спине пациента, выискивал новые уязвимости.
— Я сам решу, что ему хуже, а что нет, — Пробурчал врач, однако все же стал потихоньку заканчивать свою операцию. Вытащил, наконец, скальпель, любовно вытер его тряпочкой, положил в ванночку с каким-то особым раствором и только потом перебинтовал торс здоровяку. После чего выдал пациенту небольшую глиняную емкость с лекарством, хлопнул его прям по повязке, а затем отправил здоровяка восвояси.
— Все, я освободился. Остальные пациенты либо могут подождать, либо мне самому нет до них никакого дела, — И Шенг выпрямился, закряхтел, постучал себя кулаком по пояснице. Затем в каком-то полускрюченном виде прошествовал к бочке с небольшим краником, помыл там руки до локтей, снял измазанный кровью верхний халат однотонного серого цвета и лишь затем обратил более пристальное внимание на своих посетителей.
