— Ну, Рыжик, у тебя может быть и будет, — приторно ласково проговорил Дима. — Я вот о любви вообще речи не виду.
О нет, это не удар под дых. Это гораздо хуже. Можно сравнить с ножом в сердце, еще и провернутым несколько раз, что бы дыра была как можно больше. Удивительно, что я всё еще стояла, а не провалилась сквозь землю, или не умерла от разрыва этого самого сердце. Ведь пульс подскочил до такого предела, что способен был обогнать болид из формулы один.
Но секунды тикали, а ничего не происходило, и нужно было из этой ситуации выкручиваться. А кроме как, испариться и не чувствовать ничего, особенно ту обиду, что сейчас сжимала что-то глубоко внутри, не хотелось вообще.
— Спасибо, Кристина, — прозвучал голос Джона, демонстрируя, что конец света не случился и жизнь продолжается в своём темпе.
Дима тоже отвлёкся от меня, и перевел свой взгляд на ходунки, которые плотно сжимал обеими руками.
— Чёрт, — выругался он. — Ладно, признаю, вы правы. С ними удобнее, чем на коляске. Но если кто-нибудь узнает об этой странице в моей жизни…
— Четыре года пресса не знала, что ты прикован к инвалидному креслу, а ты переживаешь за пару месяцев на ходунках, — усмехнулся Джон.
Я же старалась вслушиваться в разговор мужчин и думать о сулящих перспективах, что открываются для Димы с каждым днём. Это было лучше, чем анализировать его слова и тонуть каждый раз прокручивая их в голове, в бездне отчаяния.
Дима был абсолютно прав. Он ни разу не признался мне в любви. Да вовремя физического удовольствия, что мы испытывали в постели, он говорил мне «Мой Рыжик», но это всё. Да и ласков он был со мной только в постели. В остальное же время был холоден и предупредителен, но при этом демонстрировал всем, границы своей территории, и что я в этих границы вхожу.
Только вот я стала верить, что всё хорошо, и всё возможно. А зря. Ведь когда-нибудь моё время подойдет к концу, и от меня избавятся, как от ненужного хлама. Мне нужно настроить себя именно на этот момент, что бы уйти с высокоподнятой головой.
— Я пойду выпью чаю. — Голос был хриплым. — Никто не желает.
Мужчины переглянулись. Джон отрицательно помотал головой. А Дима спустя пару секунд всё же ответил.
— Мы ещё позанимаемся. Встретимся в моей спальне.
Очередное распоряжение, которое я, конечно выполню. Хотя может и зря…
Существуют ли такие же идиотки как я? Что-то мне подсказывает, что нет. И либо я — единственный экземпляр, либо нас очень мало. Следовательно, нас нужно занести в красную книгу…
— Вот где ты прячешься? — раздался голос Лены, который заставил меня вздрогнуть.
Да, я поменяла свои планы и вместо чая, решила провести время на майском солнышке, учитывая, что оно сегодня последнее. Завтра будет уже июньское.
Поэтому сидела на деревянной лавке в саду, что своими собственными усилиями взрастила Анна Дамизова. Подставила своё лицо тёплым солнечным лучам и наслаждалась трелью птиц и жужжанием насекомых, пока одна гадюка не разогнала весь этот рай.
— Я не прячусь, а дышу свежим воздухом, и наслаждаюсь одиночеством, — безразлично пожала я плечами.
— Ну, извини, что нарушила твоё уединение, — усмехнулась сводная сестра, усаживаясь рядом и делая судорожный вздох.
Видимо передвигаться ей ещё трудно. Хотя меня это мало волнует, ни я заставляла её сюда переться, так что пофиг.
Я отвела взгляд, от неё разглядывая зелень травы и блекло голубое небо. Нужно было наслаждаться уединением в комнате Димы. Туда она вряд ли бы имела наглость прийти.
— Расскажи мне сестрёнка, — улыбнулась мне Лена, — что у тебя с Димой?
Хороший вопрос, на который я не знала ответа, но точно знала, что он не касается моей сестры. Поэтому, не изменив позы, так же пожала плечами, всё так же разглядывая окружающую меня природу. Здесь цвели куча разных цветов, даже редких, но вот что удивительно, роз не было. Странно.
— Молчишь… — задумчиво протянула Лена.
А что я могла ей сказать? Что являюсь для Димы женщиной не определенного статуса? Можно сказать кроватная грелка. Сама задавалась вопросом тысячи раз, за это время «зачем я ему нужна?». И приходила к выводу, что я просто удобный для него вариант в данный момент, который не будет болтать направо и налево, о том, что знает и о том, с кем спит.
Хотя возможно с появлением Лены всё измениться. И меня спишут, как надоевшую игрушку. И мне придётся согласиться на одну из вакансий «биржи труда», и уехать в Российскую глубинку, зализывать свои раны.
— В общем, что бы у вас там с Димой сейчас не было, я советую тебе заканчивать. Лучше оборви всё сама, так и душевных ран не будет, — её голос был такой участливый, что можно было бы решить, что Лена действительно обо мне волнуется, если бы я её не знала. — Дима всё равно жениться на мне, — её тон сменился на ехидный. Так что оставь его в покое уже сейчас, поняла?
Если Лена хотела меня удивить, то она реально это сделала. Я не думала что в её двадцать восемь, можно быть такой наивной. Неужели после всего, того, что она натворила, ещё на что-то надеется? Да зная Диму, он будет использовать её как тряпку, по прямому назначению, а потом выбросит, так же как и меня, и всех тех, кто до нас с ней был. Не того мы поля ягоды, что бы рассчитывать на брак хоть с одним из Дамизовых, или из их круга общения.
— Ты меня слышала? Оставь Диму в покое…
— Не нужно мне два раза повторять одно и то же, мне с первого раза пох@й, - перебила я сестру, понимаясь с лавочки. — Прежде чем кричать о вашей с Димой свадьбе, постарайся сделать так, что бы он хотя бы разговаривать с тобой начал. А то выглядишь смешно сейчас.
Я отправилась в дом. Злости или прочего к сестре я не испытывала. Наоборот мне было её жалко, так же как и себя. Все глупости, которые мы делаем, либо от любви, либо от её не хватки. И выходит. Что я подпадаю под первый вариант, а Лена под второй. Мы стали заложницами во всей этой ситуации, и как из неё выкручиваться?
А чёрт его знает!
Одиночество, которое я так искала до разговора с сестрой, мне было сейчас не нужно. Точно знала, что как женщина надумаю лишнего и наломаю дров. Поэтому войдя в дом, и услышав голоса из кухни, отправилась туда, где обнаружила Нику и Линн, разговор которых, кажись, был не очень приятным. И я стала его невольным свидетелем, оставаясь не замеченной для двух женщин. И то, что я слышала, меня совсем не радовало.
Обе женщины сидели друг напротив друга за обеденным столом. На лицах обоих застыли маски ненависти, адресованные друг к другу.
— Ты наивная дурочка, — с усмешкой смотрела американка на Порш. — Он женился на тебе, так как других удобных вариантов для него не было. Ты же сама видела всю ситуацию и отсутствие времени. Да и должна понимать, что наступило время, когда он с тобой разведётся. Скорее всего, он уже говорил тебе о разводе, — промурлыкала Линн. — Ведь так?
