— Какого черта ты препёрся даже не предупредив?
Стас внимательно осмотрел мой наряд, в виде купальника и парео, которым я обмотала бёдра, дабы скрыть слишком открытые стринги, и многозначительно улыбнувшись, сказал:
— Ты не звонила, я начал волноваться, вот и решил глянуть — как ты тут. — А потом усмехнулся и добавил, — вижу что отлично.
Я присела на лавочку, к которой мы как раз подошли. Говорить ему, что моя работа заключается в том, что я согреваю койку брату хозяина особняка не очень то и хотелось. Уж слишком высокооплачиваемой проституткой я себя чувствовала. Поэтому решила, что лучше как можно быстрее распрощаться со Стасом.
— Я как раз должна вести Юлю в бассейн, обещала ей искупаться, а вместо этого трачу тут время с тобой. Меня ведь и уволить могу. — Тут же отвернулась, что бы друг брата не увидел, что все, что я ему говорю — наглая ложь, и наткнулась на метающий молнии взгляд Димы, который направлялся в нашу сторону. — Я обязательно позвоню, и мы увидимся в выходной, и ты тоже звони, ладно?
Стас кивнул и отправился к дверям, через которые мы попали в сад. Он притормозил около Димы, о чём они разговаривали, я не слышала, только окаменевшее лицо любимого мужчины, резко отпечаталось у меня в сознании. Почему-то возникло ощущение обреченности, и непоправимости ситуации. Я приблизилась к мужчинам, стараясь быстрее избавиться от Стаса.
— Стас, тебе пора, — я заглянула в его глаза, показывая, что ему стоит удалиться как можно скорее.
— А я ведь тебе тогда говорил рыжуха, что ни какой он не курьер, — усмехнулся, смотря на меня, бывший парень. — Я позвоню, — он запечатлел лёгкий поцелуй на моей щеке и, насвистывая одну из песен, что были в их репертуаре, удалился.
Вот только после себя он оставил дикий разгоревшийся пожар, всёго лишь от одной искры. Взгляд Димы был ни читаемый, но при этом в голосе прозвучало какое-то непонятное требование, требуя от меня нужного ему ответа, а я правильного не знала, но могла бы догадаться.
— И что же, у вас со Стасом великая любовь?
Я должна была сказать «НЕТ» при этом отрицательно мотая головой! Просто обязана была! При этом понимала, что Дима меня провоцирует, старается задеть. Может по этой причине во мне проснулась природная упёртость, и я спокойно заглянув в его шоколадные глаза, ответила не то что было у меня на уме:
— Да!
Лицо Димы окаменело. Больше напоминая сейчас маску. Даже ощутила, хоть и не прикасалась к нему, как одеревенело тело мужчины.
— Вижу, что великая, — усмехнулся тот, за которого я готова была проститься с жизнью. — Не любимую вряд ли простят, если она пойдёт трахаться с другим. А ты еще и целкой была, если мне память не изменяет, — нанёс мне свой удар не менее упёртый Дима.
Я стояла, провожая взглядом его спину, и хватала ртом воздух. Кислорода резко перестала хватать, несмотря на то, что я находилась на улице.
Больно…
Очень…
Будто под дых ударили.
Как в бреду дошла до бассейна и, опустившись в один из шезлонгов, возле Ани и Ники, стала смотреть, как Лена учит плавать Юльку невидящим взглядом. Всё о чём говорили женщины, пролетало мимо меня. Я вроде и слышала всё, но ничего в голове не откладывалось, создавая тугой вакуум из пустоты и дикой обреченности. Мозг просто отказывался воспринимать любую информацию, прислушиваясь к паническим ударам сердца, которое требовало, догнать любимого, и убедить, в том, что я заслуживаю того, что бы мой грёбаный язык вырвали. Да я сама себе готова была его вырвать!
И всё это длилось до тех пор, пока где-то рядом не зашумел мотор мотоцикла, а спустя секунду я услышала, как от разбившегося стекла падают осколки. Глухой удар, и снова рёв мотоцикла, только мы уже наблюдали и само средство передвижение и того, кто сидел на этом звере.
Он направил своего монстра к воротам, а мы, все кроме Лены и Юльки, которые смотрели на всё происходящее в диком шоке, рванули, пытаясь его остановить.
В какой-то момент я сократила дистанцию, пройдя по прямой, так как Диме нужно было обогнуть бассейн, и, несмотря на его скорость, оказалась прям перед ним. Мотоцикл резко ударил по тормозам, превращая шикарный зелёный газон в кучку грязи. А Дима, облаченный в черный кожаный костюм, снял шлем и, уставившись на меня, сказал:
— Ты совсем @бнулась, дура? Съ@балась быстро!
— Дим, остановись, — начала я, но была перебита злым голосом с усмешкой.
— Я буду делать, то, что хочу. А просить, и приказывать будешь своему Стасику.
Больше он не стал тратить на меня своё время, даже не воспринял мою попытку всё объяснить и извиниться. Хотя какая там попытка, я просто стояла и хватала ртом воздух, вместо того, что бы вцепиться в него и умолять выслушать меня. А Дима тем временем вернул шлем на место, и, выжав газ, обогнул меня по дуге, обдавая на последок сгустками земли и травы, выехал за пределы владений Дамизовых.
— Полный ждец, — проговорила стоящая рядом Ника. — Ань, ты Саше позвонила?
— Да, — дрогнувшим голосом сказала другая сестра Порш, так же оказавшаяся рядом со мной. — Он ничего не сказал.
Я же так и пялилась на ворота, в которые только что уехал Дима. Сейчас как никогда понимала суть поговорки «Слово не воробей…». Ведь я сказала одно слово, всего лишь из двух букв, а нужно было молчать. Или действительно сказать Диме, что мне до Стаса дела никакого нет. А теперь, сама виновата…
Я уже поняла, что потеряла Диму, ещё в тот момент, когда предложила просветить всех, о том, что у него есть жена. В действительности, я надеялась, что они наконец-то сойдутся, и этот брак, что являлся прихотью Александра, станет крепкой и счастливой семьёй.
Для себя я решила, что так будет лучше всем. Хоть и больно, но всё же, знать, что он достался той, же Лене для меня было бы убийственно. А так, он будет с той, которой принадлежит по закону. Ведь ставить свою роспись в книге регистрации актов брака никто не принуждал.
Да и подходила ему Ника лучше всех нас. Они смотрелись очень гармонично. Хотя с той же Бряновой Надеждой, они тоже были колоритной парой. Но мы с Леной отличались от Нади и Ники, как небо и земля. Всё же мы птицы не их полёта. Разве может воробей стать парой Орла?
Даже смешно выходит. А мы с Леной как раз и тянули только на двух нахохлившихся воробушков. А она им и была в прямом смысле слова. Ведь фамилию отца она взяла только лет пять назад. До этого она была Воробьёвой Еленой Юрьевной. Она нам так и не сказала, что сподвигло её так резко взять фамилию человека, которого она ненавидела всей душой. Да мы и не спрашивали.
— Ты не могла бы мне пояснить, что всё-таки случилось? — вывела меня из задумчивости та, о которой и были эти думы.
— Не могу, так как сама не знаю, — наблюдая за ремонтниками, которые, убирая старые осколки, ставили новое стекло в оконную раму.
Аня пояснила, что это не обычные стеклопакеты, которые используют для пластиковых окон, а стекло, просто немного толще, чем обычное советское. Именно по этой причине, Дима так легко протаранил его своим мотоциклом. А ведь вышло как кадр из какого-нибудь боевика.
