Руки сжались в кулаки, а сердце зашлось в паническом припадке. Такой страх я ещё никогда не испытывал. Кто бы знал, что страх за свою жену, пересилит тот адреналин, что вырабатывался у меня при трюках.
— Хммм, — загнул свои золотые брови Александр. — То есть, как там Линн или сам Владлен тебя совершенно не интересует? Только состояние твоей супруги?
— Александррр, — вырвался у меня рёв, больше похожий на звериный.
— Не рычи на меня, — зловеще усмехнулся брат. — Всё хорошо с твоим Рыжиком. Жива, здорова, ни царапинки. Вот-вот привезут сюда.
Дикое облегчение затопило меня. Я даже как-то расплылся по дивану. Руки тряслись, что я чуть не выронил всё еще полную бутылку.
В этот момент я осознал одну единственную вещь. Мне все равно, простит ли меня Кристина. Захочет ли продолжать отношения со мной. Подвергать опасности её жизнь я не могу. А значит, единственным выходом для меня станет отпустить девчонку. Так будет безопаснее для неё.
Раздался короткий стук в дверь, и на пороге появился Миронов в компании растрепанной Линн, и потерянной Кристины. Сейчас она как никогда напоминала потерявшегося ребенка. Её взгляд выражал такую долю страха, что я не смог остаться в стороне, и держаться от неё на расстоянии. Даже сам не понял, как оказавшись подле нее, стиснул в своих объятиях. И не выпускал. Мне казалось это смерти подобно. Я даже слушал в пол уха, ту информацию, что говорил Александр. Мне было глубоко плевать на всё. Главное, что Кристина здесь, цела и жива.
А в её затравленном виде никто кроме нашей семейки не виноват.
Как только понял, что наше с ней присутствие не обязательно, всё так же, не выпуская свою ношу из рук, отнёс девушку в спальню, что приготовили ей. Так как Лена съехала, Аня решила вернуть Рыжику, ту спальню, что она занимала до приезда сестры. Аккуратно опустил её на постель и сделал шаг в сторону.
— Но я не понимаю…
— Твои вещи все на месте, единственное, что своего питомца тебе придётся перетаскивать самой. Меня и Александра не было, а Аня панически боится всего, что связано со змеями, — я постарался улыбнуться ей дружелюбно.
— А как же Лена?
— Они съехали в свою квартиру. Так что теперь ты можешь расслабиться и жить в своё удовольствие.
— Но как, же так? — округлила свои синие глазище Рыжик. — Если Лена переехала с Юлей, то почему я ещё здесь? Значит, я тоже уволена, да? Мне нужно искать, куда съехать?
Руки сами собой сжались в кулаки, так что костяшки побелели. Я понимал, что выводы Кристины, более чем правильные и разумны. И мне бы переговорить с Алексом, что бы пристроить Рыжика в безопасное хорошее место, но…
Это было сильнее меня. Хоть я и решил отпустить её. Точно понял, что не сейчас. Сейчас я ещё не готов. Но очень постараюсь подготовиться в ближайшее время. И всё же мой язык опередил меня.
— Ты можешь у нас остаться, Ане скоро рожать.
— Дим, — подошла ко мне Кристина, но все, же не прикоснулась, а мне так этого хотелось, хоть одного намёка, что она нуждается во мне. — Я не нянька, я — психолог, хоть и детский. Моё постоянное присутствие для Ани не требуется, и рожать ей аж осенью. Чем я буду заниматься до этого времени?
— Всё тем же чем и раньше, — не подумав, ляпнул я.
Глаза Рыжика наполнились болью. Она сжала губы в тонкую линию, и сверкнув увлажнившимися глазами, перевела свой взгляд в сторону, сказала:
— Как раньше не будет, Дим. Я не смогу…
Я поднял руки, в примирительном жесте перебивая девушку.
— Всё нормально. Кристина. От тебя никто ничего не требует. Просто сегодня ты подверглась стрессу. Вас чуть не убили… — от мысли об этом, вновь сжалось что-то в груди. — В общем, ты пока здесь как гостья, под нашей защитой. Как Линн, — пришло мне на ум. — Тебя видели рядом с Леном, вдруг тебе может угрожать опасность, — выдал я экспромт.
— Возможно, ты прав, — как-то сдулась Рыжик.
Видимо приготовилась убеждать и доказывать. А я так её разочаровал. Заправил несколько кудрявых прядок за её ухо, с великим трудом сделал несколько шагов назад.
— Отдыхай, — улыбнулся я ей, и, развернувшись, стремительно покинул комнату, что бы, не передумать.
Я точно знал, что склонить её к близости мне будет легко. Но ведь это не будет значить, что она меня простила, и может привести к ненависти с её стороны.
Закрывшись в своей спальне, я очень долго простоял под ледяными струями воды. Нужно обсудить с Александром, какие меры предпринять по защите Рыжика. Она действительно не может оставаться рядом с нами, это стало слишком опасно.
Очередное утро встретило меня мыслью, что я мог бы начать бегать по утрам, как Александр. Да и Джон перед отъездом говорил, что подобный вид тренировки мне подойдёт для укрепления мышц ног. А так как я всё равно поднялся ни свет ни заря, то почему бы и нет.
Физические тренировки всегда приводили мои мысли в порядок, выветривали всё ненужное из головы, и помогали найти выход даже из самых тупиковых ситуаций.
После хорошей пробежки, я уже точно знал, что буду делать со своей жизнью. Пора приводить её в порядок. И самое первое, и это нужно выбираться из этих осточертевших четырёх стен.
Поднимаясь по лестнице в свою комнату, сразу стянул с себя мокрую от пота футболку, в полнейшей тишине спящего дома. Из-за дверей напротив моей спальни, что занимала Ника, послышался тихий всхлип. Даже подумал, что мне померещилось, но замер прислушиваясь. Всхлип повторился. Закинул футболку в свою спальню и уверенно вошел в спальню младшей сестры.
Ника сидела на постели в майке и пижамных шортиках, обняв свои длинные загорелые ноги. По её щекам струились влажные дорожки от слёз. Увидев меня, Ника утёрла покрасневший носик, но скрыть её состояние ей не удалось.
— Ну и чего ревём? — уселся я с ней рядом на кровать.
Она отрицательно замотала головой, отводя блестящие такие же как у меня глаза.
— Нет, уж, говори. А то мы отсюда не выйдем, ещё и Аня к нам присоединиться, — я знал, на что давить.
— Не надо Аню, — сиплым голосом поговорила сестра. — Просто с каждым днём всё труднее и больнее. Особенно знать, что тот, кого ты любишь, никогда с тобой не будет…
— М-да, — я прижал чёрную макушку к себе ближе. — Может, хватит убиваться по Алексу? Вокруг тебя столько парней вьётся, да в штабеля укладывается, образуя мягкий живой ковёр для твоих ног, лишь бы ты только их заметила. А ты, льёшь слёзы по тому, кто даже не заметит твоих слёз.
Я утёр тыльной стороной ладони, вновь появившиеся влажные дорожки. Пересадив сестру к себе на колени, обнял её, что бы утешить.
— Мне очень сложно Дим, — обтёрла свой влажный нос об мою грудь Ника. — Трудно постоянно им улыбаться. Я пыталась перекинуть эту глупую влюблённость на Павла, но ты сам видишь, ничего нев-вышло, — икнула она на последнем слове.
