— Да ладно тебе. Малышка. Всё наладиться, — прижал я её еще сильнее, целуя в макушку. — Всё будет хорошо. Может, всё же сделаешь свой брак счастливым?
Я приподнял подбородок сестры, что бы заглянуть в её глаза. Почему-то идея направить неугасающую энергию в сторону охмурения Громова, показалась очень удачной.
Она отрицательно замотала головой, и тут вновь икнула и вдруг резко повернулась в сторону двери.
— Доброе утро, Крис. И как ты тут давно? — обратилась Ника к нежданной гостье.
— Да вот мимо прошла, услышала голоса… я не хотела подслушивать… — она в очередной раз запнулась и уже сделала шаг на выход. — Я лучше пойду, и-извините…
— Рыжик, стой, — пришлось повысить голос.
Пересадил Нику на кровать, и уже обратился к своей жене. Всё же эта рыжая бестия тоже переживает, что ей тут нет занятия. Вот по факту ей по работе прилетело.
— В общем, Ника страдает, — поднялся я кровати и направляясь на выход. — У неё любовь несчастная, и всё такое. Помоги ей разобраться и с любовью и с браком. Так между вами девочками. Ну и ты психолог же. Так что я в тебя верю.
Я подтолкнул Кристину внутрь комнаты, а сам закрыл за собой дверь, оставляя женщин наедине. Спокойно насвистывая мотивчик веселой песенки, отправился в душ. Вот только почему-то возникло ощущение, будто я что-то забыл. Понять бы и вспомнить что именно.
Часть 8
Больше всего я хочу прийти к тебе и лечь рядом. И знать, что у нас есть завтра.
(с) М. Монро, «Научи меня умирать»
Кристина
Я направлялась на кухню устав сидеть в комнате, ничего не делая. Стены давили, неопределённость медленно заполняла меня страхом. Приглушенные голоса из-за открытых дверей спальни Вероники, нарушали тишину спящего дома. Хочешь ни хочешь, а услышишь.
— … вокруг тебя столько парней вьётся, да в штабеля укладывается, образуя мягкий живой ковёр для твоих ног, лишь бы ты только их заметила. А ты, льёшь слёзы по тому, кто даже не заметит твоих слёз, — прозвучал тихий голос Дмитрий, заставляя меня остановиться, словно я на невидимую стену налетела.
Стрелки на часах показывали начало шестого утра, что означало воссоединение семейной пары. Вряд ли они так рано ходят в гости друг к другу, что бы поболтать. Сразу ясно, что эту ночь они провели вместе.
— Мне очень сложно Дим, … трудно постоянно им улыбаться. Я пыталась перекинуть эту глупую влюблённость на Павла, но ты сам видишь, ничего нев-вышло.
Видимо семейная пара выясняла свои отношения. А я встала как вкопанная, и нет, что бы уйти и дать им шанс их наладить. Так нет же. Я наоборот сделала несколько шагов и замерла на пороге спальни Ники. Всё внутри меня протестовало против открывшейся мне картины. Так хотелось закричать, наброситься на них с кулаками. Сказать Диме, какой он поддонок! Но разум протестовал, говоря чётко, что как раз таки Ника имеет все права сидеть у обнаженного по торс Димы на коленях, в окружении развороченной кровати. Мысли от того, чем они на ней занимались, сковывала что-то внутри меня в тиски, укладывалась непонятным грузом на плечи, давя куда-то в низ. Будто к полу хочет прижать.
— Да ладно тебе, Малышка. Всё наладиться, — поцеловал Дима её в макушку. — Всё будет хорошо. — На этих словах, он приподнял Нику за подбородок и, заглядывая ей в глаза, будто пытаясь найти там ответ, сказал: — Может, всё же сделаешь свой брак счастливым?
Как я сдержала громкий стон отчаяния, сама не понимала. И почему всё ещё стою здесь, а не провалилась куда-нибудь под землю? Но мне очень хотелось испариться, разлететься на тысячи, миллионы атомов, и больше, ни чувствовать, ни видеть, ни слышать.
Сколько бы я ещё так простояла?
А вдруг они бы начали предаваться любовным утехам у меня на глазах, так и не заметив моего появления?
Только вот Ника отрицательно завертела головой и заметила меня в этот момент. Её выражение лица сразу будто закаменело. Слёзы в глазах высохли, и напоминал, о расстройстве девушки только покрасневший носик.
— Доброе утро, Крис. И как ты тут давно? — спросила меня она.
— Да вот мимо прошла, услышала голоса… — помимо лютой подавленности, я начала ещё и стыд испытывать. — Я не хотела подслушивать… — а кому в принципе нужны мои объяснения. — Я лучше пойду, и-извините…
— Рыжик, стой, — от тона Димы, прозвучавшим приказом, резко замерла, боясь даже пошевелиться.
Что он мне скажет?
«Спасибо тебе за всё ты можешь быть свободна?»
Или нечто другое?
«Милая это не то что ты подумала?»
Бред же…
Да?
А вот что-то внутри меня очень желало подобного расклада. Казалось, скажи Дима сейчас подобное и я ему поверю. До чего же мы женщины глупые создание, когда любим. Почему забываем об элементарном — уважение к самим себе? Что у нас происходит с мозгом в этот момент, что надежда на лучший исход так долго живёт в нашем сердце, и не слушает доводы разума?
— В общем, Ника страдает, — вывел меня из моей философии Дмитрий, приблизившись ко мне.
Я даже не заметила, когда он успел пересадить Нику на кровать, которая тут же отвела глаза к стене, лишь бы не смотреть на меня, или на Диму…
— У неё любовь несчастная, и всё такое. — Очень спокойно сказал он, видимо его совсем не трогает, что сразу две женщины в этой спальне по нему страдают.
— Помоги ей разобраться и с любовью и с браком. — Он видимо решил меня добить? — Так между вами девочками. Ну и ты психолог же. Так что я в тебя верю.
Он подтолкнул меня глубже в спальню, а сам скрылся за дверью, не забыв плотно её за собой закрыть. А я шокировано пялилась на неё какое-то время. И только услышав смешок Ники, перевела на неё растерянный взгляд и натянуто ей улыбнулась.
— Ну что, психолог, — улыбка Ники больше напоминала оскал, — хочешь погрузиться в дебри наших семей?
— Эээ… Ника, я бы хотела извиниться перед тобой… — начала я, пытаясь подобрать слова.
— Ммм? — ни капли не хотела она мне помочь.
Вот единственное, что хотелось, это развернуться и покинуть эту комнату, да и этот дом навсегда. Просто позорно трусливо сбежать.
Увы, за краткосрочные мгновения счастья, мы платим годами боли. Вот и я сейчас хотела забиться в какой-нибудь тёмный угол, и лелеять свою обиду, поливать слезами свою любовь, и ждать, когда же затянуться душевные раны.
Припухшие веки моей собеседницы, говори о том, что в данный момент она полностью разделяет, и возможно даже поймёт моё состояние. Но раз я не могу помочь себе, так почему бы мне не попытаться помочь, Веронике?
— Ладно, — я присела на край кровати, ожидая что меня в любой момент прогонит хозяйка спальни. — Раз хочешь консультацию психолога, то давай — забросай меня своими проблемами. Обещаю, советов давать не буду. Просто готова тебя выслушать.
