— Как-то это всё странно, — задумчиво протянул Лен. — Если Кристина позвала Нику, то, что она делает в гостинице?
— Скорее всего, ждёт, — пожал плечами Александр. — Может Ильев надеется убедиться в отсутствие слежки. Скажи свои парням, что бы вообще не святились. Просто пусть доложат, когда она покинет гостиницу. Куда она направиться мы уже знаем…
Пока Алекс, Владлен и Миронов пытались придумать, и составить план действий, к нам присоединились еще несколько лиц. Конечно же Анита с Кириллом, переживающие за дочь, отец с мамой и Громов.
Именно его оказывается, вызвал Саша, сразу после того, как приказал Миронову явиться к нам. Игорь поставил уколы успокоительного Ане и Аните. Лену же он отправил спать в комнату, которую ей тут же выделила Аня.
— Почему никто не связался со мной раньше?! — задал свой вопрос «семейный» доктор.
— А что бы ты сделал? — спросил Кирилл, прижимая к себе всхлипывающую Аниту.
То, что с Вероникой на данный момент всё в порядке, ни как ни унимало её состояние. Видимо как мать она могла успокоиться, только наблюдая свою дочь рядом с собой. Как говориться воочию, убедиться, что с её кровиночкой всё хорошо.
Помниться при похищении Ани, её просто запичкали снотворным и успокоительными. Она даже была близка к повторному инсульту.
Сейчас её состояние было не намного лучше. Но то, что телефон младшей дочери отключен, наводило на неё панику.
Мне даже стало жаль Лену, несмотря на то, что лично готов был её придушить. Ведь мы так и не знаем где конкретно Юля, и что с ней в данный момент происходит. Остаётся надежда только на то, что она рядом с Кристиной. И им на данный момент ничего не угрожает.
А из меня всё же плохой отец. Хоть я и привязался к своему ангелочку, но почему-то жизнь моей жены для меня была важнее, Юли. И это осознание решило сейчас многое в моей жизни. Я принял решение!
— Я имел право узнать всё первым, а не последним! — видимо сам не понимал своего негодования Громов.
— Ты еще не последний, — усмехнулась Линн, пристально смотря в глаза Игорю каким-то странным взглядом. — Её рыжий дружок вообще ни о чём не в курсе, да и репортёры пока не просвещены.
Напоминание о Павле, вызвало очередной рваный выдох. Вот как я ему объясню, что мы не уберегли ни его сестру, ни девушку, ни племянницу? У него есть все основания ненавидеть нашу семью.
— Простите меня, — вдруг всхлипнула Аня. — Ведь это я во всём виновата. Я знала что нужно было держать дистанцию, и сразу предупредить отца, как только заметила интерес в глазах Данила. Да и Дима меня предупреждал, что добром это не кончиться, … а теперь…
Аня разревелась еще сильнее. А все были в шоке от её тирады. То, что сейчас она винила себя было полным бредом. Если так посудить, то и я могу себя винить. Хотя и так виню. Ведь не уберёг. Нужно было запереть её дома под замок. Ну, побесновалась бы, потом бы успокоилась же. И едва я успела открыть рот, как Линн меня опередила.
— Тогда я тоже должна о прощении молить. Ведь если бы не я, ваш Ильев до сих пор сидел бы в тюрьме, — горько улыбнулась американка.
— О чём ты говоришь? — переспросил Кирилл, явно в шоке.
— Всё мои бывшие мужья мертвы, кроме первых двух, плюс частые покушения на Алекса. А вы знаете, как тесно пресса в России и за рубежом связывает наши имена. Кто-то очень влиятельный и богатый, чего-то добивается, ведь это он посодействовал тому, что Ильев на свободе. Он помог Вяземскому выбраться не только из кризиса в своё время, но и из психушки. И думаю, что сейчас, не без поддержки этого «доброжелателя» он заманил нас в этот капкан.
— Есть предположения, кто это может быть? — сложив руки на груди, спросил Громов.
— Мы склоняемся к Гельцу, — озвучил я версию, ранее выдвинутую Сашей.
Линн всё еще с горькой улыбкой, вновь каким-то нечитаемым взглядом посмотрела на Громова, и ответила.
— Артур единственный кто сам меня бросил. Не захотел бы он развода, не было бы всех остальных. Он устраивал меня во всём. Но он встретил свою большую любовь, и как можно быстрее разорвал со мной все отношения. После купил остров в средиземном море, к которому даже рыба незамеченной не подплывёт, и уединился там со своей ненаглядной. — Хмыкнула Линн. — Покинь он остров, все тут же бы об этом узнали. Уж слишком он лакомый кусок для папарацци. Да и зуб ему на меня точить не за что.
— А Владлен, — понизил голос Кирилл, — он же помниться не желал развода, может конкурентов устранял?
— На него тоже недавно было совершенно покушение. — Уже громов просветил своего тестя. — Что самое интересное, поменяй он планы, и ничего бы не было, но кто ж знал, что он решит оставить бронь в кафе, где собирался встретиться с кем-то из коллег. Линн вместе с Кристиной тогда присутствовали там.
— Дело ясное, что дело тёмное, — потёрла виски уже немного успокоившаяся Анита.
Часть 9
«Тебе давно пора начинать жить одним днём. Какая разница, что будет завтра или через неделю? Главное, чтобы тебе сегодня было хорошо. Жизнь одна и нельзя упускать счастливые моменты, потому что они больше не повторяться.»
(с) С.Крамер «50 дней до моего самоубийства»
Кристина
Всё происходило в режиме замедленной съёмки, для меня точно. Вот я сажусь в знакомую прохладу внедорожника. Вот кричит мужчина из соседней машины, что-то нечленораздельное для меня. Рядом хлопает соседняя дверца. Резкий рывок автомобиля, в который я села, водитель тронулся, не дождавшись Владлена. Причем с дикой скоростью, чуть ли не сбивая проходящих мимо пешеходов, и не задевая попутные автомобили.
— Но… — попыталась я просветить водителя, что он рано уехал. — Владлен Викторович ещё не сел.
— Я уж как-нибудь это переживу, — было, мне ответом от того кто оказывается, сидел рядом.
— Кто вы?
Я никогда не видела того, кто в своё время охранял Анну Порш. Но рассказы об её охраннике и о тех увечьях, что она нанесла ему, будучи напичканной психотропными препаратами, дали мне понять с кем рядом я в данный момент нахожусь. И еще, насколько же я попала.
— Ты, скорее всего обо мне слышала. Меня зовут Данил, и мне очень приятно с тобой познакомиться.
Несмотря на всю опасность ситуации, я не чувствовала угрозы от него. Да и взгляд Данила Ильева был тёплым. Хотя вряд ли карий цвет глаз, даже светлый, может замораживать холодом. Правый уголок его тонких губ поднялся вверх, напоминая подобие улыбки. Видимо он всё же улыбался. Ведь шрам, рассекающий его скулу вплоть до ямочки на подбородке, говорил о том, что левый уголок рта, так сделать из-за этого не может. Он напоминал уютный массивный шкаф. Гора мускулов сидела рядом, а я даже не боялась, что удивительно. Он провёл своей пятернёй по слегка отросшим шоколадным волосам с легкой проседью, пристально разглядывая меня.
