Может, у Громова был не один ребёнок, и если дочь умерла, то этого он упорно скрывает.
- Я всегда стараюсь встретить первые звёзды. Очень красиво наблюдать, как темнеет небо и на нём потихоньку появляются мерцающие огоньки.
Уау! И мне это говорит ребёнок? Сколько ему четыре? Пять?
Хотя дети более непосредственные в своей наблюдательности. Они познают мир, наблюдая за всеми мелочами. Я вот помню, у меня была муравьиная ферма и я часто наблюдала, как у них там всё устроено. А однажды мне их стало жалко, ведь они были в заточении, в стеклянной небольшой коробке, и я решила выделить им комнату в нашем доме. Как же орал тогда папа, когда нам пришлось немного погостить у Дамизовых, пока наш дом обрабатывали от насекомых.
- Значит, будущий космонавт? - улыбнулась я, тоже рассматривая сияющие блики на чёрном небосклоне.
- Вряд ли с моим заболеванием это возможно, но я ведь могу стать астрономом или астрофизиком, да?
Он требовал ответа у меня?
Если честно, даже запаниковала немного, ведь не знала, кто это такие вообще. Да и от космоса я далека. Последнее что помню из школьной программы - это название нашей галактики и ближайшие планеты.
- Ну конечно, сможешь. Но я уверенна, что и космос тебе будет доступен, ведь ты попал к лучшему кардиохирургу в нашей вселенной, - весело протараторила я.
Мальчик широко улыбнулся, пристальнее осматривая меня.
- Да, Игорь хороший, а может, и лучший. Но вряд ли - во всей Вселенной. Может где-то на одной из планет есть свой лучший врач, – наставительным тоном всё так же с улыбкой проговорил он.
- Считай, как знаешь, а для меня Игорь лучший во всей Вселенной. Он спас мою маму, - уже тише сказала я.
- А моя мама вместе с папой там, среди звёзд, - он вновь перевёл свой взгляд на небо.
- Они космонавты? – удивилась я.
- Нет. Они умерли, и, скорее всего, переродились на другой планете.
- А..ооо…
Я растерялась. Думала в этой жизни меня ничем не удивить. Обычно детям рассказывают сказки, что родители на небе в виде ангелов, охраняют его покой. А тут реинкарнация, да ещё и с фантастическим уклоном.
- И кто навёл тебя на эти мысли?
- Прочитал в одной из книжек, уже не помню, как называется. А ты поранилась? – сменил тему ребёнок.
- Да так, небольшой ожог, - постаралась как можно более безразлично сказать я. – Давай уже ложись, у тебя завтра много серьёзных процедур, и тебе потребуется очень много физических сил. Хочешь, я тебе что-нибудь почитаю?
Сама не ожидала от себя такого предложения, учитывая, что мальчик явно сам умеет читать, раз говорил об этом.
- Правда, почитаешь? – загорелись голубыми искрами огромные глаза мальчика. – Как мама перед сном?
- Эээ… – я слегка опешила от такого сравнения. – Ну… да…
Мальчик тут же переместился в свою кровать, успев захватить одну из книжек, улёгся удобнее и протянул её мне.
- Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц», - начала читать я. - Когда мне было шесть лет, в книге под названием «Правдивые истории», где рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея — удав — глотала хищного зверя…
Я вошла в кабинет Громова очень тихо, почти на цыпочках. Игорь посапывал на диване, прижимая к груди одну из историй болезни. Я подкралась к нему, стараясь как можно меньше создавать шуму.
- Я знаю, что это ты, Ника, - пробубнил он, заставив меня застопориться.
Это он сейчас во сне разговаривает, или реально понимает, что я к нему крадусь? Громов же тем временем, повернулся на левый бок, поворачиваясь ко мне спиной, сминая тем самым бумаги. А я тут стою и не знаю - то ли возгордиться тем, что он даже во сне обо мне думает, то ли уже можно снять конспирацию?
Я вновь на цыпочках стала приближаться к мужчине. Он спокойно и мерно дышал, что говорило о том, что Игорь спит. Наклонилась поближе проверить стадию сна. Что-то горячее скользнуло мне на бедро и резко дергануло. Равновесие было мной потеряно, и я распласталась по груди Игоря.
И когда только повернуться успел?
Чья-то история болезни погибла смертью храбрых, смятая и погребённая под нашими телами.
- Доброе утро, - постаралась как можно беззаботнее улыбнуться я, глядя в его тёмные глаза.
Странно, я всегда считала их карими, а они непонятного болотного цвета с золотыми искорками.
- Оно было добрым до твоего прихода, Порш, - строго смотря на меня, проговорил Громов. – Ты что-то хотела? Разыграть? Разбудить? Изнасиловать, воспользовавшись моментом?
- Тебе жалко что ли своего тела? И ты ведь тоже получишь удовольствие? – наигранно обиделась я.
Громов тяжело вздохнул, его рука очертила изгибы моего тела от бёдер до лопаток, а потом он зарылся в свои волосы цвета тёмного шоколада. Мне тоже захотелось запустить свои ручки в его шевелюру, ощутить их гладкость и мягкость, помассировать его затылок, убрав напряжение из его глаз. Кончики пальцев изрядно зачесались, а на обожженной руке вдвойне, видимо начался восстановительный процесс кожи.
- Мля, Ника, не смотри на меня так. Я всё же не железный, - проворчал Игорь, пытаясь подняться.
Ага, счаззз! Сам меня на себя уронил, я слазить не собираюсь, тем белее первый раз за всю смену прилегла.
- Как? – невинно похлопала я глазками, цепляясь в плечи Громова, напоминая клеща.
- Вот так, как ты сейчас смотришь, иначе я закрою дверь и принудительно позволю тебе насилие над своим телом.
Я елейно улыбнулась. За последние пять лет общения с Игорем я многие его повадки хорошо изучила и отлично понимала, что он сейчас шутит, и на романтический лад не настроен. Хотя кто бы был настроен после тяжелой смены, какие очень часто выпадают ему.
- Так зачем ты пришла?
Я позволила Игорю ссадить меня со своего тела и подняться. Сама же осталась сидеть, и взяв изрядно измятую историю болезни попыталась её реанимировать.
- Хотела поговорить о том мальчике, которого перевели в палату интенсивной терапии.
Громов напрягся и пристально посмотрел на меня.
- С ним что-то случилось? Почему меня не позвали сразу же? – он даже на выход ломанулся.
- Всё с ним хорошо. Недавно подключили все нужные аппараты. Он, конечно, расстроился, что ему теперь нельзя вставать, но я пообещала, что в мою смену, он сможет любоваться на звёздное небо.
Игорь выдохнул и, подойдя ко мне, сел на диван.
- Он совсем недавно тяжело переболел. Инфекция дала осложнение на сердце. И пока он слишком слаб для пересадки, поэтому мы отложили операцию до лета, - ввёл меня в курс дела Игорь. – Если у меня не будет операций, то он будет под моим присмотром встречать звёзды, твоей же квалификации для это не хватает Ника, - он серьёзно посмотрел мне в глаза.
