- Я могу брать с собой Петю, его же знаний хватит?
- Его хватит, но я бы предпочёл, чтобы без меня Данила от аппаратов не отключали.
В груди что-то странно ёкнуло.
- Кого?
- Пиздец, - выругался Громов. – Ника, просто занимайся своей работой. А мальчика оставь в покое. Хорошо?
- Как его зовут, Игорь? – злость разливалась по венам жгучей патокой. – Ты от меня его скрывал? Поэтому я не нашла ни истории болезни, не даже каких либо выписок о нём в журнале?
Мы стояли друг напротив друга, я прожигала его взглядом, Игорь продумывал ходы отступления. У меня даже создалось ощущение, будто я ощущаю его мыслительный процесс.
Он сдался первым. Зарылся пятерней в гриву своих волос, вновь заставляя меня немного отвлечься на неё. Вновь выругался, ворча, что меня нужно было отправить в гинекологию, чтобы не скрывать ребёнка. А я тупо пялилась на него с открытым ртом.
- Его зовут Данил Смирнов, у него пролапс митрального клапана, первый вариант был поставить ему ригидное кольцо, но состояние мальчика ухудшилось и сейчас речь только о пересадке сердца. После твоей истерики, я решил, что в детском отделении тебе будет намного лучше, смертность там почти нулевая. Твоё психическое состояние после похищения Кристины оставляло желать лучшего. Я постарался учесть всё и перестраховаться…
- Ты решил, что я могу… - я запнулась, не веря, в то, что сейчас говорит Игорь. – Только из-за имени? – я недоверчиво покачала головой. – Громов, да они как небо и земля, разные. Я могу видеть схожие черты в похожих людях, как это было с тем парнем, с аппендицитом. Но увидеть психа в маленьком ребёнке? Ты меня, кажется, за ненормальную держишь.
Ощутила солоноватый привкус на губах. Сама не заметила, как потекли слёзы. Да что это такое? Я почти двадцать лет не ревела, а теперь как плакса какая-то!
- Нет, Ника. Я не о том…
- А о чём, Громов? Что ещё можно подумать?
- О том, что ты обвиняешь себя в убийстве Ильева. О том, что взвалишь на себя чувство ответственности за постороннего ребёнка, посчитав, это искуплением! Вот о чём я. И не надо мне говорить, что услышав его имя, уже не продумала, как и чем ты можешь ему помочь! – прорычал Игорь мне в лицо, схватив меня за плечи.
Я хватала ртом воздух, понимая, что сказать мне нечего, и Игорь абсолютно прав. Он тоже изучил меня за время нашего общения. Слишком хорошо изучил. Слёзы всё ещё лились из глаз. И я никак не могла взять себя в руки, чтобы хоть немного успокоиться.
- Прости, - привлёк меня к себе Игорь, прижимая мою макушку к своему плечу, и целуя меня в висок. – Не хотел на тебе срываться. – От этого поток слёз ещё сильнее увеличился. – Ну, всё, хватит. Всё будет хорошо. Мы вместе поможем Дане. И я всегда рядом, ты можешь на меня рассчитывать.
Он так и обнимал меня, гладя по голове, успокаивая меня, говоря мне, какая я умница, сильная и храбрая. А я так устала, хранить в себе всё это. Впервые ощутила, что кто-то по-настоящему рядом со мной дарит душевное тепло, которым меня никто никогда не обогревал.
Игорь
Я смотрел в злющие глаза друга и понимал, что в таком темпе мы не придём к согласию. А если мы его не достигнем – грянет гром. У меня, конечно же, был ещё один рычаг давления, но хотелось, чтобы Саша разул глаза на своё тугодумие. Отошел от стола друга в его кабинете и сел напротив него в удобное кресло.
- Ты хотя бы представляешь, что тебе устроит Ника, когда узнает? – напирал я, используя пока обычные аргументы.
- Да мне плевать, - резко бросил Саша. – Она уже достаточно взрослая, чтобы всё понять. Поначалу, конечно, будет беситься, но потом успокоится.
- Слушай, а тебе парня не жалко? – не сдавался я. – Он жизнью рисковал, травму получил. Лечение затянется надолго, прежде, чем мы хоть что-то сможем сделать. И всё ради Ники…
- Я ему за это плачу! – не внял моим убеждениям Дамизов. – И со своей работой он не справился. Ника пострадала. А значит - он уволен. Лечение и прочее ему компенсируют.
Вот баран. Упёрся же как ишак. И чем ему парень не угодил? Хоть отдельно плати этому Платонову, чтобы Ника не заподозрила, что её зятёк лишил любимого охранника. А она ведь чуть ли не живёт подле Платонова.
- Ты ему платишь за охрану, а не за риск собственной жизнью. Его действия – это его добровольное решение. Боюсь, Александр, у тебя нет столько денег, чтобы купить чью-то жизнь! – подобные темы всегда меня бесили, а взгляд многих на это просто вымораживал. - И Ника тебе этого не простит.
Алекс лишь как обычно скептически приподнял свои брови — так, что мне захотелось украсить их ему парой фингалов. Иногда твердолобость друга именно к подобным желаниям и приводила. И как его Аня терпит столько времени? Я б - честно - не смог.
- Слушай, Саш, давай не будем пороть горячку, оставь парня в покое, пусть долечится, встанет на ноги, а там Ника уже сама решит. Вряд ли она после подобного станет рисковать его здоровьем. – Вновь попробовал я достучаться до друга.
- Это был его последний шанс. В первый, если ты забыл, он её потерял на Москве-реке. Теперь Ника пострадала…
- Если бы она не прикоснулась к его пиджаку, то и ни царапины бы не получила, а тут всего-то небольшое покраснение на коже.
- Это уже травма.
Эта реплика заставила меня застонать от сдерживаемых эмоций. И так сразу захотелось, чтобы вместо Платонова, в моей клинике с тяжелым химическим ожогом лежал Дамизов.
- Я согласна с Игорем, Саша. Ты не прав. И Максим не заслужил подобного отношения. Да ты ему премию обязан выписать! И если ты всё же его уволишь, то он отправится к моим родителям. Да и я с детьми вместе с ним.
Аня стояла в дверях и рассерженной фурией смотрела на своего мужа. Сейчас она как никогда была похожа на Нику. Я даже залюбовался.
- Ты хоть понимаешь, к чему это всё может привести? Тебе Ильева было мало? Хочешь, чтобы история повторилась?
Вот зря он так сказал. И видимо сам это понял, тут же открыл рот - видимо извиниться, но не успел. Аня полетела к нему со скоростью вампира и со всей силы залепила ему пощечину.
- Ань, - посмотрел на неё Саша, потирая скулу с отпечатком ладони своей жены, - я же пытаюсь дальнейших проблем избежать.
- Да какие проблемы? Макс из кожи вон лезет, чтобы защитить мою сестру! Именно благодаря ему, на лице Ники нет ни одного ожога! Она и так расстроена, чувствует себя виноватой во всём. Если она сочтёт нужным связать свою жизнь с ним, то это её право! И уж не тебе об этом заботиться. Подобные решения принимает папа. А Ника вольная птица и, насколько я знаю, у неё кое с кем отношения, не так ли Игорь?
И взгляд у Ани такой пристальный, что у меня нервный тик правого нижнего века начался, и в груди что-то защемило, от одной мысли о слове «отношения» - кажется это микро инсульт. Но я при всём при этом понимал, что опровергни я сейчас наличие у нас какой-либо связи, то мне вновь придётся успокаивать Нику. А она и так последнее время подавленна и разбита.
