Перевернул Алекса на спину и, ухватив подмышки погрёб к берегу, который как на зло всё не приближался. Отчаяние всё сильнее давило на мозг. Страх не успеть и потерять лучшего друга. Ника никогда мне этого не простит, она же так его любит.
Ноги ступили на зыбкий песок и дальше я уже передвигался ослабевшими ногами, таща за собой безжизненное тело друга. При последнем рывке я упал на четвереньки и наглотался солёной воды. Холодный воздух уходящей осени тут же заморозил мокрую одежду, отчего зубы начали стучать друг об друга. Трясущимися руками из последних сил затащил Алекса на каменистый пляж. Расстегнул куртку непослушными пальцами и разорвал рубашку.
Сейчас бы мне очень пригодились ещё одни руки. Всё же делать массаж сердца и искусственное дыхание в одиночку очень сложно. Это только в фильмах всё так легко и просто. В жизни же всё намного сложнее. Даже от хлороформа не теряют сознания в считанные секунды, как показывают в кино. Человеку нужно его вдыхать минимум минут пять.
Я остервенело растирал грудную клетку Саши, надавливая чуть ниже сердца, заставляя лёгкие избавиться от того количества воды, что он успел проглотить и зажав нос вдувал в него кислород. Время словно остановилось.
Перед глазами вновь стало всё плыть и появились яркие вспышки. Но я не сдавался, даже тогда когда стала подступать тошнота. Диагноз себе я уже поставил. И всё зависело теперь от моего организма, но времени у меня было предположительно до трёх суток, а может и меньше. Чёрт его знает всю степень моих повреждений, пока только присутствовала колющая боль в животе. Сейчас был важен только Александр. Но ничего не выходило.
- Ну, давай же… давай, - шептал я в очередной раз я прижимаясь к его губам и делясь кислородом.
Кто-то должен позаботиться о Нике с Аней, если одного из нас не станет, и вряд ли этим человеком буду я. Слишком быстро ухудшалось моё состояние. Я точно понимал, что вот-вот моё сознание попрощается с этим миром. И я просто обязан вытащить Алекса.
- Давай, Саня, тебя дома дети ждут. Жена, в конце концов,… её найти нужно, - шептал я, в очередной раз с силой нажимая на грудину с короткими интервалами, превозмогая собственную боль. – Слышишь, Сань, кто защитит Аню от Вяземского? Он ведь ещё жив, и к тому же псих. А Ника? Она не простит мне, если с тобой что-то случиться.
Я уже готов был взвыть от отчаяния. Даже упал на Сашу - резкая колющая боль в животе усилилась, заставляя вновь принять сидячее положение. Вспышки перед глазами участились. Резкий жар обдал всё тело и мерзкая противная холодная дрожь пробежалась следом. Обморок очень близко.
В тысячный уже, наверное, раз прикасаюсь к губам Саши и слава богам, есть контакт. Он ещё неосознанно, но тянется за потоком воздуха. Вновь нажимаю на грудь и помогаю другу повернуться на бок, чтобы избавиться от воды, что заполоняла его лёгкие.
Я справился!!!
Обессилено упал на острые камни, ощущая как боль режет живот, а картинка пред глазами плывёт. Тошнота накатила так же внезапно, пришлось приподняться, чтобы увидеть лужу крови, которою я только что выплюнул.
- Игорь… - раздался рядом еле слышный хрип Саши.
С трудом разглядел его лицо, опухшее, осунувшееся, с глубокими синяками под глазами. Но я вытащил его с того света. Ника будет счастлива, что её любимый мужчина остался жить. И это самое главное. Сейчас Саня полулежал рядом держась за горло и смотрел на меня.
Холод поднимался изнутри. Перед глазами наперегонки со вспышками всё кружилось и летало. Кислорода стало дико недоставать. Очередной рвотный позыв и я даже двигаться больше не могу, ощущая только удушье и дикую боль внизу живота.
Сколько раз вырезал селезенку и только сейчас узнал, какие ощущения испытывает человек при её разрыве.
- Ника… - с трудом выталкивая слова, чтобы в очередной раз меня не стошнило. – Усыновите Данила… помогите ей…
- Громов… - я с трудом сфокусировал взгляд на друге, увидел слёзы.
А может это вода, или глаза у него слезятся после произошедшего. Ведь он чуть не отдал Богу душу. Повезло ему, что рядом был я.
- Громов, ты должен выкарабкаться, - прохрипел Саша, срывающимся голосом.
Я понимал, что сейчас ему говорить очень трудно и он из всех сил напрягает голосовые связки, а учитывая ощущения после воды в горле, я вообще удивлен, что он может хоть так говорить. Но сказать я больше ничего не мог.
Просто лежал с открытыми глазами и всё, что я видел, это яркие круги пред собой. Дикий холод окутывал моё тело не только снаружи, но и изнутри. Алекс рядом что-то сипел и вроде даже подвывал. Никогда не думал, что увижу его таким. Всё же давно знал, что у Алекса вместо сердца камень. А он, оказывается, плакать умеет. А я всё гадал, что в нём обе сестрицы Порш нашли. Они видимо видят человеческую душу, даже под толстой твёрдой коркой.
И какая же чушь лезет в голову перед смертью.
- Громов, держись, помощь уже на подходе, - вновь напрягая голосовые связки, проговорил Саня. – Просто скажи, что с тобой, чтобы они могли сразу оказать помощь.
Что ж должен признать – это хорошая идея.
Вот только онемевшие губы не хотели меня слушаться и вместо слов вырвались лишь хрипы. Алекс нагнулся ниже к моим губам, видимо, чтобы хоть что-то расслышать. Но именно в этот момент сознание наконец-то дало мне передышку. А может и сама жизнь, отправила меня на покой.
P.S лайки, репосты и комментарии повышают настроение музу, чем счастливее муз, тем больше проды :-*
Если вам нравится моё творчество, буду рада видеть вас в подписчиках))))
Часть 10
А что люди называют судьбой – это большей частью просто их собственные глупые выходки.
(с) Артур Шопенгауэр
Вероника
Всё пролетело будто несколько секунд. Вот Марков пристёгивает Линн к чемодану с бомбой, заодно оглушает Алекса, который решает ему помешать. Он не собирается убивать кого-либо из нас. В его планах подставить всё как несчастный случай. Скорее всего, есть ещё и приплаченные люди.
Появление Громова вносит надежду - на какие-то доли секунды, пока я не вижу направленный на него ствол пистолета. Дальше я даже не думала, что могу умереть сама. Было только желание, чтобы этот пистолет оказался в руках у меня. Уж я бы не стала тратить время, а всадила в Лена всю обойму не задумываясь. Эта тварь, прикидывавщаяся другом, не достойна ничего кроме мучительной смерти.
Вот только предплечье обжигает раскаленный метал. Сильное онемение и жалящая боль. Но я держусь. Ради Ани и Саши, ради Игоря. А вокруг раздаются звуки выстрелов. Сверху что-то валится с очередным глухим хлопком. И рядом лежат Марков и Линн. Я сразу поняла, что американка мертва. А Игорь не ждёт, не медлит, старается вытащить нас из этого ада, да и времени у нас в обрез.
Мы с Аней уже спустились шлюп в ожидании мужчин, когда раздался взрыв. Сестра только и успела, что отчаянно выкрикнуть имя мужа, и нас тут же отбросило взрывной волной. Соленая вода попала в рану, заставляя закричать от дикой боли и нахлебаться соленой воды. Что-то задело мою голову, погружая этот мир в пустоту.
