— Естественно он хочет. — Мастер не мог скрыть и не скрывал гордость своим детищем. — Все мои хотят, но ветра не достаточно.
— Ты хочешь, чтобы я привязал кролика? — спросил Заяц.
— Дай мне посмотреть на него. — Мускус тоже поднял кролика за уши, и тот протестующе заверещал. — Маленький. Ты, поц, ты принес мне маленького.
— Я их взвесил. Есть пара легче этого, зуб даю.
— Я должен сбросить его вниз. Может быть, я должен сбросить и тебя вместе с ним.
— Хочешь, я принесу их и покажу тебе? Займет всего минуту.
— А что, если этот замолотит ногами и сбежит? У нас больше нет таких маленьких. Что мы будем использовать утром? — Мускус вернул кролика Зайцу.
— Два, клянусь слизью Сциллы. И любым гребаным богом, которого ты назовешь. Я тебе не вру.
— Это не кролик, а какая-то гребаная крыса.
Набежавший бриз взъерошил волосы мастера воздушных змеев, как пальцы невидимой богини. Он почувствовал, что если повернется достаточно быстро, то уголком глаза увидит ее: Молпу, богиню ветров и всех легких вещей, Молпу, которой он поклонялся всю жизнь. «Молпа, заставь твои ветра дуть для меня. Не подведи меня, Молпа, того, кто всегда почитал тебя. Пара зябликов для тебя, клянусь».
— Привяжи его, — рявкнул Мускус. Заяц опустился на колени на прожаренную смоляную крышу, захлестнул первую веревку вокруг неудачливого кролика и стал безжалостно связывать его.
— Пошевеливайся!
— Остынь. Я ни хрена не вижу, что делаю. Надо было принести фонарь.
— Так, чтобы не выпал.
Заяц встал.
— Все в порядке. Никуда не денется. — Он взял воздушного змея у Мускуса. — Я должен поднять его над головой?
Мастер кивнул, подобрал катушку с проволокой и опять послюнявил палец.
— Ты хочешь, чтобы я побежал вниз?
— Нет. Послушай меня. Ты должен побежать ко мне, против ветра — против любого ветра, который есть. Ты будешь бежать, и для змея ветер будет сильнее, чем он есть на самом деле. Если нам повезет, этот фальшивый ветер поднимет змея туда, где настоящий ветер будет на самом деле сильным. Иди вниз по крыше, всю дорогу до угла. Я буду отпускать проволоку, когда ты будешь идти вниз, и выбирать ее, когда ты побежишь обратно. Как только змей захочет вырваться из твоих рук, подбрось его вверх. Если он начнет падать, хватай.
— Он из города, — объяснил Мускус. — Там их не запускают.
Мастер рассеянно кивнул, рассматривая Зайца.
— Держи его за ноги, так высоко, как только можешь. И не беги, пока я не скажу тебе.
— Сейчас он выглядит настоящим, — сказал Мускус, — но я не знаю, выглядит ли он достаточно настоящим. Днем, при свете солнца, они могут видеть гребаного зайца лучше, чем мы. Но они не всегда могут отличить настоящего от подделки. И они не думают об этом так, как мы.
— Порядок, — крикнул мастер. — Сейчас!
Заяц побежал, длинноногий и быстрый, крылья змея задвигались, слегка гладя воздух при каждом шаге, как будто змей хотел взлететь как птица, если бы мог. На полпути до конца длинной крыши Заяц отпустил его, и он поднялся.
«Молпа! О Молпа!»
Поднявшись вдвое выше Зайца, змей замер, мгновение повисел неподвижно, нырнул вниз, едва не коснувшись крыши, опять взлетел на высоту человеческого роста и, наконец, безжизненно рухнул на просмоленную крышу.
— Хватай его! — крикнул Мускус. — Ты должен был схватить его! Ты хочешь, чтобы кролик сломал свою гребаную шею?
— Ты беспокоишься о твоем кролике, — сказал ему мастер, — но у тебя есть еще, и ты сможешь купить дюжину завтра утром. А я беспокоюсь о своем змее. Если он даже немного сломается, потребуется два дня, чтобы починить его. А если он сломается по-настоящему, я должен буду все начать сначала.
Заяц подобрал воздушного змея.
— Кролик в порядке, — сказал он Мускусу. — Хочешь попробовать снова?
Мастер покачал головой:
— Тетива плохо натянута. Давай его сюда.
Заяц принес змея.
— Держи его так. — Мастер встал на колени. — Я не хочу класть его на эту смолу.
— Могет быть, привязать его за одним из поплавков? — предложил Заяц.
— Это будет еще более рискованно. Если он упадет, то его потащит по земле и он разлетится на куски прежде, чем мы успеем остановиться. — Одним прикосновением он ослабил узел. — Я бы хотел поставить сюда стяжную муфту, — сказал он Мускусу. — Быть может, я должен был.
— Мы попробуем его снова, когда ты приведешь его в порядок, — сказал Мускус.
— Утром точно будет ветер.
— Утром я собираюсь отпустить Аквилу
[4] полетать. Мне не нужны сюрпризы.
— Ладно. — Мастер встал, опять послюнявил палец и кивнул Зайцу, указав направление.
На этот раз огромный воздушный змей уверенно поднялся в воздух, хотя мастеру воздушных змеев показалось, что ветра совсем нет.
Пятнадцать, двадцать, тридцать кубитов; какое-то время он величественно парил, потом нырнул — внезапно бросился вниз, под пронзительный визг своего пассажира, и опять стал с трудом набирать высоту, почти застыв в воздухе.
— Если он опустится ниже крыши, дом убьет ветер.
— Совершенно точно. — Мастер терпеливо кивнул. — Та же самая мысль пришла мне в голову раньше.
— Ты тянешь его вниз! Зачем ты это делаешь? Он же собирался взлететь.
— Мне нужно вытравить нижнюю нить уздечки, — объяснил мастер. — Она ведет от его ног к лееру.
— Опускается! — крикнул мастер Зайцу. — Хватай его!
— Ладно, достаточно! — В руке Мускуса возник игломет. — Утром мы попробуем снова. Мы попробуем, когда будет больше ветра, и лучше бы ему летать и летать хорошо. Ты слушаешь меня, старик?
Воздушный змей был уже в руках Зайца; мастер отпустил ручку катушки.
— Примерно столько. — Он показал пальцами расстояние. — Ты видел, как он ныряет? Если он с такой скоростью налетит на эту крышу или на землю, то полностью разрушится.
Заяц поднял змея вверх; мастер ослабил нижнюю нить уздечки и отпустил ее на расстояние, которое он показал.
— Я думал, что это может понадобиться, — объяснил он, — так что оставил небольшой запас.
— Мы не будем больше рисковать им сегодня ночью, — сказал Мускус Зайцу.
— Успокойся. — Пальцы мастера остановились, нить уздечки натянулась опять. Он слышал, как далеко вдали шуршал сухой лес, тряся красными сухими листьями и потирая миллион сухих сучков о другой миллион. Мастер, как слепой, повернул голову, вопросительно.
