Уголки рта Прилипалы поднялись вверх:
— Но ты подумаешь, э? Будь уверен, еще подумаешь, патера. Сейчас, а? Хорошо знать, что… э… руки Сциллы по-прежнему хороши, как новые, а? Или… э… почти как новые. Не как в… хм… Палустрии, а? И во многих других. Солдаты и… э… их оружие как новые или почти. Подумай об этом, патера.
Прилипала выпрямился на стуле и положил локти на письменный стол:
— Что… хм… еще ты можешь рассказать о патере, патера?
— Ваше Высокопреосвященство упомянули оружие. Я нашел бумажный пакет с иглами, Ваше Высокопреосвященство. Открытый.
— Пакет с иглами, патера? Я не понимаю…
— Не иглы для шитья, — поспешно добавил Росомаха, — а те иглы, которые заряжают в игломет. В одном из шкафов патеры, под одеждой.
— Я… э… должен подумать об этом, — медленно сказал Прилипала. — Это… хм… меня… хм… беспокоит. Никаких вопросов. Что… э… еще?
— Последнее, Ваше Высокопреосвященство. Я бы предпочел не сообщать об этом. Письмо. — Росомаха вытащил его из кармана сутаны. — Это от…
— Ты, э, открыл его. — Прилипала поощрил юного авгура улыбкой.
— Почерк женщины, Ваше Высокопреосвященство, и сильный запах духов. При сложившихся обстоятельствах я думаю, что могу найти оправдание своему поступку. Я очень искренне надеялся, Ваше Высокопреосвященство, что это письмо от сестры или какой-нибудь другой родственницы, Ваше Высокопреосвященство. Однако…
— Ты… э… храбрый малый. Это очень хорошо, во всяком случае я… э… склонен так считать. Сфингс любит храбрых, а? — Прилипала всмотрелся в подпись. — Не от… хм… леди Синель, э? Иначе ты бы сказал раньше, хм?
— Нет, Ваше Высокопреосвященство. От другой женщины.
— Прочитай его мне, патера. Должно быть, ты… э… разобрал эти каракули. Я предпочитаю этого, э, не делать.
— Я боюсь того, что вы там найдете, Ваше Высокопреосвященство; патера Шелк мог скомпрометировать себя. Я бы хотел…
— Я буду… э… судьей, а? Читай, патера.
Росомаха прочистил горло и развернул письмо:
— «О, Моя Дорогая Маленькая Блоха: я называю тебя так не только из-за того, как ты выпрыгнул из моего окна, но и из-за того, как ты прыгнул ко мне в кровать! Как долго твоя одинокая маруха ждет весточку от тебя!!!»
— Маруха, патера?
— Распутная женщина, как мне кажется, Ваше Высокопреосвященство.
— Я… э… хорошо. Продолжай, патера. Есть еще… э… дальнейшие откровения?
— Боюсь, что так оно и есть, Ваше Высокопреосвященство. «Ты мог бы послать ее через того кента, который отдал тебе мой подарок, вот!»
— Дай мне… э… посмотреть на письмо, патера. — Прилипала протянул руку, и Росомаха отдал ему помятый лист бумаги.
— О… хм.
— Да, Ваше Высокопреосвященство.
— Она действительно… э… написала это, а? Или нет? Да… э… она. Раньше я бы не… э… поверил, что человек так может.
Нахмурив брови и наморщив лоб, Прилипала наклонился над письмом:
— «Теперь ты должен утешить меня» э… хм… «благодарностями». Мне кажется, это должно быть здесь, а? «И еще много чем, когда» э… хм… «мы встретимся», и еще одно восклицание. «Знаешь то маленькое», хм, «местечко на Палатине». Хорошо, хорошо, хорошо!
— Да, Ваше Высокопреосвященство.
— «…то маленькое местечко на Палатине, где Фелкс», я полагаю, она имеет в виду Фелксиопу, но не… э… в состоянии написать правильно. «…где Фелкс держит зеркало? Гиераксдень». Последнее слово подчеркнуто. Жирно, а? Подпись. «Ги».
Прилипала постучал по бумаге длинным ногтем:
— Что думаешь… э… патера? Где это, а? Картина… э… как мне кажется. Не в одном из мантейонов, а? Я знаю их все.
Росомаха тряхнул головой:
— Никогда не видел такую картину, Ваше Высокопреосвященство.
— В… э… доме, скорее всего, патера. В личной… хм… резиденции, я полагаю. Наковальня! — проорал Прилипала через плечо Росомахи, и маленький авгур с хитрым лицом и выступающими вперед зубами появился настолько быстро, что можно было предположить, будто он подслушивал.
— Можем ли мы… э… здесь, на холме, найти Фелксиопу и зеркало, а, Наковальня? Ты не знаешь. Займись… хм… расследованием. Я ожидаю результат завтра, хм, не позже ланча. Должно быть просто, а? — Прилипала взглянул на сломанную печать письма. — И выбери печать с… хм… сердцем, поцелуем или еще чем-нибудь таким для этого. — Он швырнул Наковальне письмо Гиацинт через всю комнату.
— Немедленно, Ваше Высокопреосвященство.
Прилипала опять повернулся к Росомахе:
— Не… хм… имеет никакого значения, видел ли патера эту печать, патера. Она из того сорта девиц, у которых самое малое круглая дюжина печатей, а? Ты не знаешь, как… хм… сохранить печать? Наковальня покажет тебе. Полезное искусство, а?
Когда за поклонившимся протонотарием щелкнул засов, Прилипала опять встал:
— Ты возьмешь письмо обратно на Солнечную улицу, а? Когда он закончит с ним. Если патера не вернулся, положи его на каминную полку. Если вернулся, скажи ему, что его… э… дали тебе в руки, когда ты выходил, а? И ты, конечно, не читал его, э?
Росомаха мрачно кивнул:
— Естественно, Ваше Высокопреосвященство.
Прилипала наклонился ближе к нему:
— Что-то… хм… тревожит тебя, патера. Говори прямо.
— Ваше Высокопреосвященство, как может помазанный авгур, подающий такие большие надежды, так компрометировать себя? Я имею в виду эту абсурдную грязную женщину. И, тем не менее, богиня!.. Я понимаю, даже слишком хорошо, почему Ваше Высокопреосвященство считает, что за ним надо наблюдать. Но… но теофания!
Прилипала цокнул языком:
— Старый Квезаль как-то… э… заметил, что у богов нет законов, патера. Только предпочтения.
— Я и сам это вижу, Ваше Высокопреосвященство, но когда авгур, о котором идет речь…
Прилипала остановил его движением руки:
— Возможно, мы… э… поделимся этой тайной, патера. Со временем, а? Возможно, нет. Ты обдумал Палустрию?
Росомаха кивнул, не доверяя собственному голосу.
— Превосходно. — Прилипала, сузив глаза, поглядел на него. — Ну-ка, скажи мне. Что ты знаешь об… э… истории кальде, патера?
— Кальде, Ваше Высокопреосвященство? Только то, что последний умер до моего рождения, и Аюнтамьенто решило, что никто не в состоянии заменить его.
— И заменило его… хм… собой, эй? На самом деле. Ты понимаешь это, патера?
— Думаю, что да, Ваше Высокопреосвященство.
Прилипала пересек комнату и подошел к высокому книжному шкафу.
— Я знал его, а? Последнего. Шумный, буйный, с замашками тирана. Толпа… хм… обожала его, эй? Они всегда любят такой вид людей. — Он вытащил тонкий том, переплетенный в красно-коричневую кожу, опять пересек комнату и бросил книгу на колени Росомахе. — Хартия, а? Божественная, а? Написанная… э… Сциллой и исправленная Пасом. Так… хм… утверждают. Взгляни на статью семь. Быстро, а? И скажи мне, что ты нашел в ней… э… необычного.
