Слушая ее, Акламин ловил себя на мысли, что все явственнее чувствует фальшь в ответах. Как бывает на сцене, когда играет начинающий актер. Слишком сильно старалась, чтобы ей поверили. Но Аристарх не перебивал, дал возможность выговориться, а затем снова оглоушил, используя свою уловку, как будто выдавал неопровержимый факт:
— Нам так же известно, что вашим отцом совершено похищение молодой женщины, Ольги Корозовой! Вы можете что-нибудь сказать по этому поводу?
В ушах у вдовы даже зазвенело от вопроса. Никак не ожидала. Что еще могут выкатить эти полицейские? Пришли выяснить о муже, а сами копнули не только под отца, но под дядю и даже под нее. Она не смогла скрыть внезапную растерянность. И от этого еще больше напугалась. Заметно была подавлена. Надо было как-то обелить себя. Просто умолчать нельзя, как и нельзя сказать, что ей ничего не известно. Ведь дядя собирается вернуть Ольгу ее мужу. Стало быть, полицейским от Корозовой скоро станет ясно, что она солгала. И они снова придут к ней. Нет, пусть простит дядя, но у нее один выход, придется все рассказать. Правда, с поправками в свою пользу. Она кивнула:
— Да, могу. Я узнала об этом случайно. Буквально перед смертью отца. Он думал, что эта женщина увлекла моего мужа, и поэтому хотел оградить меня от нее.
К горлу Аристарха подошел ком. Краем глаза он видел, как у Васильевича от напряжения вытянулась шея. Это было то главное, зачем они сюда пришли. Акламин опять задал вопрос:
— Где она сейчас?
— Я попросила дядю, чтобы он отвез ее к мужу, — ответила вдова. — Он пообещал. Охрана звонила мне, что он забрал ее. Но ему я не могу позвонить. Он не оставил телефона.
— Чем занимается ваш дядя?
— Я не знала, чем занимался отец, откуда же мне знать про дядю?
— У дяди есть имя и фамилия?
— Да, конечно.
— Почему именно дядю вы попросили оказать вам услугу?
— А кого же еще? Он самый близкий мне человек после отца.
— А муж? Вы не удивились, что его не было на похоронах? Не искали его.
— Где? Он разругался с отцом и хлопнул дверью. Я не знала, где искать. Телефон его молчал.
Представив дальнейший ход событий, если все обстояло именно так, как рассказала Латаева, пусть даже с некоторыми неточностями и собственной интерпретацией, Аристарх решил немедленно связаться с Корозовым. Надо было предупредить его о том, что Ольга жива и что обстоятельства резко поменялись.
16
Совершенно не понимая, что происходит, Ольга изумленно смотрела на Перстня, когда тот приехал за нею в сопровождении охранника. Кто это был, почему она должна собираться и ехать с этим невзрачным человеком, ответов не находилось. Он только хмыкал на ее вопросы и торопил. Ее внешний вид не понравился ему. Утомленная, осунувшаяся, бледная. Косметика смыта. Одежда помята. Волосы из-под расчески. В таком виде возвращать ее Корозову он не мог. Это Хозяин способен был спокойно растоптать любую женскую красоту, он же высоко ценил этот природный дар. Как высокое искусство. Впрочем, это совсем не мешало ему смотреть на красивых женщин, как на обыкновенных сучек, он по-иному и не называл их. Ничего не объясняя Ольге, он быстро вывел ее из квартиры, в которой душили терпкие запахи. У него от них першило в горле. Спустился с Ольгой вниз, вывел на улицу. Она полной грудью схватила свежий воздух. Захлебнулась им. Солнце ослепило. Она глянула в небо, радуясь его синеве. Перстень хмыкнул, держа под локоть, дал еще немного подышать и живо шагнул дальше, посадил в свою машину на заднее сиденье. Охранник, на голову выше Перстня, шумно дыша, плюхнулся рядом с водителем. Сев рядом с Ольгой, Перстень сипловато предупредил:
— Сиди тихо. Позже все поймешь.
Машина, петляя по улицам, привезла их в тихий зеленый район, где много было деревьев. Ольга сквозь стекла жадно смотрела вокруг на дома, на людей на тротуарах, запоминая, куда ее везли. Дом был кирпичный, подъезд чистый, квартира светлая, с большой прихожей и хорошей обстановкой в комнате. Здесь Перстень, сняв пиджак и передав его в руки охраннику, требовательно сказал:
— Тебя нужно привести в норму!
Отдал поручение кому-то из охраны, и скоро в квартире появилась молодая модно одетая пухленькая девушка с длинными крашенными в два цвета волосами и с небольшой сумкой в руках. Ольга сидела за столом на мягком стуле с гнутой спинкой. Перстень подвел к ней девушку:
— Вот твой объект, — сказал пренебрежительно, не выражая видимого уважения ни к Ольге, ни к девушке. — Твоя задача привести это в надлежащий вид! — и вышел из комнаты.
Ничего не ответив, девушка, оставшись вдвоем с Ольгой, поставила на стул сумку. Расстегнула на ней молнию и стала выкладывать необходимые инструменты, тени, крема, пудру, жидкости, лаки, набор для маникюра. Разложила все это на столе и только после спросила:
— Ну, что, начнем?
Воспринимая эти приготовления настороженно, Ольга нахмурилась:
— Я тебя не просила, — ответила она. — У меня есть свой мастер.
— Вопросы не ко мне, — пробормотала девушка. — Мне уже заплатили за тебя.
В голове у Ольги закрутились слова Хозяина, когда тот угрожал ей. На Перстня смотрела, как на его подельника. Что все это означало? Зачем ее собираются преобразить? Разумеется, девушка может не знать ничего. Ее наняли, выполнить определенную работу, вот и все. Ольга смотрела досадливо. Девушка подошла ближе, всмотрелась в ее лицо, пощелкала языком, покачала головой, скривилась, оглянулась к двери, громко позвала:
— Можно заказчика?
— Что еще? — вошел медленно Перстень с выражением недовольства на лице.
— Я, конечно, могу выполнить свою работу, — сказала девушка, — но она вся смажется плохой подготовкой объекта.
— Объясни понятно! — сухо потребовал Перстень.
— Женщину надо сначала отмыть и выстирать. От нее несет какими-то запахами, которые никакой макияж не устранит, — она поморщила нос. — Круги под глазами тоже не спрячешь. Ей надо отоспаться и покормиться. Но если так устраивает, я могу сделать.
Разумеется, Перстня это не устраивало. Ему тут же вспомнились запахи в предыдущей квартире, где держали Ольгу, от которых его самого воротило. Затяжка с обменом была нежелательна, но товар должен иметь презентабельный вид, чтобы Корозов не разразился негодованием и не поломал намеченную схему.
— Ладно, — согласился он сипящим неторопливым голосом. — Два дня!
Убрав в сумку все, разложенное на столе, девушка застегнула молнию, махнула Ольге рукой, как старой знакомой:
— До новой встречи. Не переживай, будешь, как на картинке! — и выскользнула за дверь.
Двое суток никто Ольгу не тревожил. Она дважды в день залезала в ванну, постирала одежду, погладила, ела и отсыпалась. Охрана особенно отслеживала, чтобы она спала и ела. На третий день ближе к вечеру снова привезли пухленькую девушку. На этот раз она была в другом наряде, который также подходил ее фигуре и лицу. Она усадила Ольгу на стул посреди комнаты, приговаривая:
