— Мам?
— Да?
Она изогнулась, держа в руках длинный сачок и пытаясь выловить что-то в самом центре.
— Почему хлор не убивает лягушку? — Я пыталась поймать ее голыми руками. Она была скользкой и быстрой.
— Он убивает только что-то очень маленькое. Бактерии. Не такое большое, как лягушки и люди.
В уголке ее рта торчала сигарета, лоб был сморщен. Она увидела, что я поймала лягушку и осторожно выпустила ее на клумбу с саговой пальмой — Cycas revolutа.
— Давай проведем тест.
Тестом был маленький пластмассовый квадрат с прикрепленными по бокам пробирками. Он лежал в пластмассовой коробке вместе с пипетками желтого и красного цвета. Я принесла ей все это в предвкушении чего-то интересного. Мне не терпелось узнать, что будет дальше.
Мама набрала в пробирки воду из бассейна и осторожно капнула из пипеток. Слева вода стала бледно-желтой.
— Видишь? Нужно добавить в бассейн хлор.
Она постучала длинным неровным ногтем по маленькой табличке, указывающей допустимый цвет и уровень pH. Я кивнула. Все ясно.
Она капнула из красной пипетки в правую пробирку.
— А еще нужна кислота. Видишь, уровень pH почти восемь?
Она приподняла тест, солнечные лучи отразились от стекла. На долю секунды я попала в другую жизнь, где моя мама была ученым и показывала мне свою лабораторию.
Потом я всегда проводила тест сама. Мне казалось, я занимаюсь чем-то очень важным. Я следила за тем, чтобы бассейн был безопасным.
Я бы никогда не прыгнула в этот мутный бассейн, на который смотрю сегодня. Я становлюсь на нижнюю перекладину сломанных ворот, они открываются. Оглядываюсь по сторонам. Еще слишком рано, никто не купается. Ни лягушек, ни уток. Наудачу вставляю ключ в замок подсобки.
Все еще подходит.
Мне почему-то кажется, что сначала я должна заработать право здесь находиться. В шкафу я нахожу ведро с хлором и набираю полный ковш. Иду к бассейну и забрасываю гранулы в дальний конец, сделав широкий взмах рукой, прямо как мама. Возвращаюсь, чтобы набрать ковш диатомитовой земли, и засыпаю в фильтр, как она меня учила. Чаще всего, если вода мутная, нужно сделать именно это. Тут никакие тесты не нужны.
Когда дело сделано, я запираюсь в подсобке. Строго говоря, это просто большой шкаф, и мне приходится расчищать место для сна, отодвигая ведра и химикаты. Кстати, здесь валяется груда старых красных тентов, которыми несколько лет назад попытались украсить бассейн. Видимо, это было так же толково, как повязать бантик на унитаз, но я им сейчас рада. Ложусь на эту груду и накрываюсь верхним. Они грязные, и, когда я встряхиваю верхний тент, оттуда выползает что-то, что не разглядеть, но мне все равно. Мне не привыкать к Blattella germanica — рыжим тараканам, прусакам.
Я никогда так сладко не спала.
Проснувшись, я включаю телефон, чтобы посмотреть, который час. От какого-то незапароленного роутера мой телефон ловит слабый вайфай-сигнал. Я проспала целый день, и в твиттере все перемалывают, что я не приду.
Но мне некуда больше идти.
Закат
На ярко-оранжевом небе плоские сиреневые облака, когда я иду к старому «Уолмарту». По дороге я ем тост, припрятанный в кармане, и размышляю, удастся ли вечером снова попасть в подсобку. Мне никогда не приходилось бывать в хороших отелях, но я уверена, что там все именно так. Идеально. Темно. Тепло. Безопасно.
Ну, разумеется, в хороших отелях есть свет и ты не спишь среди ведер с хлором и кислотой. Но вы понимаете, о чем я.
На парковке тусуется кучка народу. Видимо, я на месте. Я уже включила камеру и снимаю на ходу. Изображение, конечно, будет дергаться, и придется отдать видео Кристи, чтобы она его отредактировала.
Надеюсь, она это сделает для меня.
Ее я замечаю первую. Она нервно покусывает губы и держит за руку смущенно улыбающегося Эмерсона Беркли. На них однотипные черные толстовки.
Да пошли они оба.
Эмбер Родин поправляет свои кудри, которые сдувает ветер, словно призывая всех обратить внимание на ее классные волосы.
Макензи Бирош держит в руках такую же, как у меня, камеру. Рядом с ней Джейн. Явно подготовилась красоваться в кадре. Макияж как у заядлой блогерши из инстаграма. Я опускаю камеру и понимаю, что у меня грязные руки. Под ногтями чернота, а лицо…
Я навожу камеру на свое лицо, развернув дисплей, чтобы посмотреть на себя.
Вид такой, словно я каталась в грязи. #селфи. Проверить, как я выгляжу, было бы отличной идеей пару часов назад. Теперь поздно.
Что ж, Пол Демарко точно скажет об этом. И вот, пожалуйста:
— Ты как будто на помойке спала.
Джейн закатывает глаза:
— Да она нарочно. Старается выглядеть убого, чтобы мы поверили в ее историю.
Райан Одэбон пялится на меня, но не так, как обычно. Неужели у него где-то там глубоко есть душа?
— Что? — рявкаю я на него.
— Ты… ты очень худая.
Макензи направляет камеру на него.
— Я имею в виду, что ты всегда худая. Но сейчас у тебя вроде лицо похудело.
И снова Джейн влезает:
— И что? Может, сидела на диете, чтобы казаться худой и грустной. Ладно, начнем.
Она откашливается, и Макензи направляет камеру на ее лицо.
— Я Джейн Чейз, и я знаю Лейлу Бейли года четыре. Она вечно разыгрывала драму, рассказывала обо мне небылицы, специально чтобы у меня были неприятности. А своим последним вирусным видео она уже перешла все границы, попыталась изобразить свою мать каким-то монстром, утверждала, что живет в этом гниющем доме как в тюрьме. Лейла, как ты это сделала? Как ты сняла свое липовое видео?
Макензи наводит камеру на меня, и на минуту я верю, что этот ролик тоже станет вирусным. Потому что я собираюсь избить всех на этой парковке до смерти. Большинство человекообразных обезьян поступают так. Шимпанзе устраивают войны. Гориллы раздирают друг друга на клочья. H. sapiens превзошли тут всех, правда, я никогда раньше такого не делала. Но уверена, что смогу.
Пошел подальше Райан со своей жалостью. Пошли Кристи и Эмерсон с их руками и толстовками. Пошел к черту Пол за то, что он здесь. Пошла Джейн за то, что она — это она. Но дальше всех пошла Макензи за то, что пляшет около Джейн на цыпочках, что бы та ни сказала. Не будь у Джейн всех этих прихвостней, никто бы ее не слушал.
Я откашливаюсь:
— Ладно, Джейн. Ты меня раскусила. Я все выдумала.
— Ну вот! Я так и знала! — Она поднимает свой телефон повыше и включает какое-то видео.
На нем видны трехметровые похабные граффити на стенах заброшенных домов у шоссе. Даже близко не похоже на мой биом.
