— Хорошо, посмотрю, что я смогу сделать, — сказал я.
— Я приеду к вам немного позже и объясню все подробно.
— Сейчас я позову к телефону Берту, — сказал я и протянул ей
трубку.
— Я потом поговорю.
— Лучше выслушать это сейчас, Берта. Ты можешь решить потом,
но сейчас послушай.
Взяв трубку, Берта сказала:
— Алло.
Она молча выслушала все, что ей сказала Уитсон, произнесла:
— Хорошо, — и повесила трубку. Потом, повернувшись к
Глимсону, спросила: — Где вы хотите снять с меня показания?
— Мы можем сделать это прямо здесь, миссис Кул. У меня есть
нотариус, который также работает стенографом в суде. Это не причинит вам
неудобств — всего несколько минут, несколько простых вопросов — и все, — сказал
он, радостно улыбаясь.
— Когда?
— Я предложил в три часа, но…
— Хорошо, — отрезала Берта, — договорились на три часа, а
теперь убирайтесь и дайте мне спокойно работать.
Глимсон закивал, бросился пожимать руку мне и Берте и
выскочил из офиса.
— Грязный жулик, — сказала Берта, когда за ним закрылась
дверь.
— Давай подождем до трех часов, прежде чем делать какие-то
выводы. А сейчас тебе лучше обдумать, что говорить. Вполне возможно, что он
адвокат, специализирующийся на дорожных происшествиях.
Берта сердито покосилась на меня:
— Если этот носатый ублюдок думает, что может меня запугать,
то он зря так думает. Тоже мне, адвокат по автомобильным делам! Я ему покажу!
— Вот и славно, — сказал я и вернулся к своей газете. Берта
сердито глянула на меня и хотела что-то ответить, но в этот момент в замке
повернулся ключ и вошла вернувшаяся с обеда Элси Бранд. Она была очень
удивлена, увидев нас обоих:
— Привет! Я вам не помешала?
— Черт, почему мы вечно должны совещаться в приемной? —
раздраженно спросила Берта. — Интересно, для чего тогда существует личный
кабинет?
— Извините, — бесстрастно сказала Элси Бранд и прошла к
своей пишущей машинке.
Берта повернулась ко мне.
— Кстати, нас действительно прервали, — сказала она с
внезапным гневом. — Так где же ты все-таки ночевал прошлой ночью? Фрэнк Селлерс
сказал тебе…
В этот момент открылась входная дверь, и ее опять прервали.
В комнату вошел широкоплечий, как видно по всему, уверенный в себе мужчина.
Впрочем, в этот момент он чувствовал себя явно неловко.
— Миссис Кул? — спросил он. Берта кивнула.
— Мистер Лэм?
Я поднялся с кресла.
— Меня зовут Эллери Крейл, — представился посетитель.
Берта с укоризной взглянула на меня и торопливо сказала:
— Входите. Мы как раз собирались ехать по делу, потому-то вы
и застали нас в приемной. Но мы можем отложить поездку.
— Простите, что отвлек вас, — извинился Крейл, — но я
безумно занят и…
— Входите, входите, — сказала Берта.
Мы прошли в ее кабинет. Берта уселась за стол, показала мне
на стул справа от нее, а Крейла усадила в удобное комфортабельное кресло
специально для клиентов.
Крейл откашлялся:
— Дело в том, что мне нужна от вас не профессиональная
консультация.
— Нет? — спросила Берта, и в ее голосе появились признаки
раздражения. — Тогда что вы хотите?
— Как я понимаю, вчера вы были свидетельницей автомобильной
аварии.
— Ах вот оно что! — сказала Берта.
— По причинам личного характера, — продолжал Крейл, — я
хотел бы, чтобы это дело не дошло до суда. Я предпочел бы, чтобы был достигнут
компромисс и дело было закрыто.
Берта навострила ушки. В ее глазах читались хитрые расчеты.
— И как же вы предполагаете решить это?
— Мне не хотелось бы встречаться с адвокатами обеих сторон.
И мне пришло в голову, что вы как профессионал могли бы помочь мне все уладить,
заплатив определенную сумму отступного, так, чтобы дело было прекращено.
— Могу я узнать, какое отношение к этому имеете вы? —
осведомился я.
— На этот вопрос мне бы не хотелось отвечать.
— Один из участников этого инцидента записал номера всех
машин, которые были рядом, — сказал я.
Тогда вы знаете ответ на ваш вопрос, — сказал Крейл,
повернувшись в кресле.
— И что ж я — мы — будем за это иметь? — требовательно
спросила Берта.
— Если бы вы смогли уладить все дело за двадцать пять сотен,
я мог бы предложить вам пятьсот долларов. Тогда мои расходы составили бы три
тысячи долларов.
— Другими словами, — бойко сказала Берта, — вы платите три
тысячи долларов за то, чтобы уладить дело. А вся разница между суммой
отступного, о которой мы договоримся, и тремя тысячами…
— Я не говорил этого, — с достоинством прервал ее Крейл. — Я
сказал, что готов заплатить вам пятьсот долларов, если вы добьетесь соглашения
на сумму, не превышающую двадцати пяти сотен.
— А если мы договоримся на двух тысячах долларов отступного?
— Ваш гонорар будет пятьсот долларов.
— Тот же, как если бы мы сошлись на двадцати пяти сотнях?
— Да.
— Это не дает нам стимула стараться снизить цену отступного.
— Именно так, — сказал Крейл. — Я формулирую так свое
предложение по вполне определенной причине. Мне не хотелось бы, чтобы вы
затягивали решение вопроса, пытаясь выторговать для себя большую сумму. Я хочу,
чтобы все было решено как можно быстрее.
— Давайте уточним, — сказала Берта. — Вы хотите только
одного — быстрого улаживания дела об автомобильной аварии. И это все?
— Да, это все. Что еще тут может быть?
— Я просто хочу все выяснить, чтобы эта работа не помешала
расследованию других дел, над которыми мы сейчас работаем.
— Не вижу причины, чем моя просьба может вам помешать,
миссис Кул. Мое предложение крайне просто.
— Мы хотели бы получить часть гонорара вперед. Хотя бы две
сотни аванса.
Крейл вытащил из кармана чековую книжку, открутил колпачок
своей ручки, но потом передумал, надел колпачок на ручку и убрал ее в карман,
закрыл чековую книжку, достал бумажник и отсчитал двести долларов десятками и
двадцатками.
