Берта тут же выписала ему расписку, которую он, сложив
пополам, положил в тот же бумажник. Поднявшись, он пожал нам руки и вышел.
— Ну что, дружочек, не так уж плохо. Две сотни баксов здесь,
две сотни там…
— Как ты полагаешь, почему он так хочет уладить это дело?
Берта подняла брови:
— Думаю, по той простой причине, что он не хочет, чтобы
выяснилось, что его жена следила за Стенберри.
— На месте миссис Крейл я не стал бы рассказывать об этом
мужу.
— Что бы сделал ты и что сделала она — это две большие
разницы, — заключила Берга.
— Возможно, но мне начинает казаться, что в этом деле есть
еще одна сторона, которую мы не учитываем.
— Что за дьявол в тебе сидит, Дональд, — раздраженно сказала
Берта. — Ты все время возражаешь против очевидных фактов. Сейчас ты пойдешь
вместе с Бертой и хорошенько поешь, чтобы с тобой опять не случился голодный
обморок, как вчера.
— Я поздно позавтракал.
— Это уж точно, что поздно! Кстати, где же ты все-таки был
прошлой ночью? Я…
И тут опять зазвонил телефон. С минуту Берта смотрела на
меня, потом схватила трубку. Я услышал, как Элси Бранд сказала:
— Пришла Эстер Уитсон.
— Господи, совсем забыла, что она должна прийти! Пусть
войдет. — С этими словами Берта бросила трубку и сказала: — Если мы сумеем и с
нее взять двести долларов, это будет просто замечательно.
Глава 13
Эстер Уитсон вошла в кабинет, улыбаясь и показывая все свои
зубы. В двух шагах позади нее шел коренастый лысый мужчина, приветливо улыбаясь
нам. За очками в роговой оправе прятались голубовато-серые глаза. Похоже было,
что он начитался книг о том, как производить на людей впечатление, и хорошо
усвоил прочитанное. Он был крепко сбит и держался чересчур напористо. Короткие
рыжие усики, жесткие и топорщившиеся во все стороны над его толстой верхней
губой, напоминали щетку для мытья бутылок. Его толстые пальцы сжимали ручку
портфеля.
— Знакомьтесь, это мой адвокат, мистер Мисгарт, Джон Карвер
Мисгарт. Он ведет мои дела уже много лет, — сказала Эстер Уитсон.
Мисгарт поклонился, и проникающие через окно солнечные лучи
отразились от его лысины.
— Это миссис Кул, — продолжила представление Эстер Уитсон, —
и мистер Лэм.
Мы пожали друг другу руки, и Мисгарт объявил, что очень рад
с нами познакомиться.
— Садитесь, пожалуйста, — пригласила Берта.
— Я привела своего адвоката, так как хотела, чтобы он
объяснил вам юридическую сторону ситуации, — сказала Эстер Уитсон. Она
повернулась к Мисгарту и улыбнулась ему.
Мисгарт откашлялся. Дружелюбное выражение внезапно исчезло с
его лица, и он сразу стад похож на типичного юриста, произнеся с напыщенным
видом:
— Это грубое нарушение закона, миссис Кул. Глубоко сожалею,
что нашу профессию позорят такие юридические фирмы, как «Косгейт и Глимсон».
— Проходимцы? Ведут сомнительные дела? — спросила Берта.
— Не совсем то, что вы называете «проходимцами». Они
достаточно хитры, агрессивны, компетентны и скрупулезно придерживаются буквы
закона. И это все. Да, миссис Кул, это все. Как вы понимаете, это
конфиденциальное заявление, и я бы не хотел, чтобы меня цитировали. Это
сведения, которые ни в коем случае не подлежат разглашению…
— Он уже имел с ними дело раньше, — вмешалась Эстер Уитсон.
Мисгарт открыл свой портфель.
— Возьмем, к примеру, их отвратительную попытку повлиять на
ваши показания, миссис Кул. Она законна в том смысле, что нет закона, ее
запрещающего, но кроме этого, существует этика, о которой служитель закона
никогда не должен забывать. Вы понимаете, не так ли?
— Они подали на меня в суд.
— Совершенно верно. Они назвали вас в качестве ответчика по иску,
чтобы доставить вам неприятности, чтобы напугать вас, заставить вас
беспокоиться и довести до того, что, давая показания в суде, вы бы думали
только о том, как им угодить.
— Им меня не запугать! — воскликнула Берта.
— Вот именно это я и сказала мистеру Мисгарту, — с
энтузиазмом закивала Эстер Уитсон.
— Рад был от вас это услышать, миссис Кул, — засиял Мисгарт.
— Моя идея состоит в том, чтобы обратить этот вызывающий жульнический ход
против них самих. Вас полагается известить заранее за пять дней о том, что вы
должны давать под присягой свои показания, но эти адвокаты, конечно, вам об
этом не сказали. Они хотят заставить вас давать показания в их пользу, запугать
вас. Однако мы выработали надежную защиту против их хитроумного плана, миссис
Кул. Моя клиентка не только абсолютно невиновна, но она и очень щедрая,
сердечная, добрая женщина, прекрасно представляющая, какие неудобства вам
причинили.
Миссис Кул, моя клиентка, мисс Эстер Уитсон, сообщила мне,
что она берет на себя все расходы, связанные с тем, чтобы представлять вас в
суде. Другими словами, моя клиентка поручила мне составить от вашего имени
ответ и далее действовать как ваш адвокат, пока дело не будет закрыто, и это не
будет стоить вам ни цента, миссис Кул, — ни цента. Все расходы моя клиентка
берет на себя. Берта просто сияла:
— Вы хотите сказать, что мне не придется нанимать адвоката?
— Нет. Мистер Мисгарт будет вас представлять. Он обо всем
позаботится, — повторила Эстер Уитсон.
— И мне не придется ничего платить?
— Ни цента, — повторил Мисгарт.
Облегченно вздохнув, Берта потянулась за сигаретой. Пока она
закуривала, все молчали, и я видел, что она обдумывает, как бы дипломатичнее
сделать следующий шаг. Вдруг она выпалила:
— А нельзя ли нам вообще как-нибудь уладить миром это дело?
— Договориться с ними! — Мисгарт выговорил это, как будто
заставляя себя произнести нечто совершенно недопустимое. — О чем вы говорите,
моя дорогая миссис Кул. Здесь просто не о чем договариваться, абсолютно не о
чем.
Берта пару раз кашлянула и посмотрела на меня, ожидая
помощи. Я молчал. Тогда она сказала:
— В конце концов, вы знаете, что ведение судебного дела
обходится очень дорого, и мне пришло в голову, что можно было бы избежать всех
этих проблем с процессом. Короче говоря, я могла бы сделать предложение
адвокату истца заключить с ними определенное соглашение в обмен на то, что он
полностью откажется от своих претензий.
— О, не делайте этого! Ради Бога, не делайте этого, миссис
Кул. Этим вы только признаете вашу ответственность в этом деле. И только
поставите под угрозу все дело. Это будет ужасная, невероятная катастрофа!
