— Да, так что теперь жалуются не только жители, но и владельцы «Мокамбо». И посетители. Ты знаешь, какая длинная очередь обычно выстраивается у ресторана? И на глазах у всех какие-то люди карабкаются по карнизу и спрыгивают оттуда. Представь себе картину.
— Сэр, — кашлянул Балок Гхош, — прошу прощения, что вклиниваюсь, но я хотел бы кое-что сказать.
— Конечно, конечно, у нас демократия, валяй, — подбодрил инспектор Боуз.
— Эти соседи, сэр, я имею в виду, у них тоже рыльце в пушку. Жалуются, хотя половина из них сами занимаются секс-рэкетом.
— Ну-ну, Балок-да, не стоит оговаривать людей, — перебил его Боуз, — иначе против тебя возбудят дело о клевете. Я знаю семьи, проживающие там на протяжении нескольких поколений, бабушек-старушек.
— Да, сэр, они живут здесь поколениями… и сколько платят за аренду? Не более двухсот рупий. В то время как во всем городе вы не найдете квартиру для семьи дешевле, чем за семь-восемь тысяч.
Балок Гхош разогревался. Несправедливость, обрушившаяся на бедных тружеников, в то время как праздные богачи живут в роскошных особняках на Парк-стрит, прожигала дыры в его сердце. Для него было некоторым утешением знать, что особняк, в котором богатенькие проживали почти задарма, на самом деле осыпающееся, грязное, кишащее крысами здание, очень хорошо известное в определенных кругах как секс-притон. Он полагал, что жильцам грех жаловаться. В конце концов, они платили за свои квартиры не столько, сколько платит он.
— Это правда, — сказал Боуз, — но хозяева сидят на миллионах, поверь мне.
Рэмбо хотел бы удалиться, но не мог найти вежливого предлога. Он немного поколебался и решил подождать. Самшер Сингх сидел, отвернувшись от них, наблюдая за людьми через дорогу. Он не сказал ни слова во время этого долгого обмена репликами, и Рэмбо все гадал, почему он вообще здесь появился. Парк-стрит была территорией инспектора Боуза, а королевство Сингха находилось дальше на севере. Рэмбо знал, что они друзья, поскольку люди с сомнительной честностью, выполняющие грязную работу в одном городе, обычно сходятся, но он не думал, что Самшер Сингх мог бы официально участвовать в каких-либо расследованиях, проводимых полицейским участком Парк-стрит. Скорее всего, копы приехали пропустить по стаканчику-другому виски в пабе «Оли».
Повинуясь внезапному порыву, Рэмбо спросил:
— А вы что здесь делаете, сэр?
— Ох-хо-хо, — радостно воскликнул инспектор Боуз, и его глаза засияли мелкой злобой. — Нас уже допрашивают? А, Майти? Думаешь, эти улицы принадлежат тебе? Мы каждый день трясем в участке человек по пять таких, как ты.
— Конечно, сэр, конечно, — Рэмбо изобразил саму невинность, позволяя Боузу упиваться властью. — Мне и в голову не пришло бы кого-то обидеть, я только имел в виду…
— Проводим рекогносцировку. Знаешь, что это такое, Майти?
Самшер оторвал взгляд от смартфона и издал недовольный звук, хмуро зыркнув на своего приятеля.
Боуз отмахнулся от него:
— Ха, большой секрет, от него тоже можно поиметь пользу. Если он шепнет своим дружкам, нам не придется гоняться за всеми сразу. У меня ужасно ноет бедро, когда начинается дождь; я не могу бегать.
— Тебе надо бы сходить к тому старому баба, которого нашла моя мать, — небрежно произнес Самшер. — Он лечит травами. Люди приезжают к нему отовсюду.
— Знаешь, некоторые из этих баба действительно готовят мощные снадобья, — с энтузиазмом откликнулся Боуз. — Афганская древняя травяная магия. Примешь немного, и член стоит по пять часов, иногда по двенадцать. Прямо как Эйфелева башня.
— Что? Откуда ты берешь эту чушь? — возмутился Самшер.
Но Боуз продолжал, ничуть не смутившись:
— Послушай, я знаю. Эти секс-баба родом с Ближнего Востока. Я получил наводку, но, естественно, проигнорировал ее. Психов кругов полно, и у всех этих ублюдков есть мобильные телефоны. Как с ними бороться, если в полицию звонят анонимно. Видит бог, попадись мне когда-нибудь один из этих говнюков, я обработаю его, как… В любом случае я проигнорировал наводку, но потом мне позвонили из головного офиса — они подумали, что было бы неплохо разок устроить облаву и тряхануть этого знахаря. Я хотел посмотреть, из-за чего вся эта шумиха, и пошел с ребятами. Так вот, этот баба отсиживался в двух комнатах в дерьмовом отеле в Дхарматале. Сейчас не вспомню название, но… — Боуз выдержал паузу для пущего эффекта и оглядел свою аудиторию. — Торговец оружием, — он торжествующе хлопнул по приборной панели, — с бонусом в виде чистого афганского героина класса «А».
— Но то в Дхарматале, а не здесь, — заметил Рэмбо.
— Ну, это просто побочная информация, не относящаяся к делу. У нас есть приказ, понял, Рэмбо? Мы должны сделать этот город безопасным, спасти исторические улицы, — Боуз устремил указательный палец на ярко освещенные витрины магазинов Парк-стрит, — от превращения в еще один Сонагачи.
При этих словах Самшер заметно напрягся. Затем перевел взгляд на Рэмбо и разразился речью:
— Тебе известно, что происходит на твоих улицах, Майти? Я говорил тебе на днях, будь со мной откровенен, но сам не знаю зачем. Ни для кого не секрет, что такие, как ты, самые злостные обманщики.
— Сэр, я никогда…
Самшер остановил его жестом:
— Проехали. Скоро в Сонагачи состоится всенощное бдение при свечах. И ты не счел нужным сказать мне об этом, а? Хорошо, что у меня есть резервные информаторы. Не то чтобы кто-то из вас, засранцев, был хоть в малейшей степени надежен…
— Что? — озадаченно произнес Рэмбо, теперь уже совсем ничего не понимая. — Хе, — выдавил инспектор Боуз, и капля красного сока бетеля брызнула на асфальт. — Не знал, да? Рэмбо Майти, просвещенные шлюхи Сонагачи собираются маршировать по улицам со свечами в руках в знак протеста против убийства той девчонки. Что там с ней случилось, напомни, — попросил он Самшера.
— Кислота, — пробормотал тот в ответ.
— А-а, старомодно. Снова как в девяностые. Помнишь, Сингх? Каждые два месяца случалась кислотная атака. Все эти брошенные любовники, дела о разорванных романах.
— Откуда тебе знать? — угрюмо произнес Самшер. — У тебя шикарный участок, кругом богатые бизнесмены и гламурные девушки по вызову. Щедрые льготы, хорошие связи, когда нужна рекомендация для поступления племянника в колледж Святого Ксаверия. А на моих улицах каждый месяц убивают какую-нибудь сучку.
Он мог бы продолжить, если бы инспектор Боуз снова не прервал его:
— Это ты так думаешь. А проблем и у меня хватает. Слышал про то дело об изнасиловании, что произошло в прошлом месяце?
— Которое из них? Их так много, что я не могу уследить.
— Ну, то, в которое мы все вовлечены. Говорю тебе, эта женщина не отступит. Естественно, поначалу мы не хотели брать у нее заявление. Какая-то англо-индийская цыпочка пришла в ночной клуб и села в машину с незнакомыми мужчинами, а теперь утверждает, что ее изнасиловали. Кто ей поверит? Конечно, мы отклонили все это, но она пригрозила обратиться в прессу, так что у нас не было другого выхода, кроме как принять жалобу.
