Они — акулы, а он — жалкая неядовитая змея, что иногда запутывается в рыболовной сети, бесполезная и никому не нужная. Рэмбо все о себе знал. Но акулы акулами, а возле них вьются и рыбешки помельче, и они могут много чего рассказать об этих хищниках. Всегда найдется кто-то, кто продаст информацию.
Некоторые покупали лотерейные билеты в расчете на везение. Рэмбо прикупил кое-какую информацию. Он рискнул.
На этом деле можно было хорошо заработать. Деньги витали в воздухе. Тем более теперь, когда даже не нужны банкноты, чеки или что-то еще, что в его долгой, суетной жизни означало настоящие деньги. Соня сказала, что речь идет о суммах со многими нулями. Только представьте себе. Рэмбо хотел бы иметь друга, преданного товарища, кому можно довериться без страха и риска предательства. Он сказал бы этому воображаемому другу: «Нули и единицы, брат, они кружат повсюду, проносятся над головой, как электрические… з-з-з-з-з…» Как радиоволны, говорила Соня.
Он лучше, чем кто-либо, знал, что всем этим людям глубоко наплевать на него и они с легкой душой выбросят его за борт и даже заставят замолчать навсегда. Но он никогда даже близко не подходил к таким деньгам, что сулило это предприятие. Правда, придется пойти на некоторые жертвы. Он чувствовал себя не в своей тарелке и все, на что надеялся, — это по-быстрому срубить денег, а потом залечь на дно, исчезнуть где-нибудь подальше от этих опасных людей.
Может, он переехал бы в Бомбей, нашел бы симпатичных девчонок, мечтающих сниматься в кино… ну, и можно было бы замутить новую авантюру.
Здесь таились горы наличных, золота, драгоценностей, чеков. На этом ограниченное воображение Рэмбо иссякало. Будет ли это черная багажная сумка, полная холодных бриллиантов, сверкающих в мягком свете, как в кино? Или, может, это будут фигурки идолов из чистого золота, как в шпионских фильмах. Рэмбо нравились такие фантазии. Мадам Шефали, должно быть, знала о предприятии. Воры не слишком-то блюдут кодекс чести. Эти девчонки, которых он должен был доставить… сколько их таких пришлось бы переправить по цене одного бриллианта или всего лишь маленькой сумки, полной немаркированных банкнот? План Сони был хорош, ничего не скажешь. Она вообще умница. Астролог его матери всегда говорил, что судьба Рэмбо придет к нему через жену. И Соня, хотя и не была женой, уже приносила ему удачу, деньги и азартную игру. Кто бы мог подумать, что парнишка из трущоб со временем станет мемсахибом? Отсюда они убегут, и кто знает куда. Соня намекала, но никогда не говорила конкретно — в Бангкок, в Гонконг, а потом в заснеженную Россию. Ему снились белые холмы и деревянные хижины, ожидающие их совместной жизни.
Рэмбо нашел местечко за зарослями бамбука, подальше от любопытных глаз. Присел на корточки и достал из кармана мобильный телефон. До назначенного времени связи оставалось еще десять минут, но его сердце учащенно билось. Рой москитов методично атаковал со всех сторон. Он пытался прихлопнуть как можно больше этих тварей в тусклом свете экрана, с нетерпением ожидая звонка. Телефон завибрировал. Рэмбо потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями, прежде чем ответить. Затем он нажал на кнопку.
— Алло, — произнес он дрожащим голосом. — Я могу предоставить… товар. Да-да. Как и просили. Девственницы, юные. Печать не сломана. Не переживайте. Мы тщательно проверили. Можем доставить через несколько дней, нет проблем. — Рэмбо рискнул улыбнуться. — Об этом не беспокойтесь, сэр, удовлетворение гарантировано.
Последнюю фразу он взял из рекламы матрасов, которую недавно где-то видел. Сексапильная женщина призывно сидела на необъятном белом матрасе, молчаливо обещая исполнить любую фантазию его обладателя. Рэмбо понравилась реклама, особенно та часть, в которой говорилось: «Удовлетворение гарантировано». Это могло бы стать новым девизом его бизнеса. На душе полегчало — все могло увенчаться успехом. Он забивал себе голову безымянными страхами — и зачем? В конце концов, он знал, что делает. У него были девочки. Здоровые, юные, неиспорченные.
Он откашлялся и прошептал в трубку:
— В городе больше не делают таких, настоящие деревенские девчонки, а эти еще и… близнецы. — Он выдержал небольшую паузу, ожидая ответа. Уловил короткий вздох и настороженный интерес и понял, что попал в точку. — Как вы понимаете, это будет стоить дороже.
Когда Рэмбо поднял глаза, сердце на миг остановилось. Его взгляд скользнул от ступней в сандалиях вверх по штанинам и до лунных бликов на стеклах очков мужчины.
— Все хорошо? — спросил мужчина мягким, вежливым тоном. Как у постели больного родственника.
— Да, сэр, да, — промямлил Рэмбо.
— Замечательно, — широко улыбнулся мужчина, протягивая Рэмбо руку. — Это замечательно, — повторил он.
Рэмбо взял протянутую руку и поднялся, нервно улыбаясь. В последние несколько дней он довольно часто встречал этого человека. Тот не раз появлялся в «Голубом лотосе». Мужчина выделялся строгой одеждой, очками и неизменно вежливой манерой речи. Он вызывал у Рэмбо необъяснимую тревогу.
— Я не знаю вашего имени, — сказал Рэмбо.
— О, неужели? Прошу прощения. Можешь называть меня «управляющий», здесь все меня так называют.
Рэмбо ничего не сказал. Понятное дело, всегда существует такой человек — безымянный организатор. Не король, а тот, кто делает короля, и куда более опасный, чем все остальные.
— Как прошли переговоры? Все готово к отправке?
Рэмбо пришлось напомнить себе, что он не делал ничего такого, чего не должен был делать. Он действовал по приказу мадам Шефали. И то, что девочек нужно было доставить сюда, подержать здесь какое-то время, а затем вывезти, означало, что Махараджа не мог пребывать в неведении. Конечно, он знал. Как знал и этот кроткий управляющий, вселявший в Рэмбо безотчетный страх.
Рэмбо попытался успокоиться, убеждая себя в том, что он всего лишь очень маленький винтик в колесе.
— Да… да, — ответил он. — Та сторона просит отправить девочек.
— Мистер Майти, — прервал его управляющий. — Меня это не интересует. В конце концов, это касается только вас и вашей мадам. У нас есть соглашение. И незнание некоторых аспектов — тоже часть сделки.
Рэмбо молчал. Он не знал, как ориентироваться в этом новом мире секретности. Сосредоточился на тропинке, что бежала впереди. Лунный свет заливал заросли деревьев и кустарников, придавая всему резкие очертания. Под тяжелыми шагами хрустел сухой подлесок, и он пытался найти успокоение в этих звуках. Ему ничего не угрожает, он выберется отсюда и станет богатым.
— Эта жара просто невыносима, — сказал управляющий. — Даже в такой дали от города дышится не легче. Обычно вечером у нас дует морской бриз, поскольку мы находимся намного ближе к Даймонд-Харбор, чем собственно Калькутта, но, похоже, везде становится хуже. Надеюсь, скоро начнутся дожди.
И в самом деле далеко от города, подумал Рэмбо. Внезапно его охватил ужас, заставив резко остановиться. Далеко от города. Плоть от плоти уличный мальчишка, он научился резать сломанным лезвием бритвы задние карманы и дамские сумочки раньше, чем писать свое имя на листке бумаги. Улица воспитала его, взяла под свое крыло неграмотного несчастного парнишку и вывела его в большую жизнь. Он накрепко выучил уроки хитрости, обмана, воровства и шулерства. На городских улицах Рэмбо знал, кто он такой. Но здесь, в этом бескрайнем саду, где правит всемогущий безумец, откуда до моря ближе, чем до города, он мог только плыть по течению, барахтаясь по-собачьи и пытаясь прибиться к берегу.
