Все эти годы я ощущала родство с Фрэнни — мне не давали покоя страдания окружающих, их неугомонные эго. Возможно, как Холден Колфилд, я вела себя «не по возрасту инфантильно». Возможно, я всегда буду человеком, не умеющим прятать свои эмоции от мира, как писал тот парнишка, человеком, который знает, что нельзя показывать чувства, но ничего не может с собой поделать. Возможно, я вышла замуж за человека, слишком похожего на Лэйна Кутелла. Пройдет еще три года, я заберу детей и уйду от мужа — уйду к своему бывшему бойфренду из колледжа, тому самому.
Но теперь я любила еще и Бесси Гласс, любила ее не меньше, чем Фрэнни; Бесси, потерявшую двоих из семерых детей, причем один наложил на себя руки; Бесси, что бродила по квартире, как привидение, и боялась — боялась до помутнения рассудка, — что те же демоны, что не давали покоя Симору, примутся и за Фрэнни. В «Фрэнни и Зуи» есть один момент, почти невыносимый; в этот момент я всегда откладывала книгу и устраивала себе передышку. Зуи отчитывает Бесси за то, что та не знала, что «Путь паломника» принадлежала Симору. Фрэнни говорит матери, что нашла эту книгу в библиотеке. «Как можно быть такой глупой, Бесси, — в ярости накидывается на нее Зуи. — «Она взяла ее в старой комнате Симора и Бадди; сколько себя помню, книга всегда лежала на его столе». А Бесси отвечает: «Я стараюсь не ходить в эту комнату, и ты об этом знаешь… я не смотрю на старые вещи Симора».
В этот момент я всегда плакала. Через несколько страниц Зуи спрашивает, хочет ли Фрэнни поговорить с Бадди. «Я хочу поговорить с Симором», — отвечает она.
В этот момент зашел муж и увидел, что я рыдаю — рыдаю громко, безутешно, пытаясь не намочить страницы книги, подаренной отцом матери, а теперь принадлежащей мне.
Рассказы Сэлинджера — анатомия утраты; каждое слово в этих рассказах кричит о потере, от первого до последнего. Даже «Выше стропила, плотники», один из самых смешных рассказов в английской литературе, пропитан отголосками смерти Симора, его самоубийства. Прошло семь лет; Бадди по-прежнему в трауре. Даже «Над пропастью во ржи» — не что иное, как портрет человека, переживающего горе: причиной ярости Холдена становится смерть его брата Элли. И Фрэнни не беременна: она скорбит, как и все семейство Глассов. Скорбящее семейство, которому не суждено оправиться от пережитого. Скорбящий мир, которому не суждено оправиться от утрат.
Муж потрясенно смотрел на меня с порога.
— Ты расстроилась из-за папы, да? — спросил он. — То, что произошло… навело тебя на мысль, что и твой папа скоро… с ним тоже это случится. — Мы знали, что папа уже не поправится. Ему будет хуже с каждым днем; вскоре он не сможет ходить и говорить, а потом все, конец. — Это из-за папы?
Я вытерла слезы рукой и утерла нос.
— Нет, — ответила я, — это из-за Сэлинджера.
Благодарности
Выражаю самую глубокую признательность Джордану Пэвлину, Тине Беннетт, Стефани Ковен, Кэти Цукерман, Кэролайн Блик, Светлане Катц, Николасу Латимеру, Бриттани Морронгьелло, Кэйти Бернс и Салли Уиллкокс. Спасибо всем сотрудникам Knopf, WME, Janklow & Nesbit.
Спасибо Эллисон Пауэлл и Кэролин Мерник, Джоанне Хершон, Стэйси Готтлиб и Эбби Расмински за первое прочтение романа и толковые замечания. Спасибо Лорен Сэндлер за все. Кейт Болик, Эвану Хьюзу, Адель Уолдман, Мэтью Томасу, Дилану Лэндису и самое большое спасибо — Чарльзу Боку.
Благодарю всех прекрасных редакторов и продюсеров, с которыми я работала над отдельными статьями и отрывками, объединенными в итоге в эту книгу: Джеффри Фрэнку, Джону Суонсбергу, Джеймсу Кроуфорду, Дэвиду Крэсноу. Спасибо Slate, BBC Radio 4, Studio 360.
Спасибо литературному гранту PEN за финансирование, благодаря которому я смогла дописать эту книгу; Ledig House, Офри Кнаани и Клэр Хьюз за место для работы. Спасибо Paragraph, где я написала большую часть этой книги; спасибо Джой, Лиле, Саре и Эми.
Благодарю Кеннета Славенски и Иэна Хэмилтона, чья безупречная исследовательская работа помогла заполнить пробелы в моих знаниях биографии Сэлинджера.
Спасибо Клэр Дедерер, Шерил Стрэйд и Карлин Бауэр за примеры хороших мемуаров и наставления.
Разумеется, я бесконечно благодарна агентству за лучшую первую работу, о которой можно только мечтать, своей начальнице и человеку, которого я называю Хью. Благодаря вам и только вам я стала разбираться в книгах, издательском бизнесе, литературе и жизни — да, жизни! Спасибо той, кого в этой книге я называю Люси.
Спасибо Генри Даноу, Энн Эдельстайн, Джен Карлсон, Коринне Снайдер и Крису Бирну. Роджеру Лэтбери, Роберту Анаси и Билли Бэно.
Спасибо Коулману и Перл.
Этой книги не было бы без великодушия, поддержки и редакторского опыта Эми Розенберг. Спасибо.
Кирилл, не хватит слов, чтобы тебя отблагодарить.
Об авторе
Джоанна Смит Рэйкофф — автор романа «Счастливый век» (A Fortunate Age), удостоенного Приза Голдберга за лучшее произведение художественной литературы начинающих писателей и Приза читательских симпатий журнала Elle; книга также попала в список «выбор редакции» в New Yorker и стала бестселлером San Francisco Chronicle. Как журналист и критик, Джоанна сотрудничала с New York Times, Los Angeles Times, с книжным приложением к Washington Post, Boston Globe, Vogue, Time Out New York, O: The Oprah Magazine и многими другими журналами. Ее стихи печатали в Paris Review, Western Humanities Review, The Kenyon Review и других журналах. Имеет ученые степени Колумбийского университета, Университетского колледжа в Лондоне, Оберлинского колледжа. Живет в Кембридже, Массачусетс.
