Джен взглянула на бутылку, затем на открытый шкафчик позади себя:
— Да, она лучше подойдет. Сейчас достану.
— Погоди. Ты можешь меня сначала обнять?
— Просто… секунду…
Джен удивительно прохладно отнеслась к предложению обняться. Она отступила к шкафчику с лекарствами.
Дэн последовал за ней:
— Ты точно в порядке? День был очень тяжелый.
— Да…
— Черт возьми! — Дэн наконец-то увидел собственное отражение. Под правым глазом красовался раздувшийся синяк, увенчанный кровавым порезом сантиметра в два. — Как думаешь, нужно зашивать?
— Возможно.
Джен поставила бутылку спирта рядом с раковиной и отвернулась от мужа.
— Милая… — Дэн снова протянул к ней руки.
Джен повернулась и, сжав губы, крепко обняла мужа.
Ее сердце билось так быстро, что Дэн чувствовал его удары. Он погладил Джен спине, пытаясь успокоить:
— Сладкая моя, мне так жаль. Тебе, наверно, очень страшно.
— Да… Расскажи еще раз, что с тобой случилось.
— Я ехал… — Дэн замолчал. — Погоди. — Он отстранился. — Где дети?
— В школе, — тихо ответила Джен.
Потом она вернулась к шкафчику и достала с полки бутылочку перекиси.
— Уверена? Сколько часов здесь нет света?
— Часов, наверно, с девяти.
Джен открутила крышечку, достала новую салфетку из коробки на туалетном столике и смочила ее перекисью.
— Быть не может, что они до сих пор в школе. Я только что с Хоторн-стрит. Там повсюду гуляют подростки.
— Можешь чуть отойти?
Дэн сделал, как ему было велено. Джен поднесла руку с салфеткой к его лицу и потерла рану.
— Не переживай, — сказала она. — Макс наверняка у Дэнниса. А Хлоя с Эммой.
— Ты правда думаешь, что у детей все хорошо?
— А почему нет?
Джен взяла из коробки пластырь, выдавила на него чуть-чуть неоспорина и осторожно приклеила к щеке Дэна.
Он смотрел на жену, крайне озадаченный.
— Ты видела, что происходит?
— А что происходит?
— Самолеты разбиваются, машины не заводятся, телефоны не работают…
Джен остановила мужа жестом:
— Погоди. Давай сначала. Что происходит?
Дэн уловил дыхание жены. Оно было каким-то едким.
— Ты пила, что ли?
Джен возмущенно скривила лицо:
— Нет! Боже мой, нет! Сейчас десять утра!
— Мне кажется, уже ближе к полудню.
Джен взяла открытую бутылку спирта:
— Ты, наверно, это чуешь.
— О! Да, это логичнее.
— Ну? Так пойдем сядем в гостиной. И расскажи мне обо всем, что случилось.
Они пошли в гостиную. Джен съежилась в уголке дивана, подняв колени к подбородку и сложив руки на груди. Дэн сидел так близко, как позволяла поза жены, положив руку ей на коленку, и рассказывал о событиях этого утра.
— Черт меня дери!
— Да уж.
— Блин! Это страшно. — Джен ласково погладила ладонь мужа.
— Как ты думаешь, может, мне стоило вернуться за наушником?
— Не знаю. Может, и стоило. Их задолбаешься менять. Заказы за несколько недель вперед.
— Именно. — Дэн положил ладонь поверх руки жены. — А ты как?
— Нормально.
— Я боялся, что это все пробудит… ну, воспоминания…
— Нет. Это мило с твоей стороны, но нет. Я в порядке.
Дэн наклонился, чтобы поцеловать жену. Джен сначала немного отодвинулась, но потом позволила это сделать.
Дэн принюхался, потом выпрямился с обеспокоенным видом:
— От тебя сильно пахнет спиртом.
— Я же говорила. Это все из-за бутылки с перекисью. — Джен махнула рукой в сторону ванной.
— У тебя изо рта пахнет.
— Тогда, наверно, осталось со вчерашнего вечера.
Эта мысль пугала.
— Как много ты пила вчера?
— Не знаю. Бокала два вина…
Дэн покачал головой:
— Ерунда какая-то. И от тебя не пахнет вином. От тебя пахнет водкой.
Он внимательно наблюдал за женой.
Джен зажмурилась и вздохнула.
— Джен, ты пила?
— Я просто… у меня было очень тяжелое утро.
— Но ты сказала, что все в порядке.
— Нет. Я не в порядке.
Джен выпрямилась, ее лицо стало искажаться. Потом она обхватила голову руками и заплакала.
— Господи! Милая… — Дэн приобнял жену одной рукой.
— Прости меня! Прости… По правде говоря…
Джен повернулась к Дэну. Странный, загнанный взгляд, который он заметил на лице жены, войдя в дом, исчез. Теперь в глазах Джен читалось искреннее страдание.
— Не знаю, как тебе сказать…
— Все хорошо. — Дэн погладил жену по плечу. — Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. То, через что ты прошла тогда… а теперь вдруг опять самолеты падают…
— Да… Да. — Джен медленно кивала, и страдание в ее глазах потихоньку отступало. — У меня, наверно, шок? От теракта…
— Все хорошо, все хорошо.
Дэн прижал жену к себе, и она положила голову ему на грудь. Он нежно гладил ее волосы. Какое-то время они молчали.
— Но серьезно, — сказал Дэн. — Сколько ты выпила?
Джен подняла голову и уставилась на него. Дэн уставился в ответ.
А потом Джен его поцеловала. Не мягко, а настойчиво.
Жадно.
Боже, она на вкус, как водка…
Джен просунула руку Дэну между ног.
— Пойдем наверх, — прошептала она ему на ухо.
— О! Ладно.
Джен повела мужа за руку к лестнице, а Дэн вспомнил статью в газете о людях, которые после одиннадцатого сентября побежали заниматься сексом с незнакомцами. Оказывается, это очень распространенная реакция на сильнейший стресс.
Но до сегодняшнего дня Дэн никогда по-настоящему не понимал свою жену.
Хлоя
— Ты же знаешь, что происходит, да? — спросил Такер номер один. Он развалился в кресле из красной кожи в гостиной Киплингеров, широко расставив ноги и придерживая одной рукой банку светлого. — Это глюк в симуляции.
— Что вообще это значит? — спросила Тесс Блэквелл. Она допивала уже третий малиновый квас, которому предшествовали несколько выкуренных косячков, так что ее речь становилась неразборчивой.
