— Будем выходить по лестнице спиной вперед, — продолжил я. — Чтобы им показалось, будто мы что — то тащим. Так они не различат лиц, примут за своих. У нас будет буквально несколько секунд, чтобы…
Несколько секунд у нас уже не было. Из входной двери к нам вышли братки.
Глава 14
Это был как удар грома среди ясного неба. Ничто не предвещало, как говорится. Ассоль либо не предупредили по рации, либо вообще решили не ставить в известность о том, что сюда придут. Может, нас что — то выдало? Звуки, движения. Камеры? Уже неважно.
— Че за движ? — вылупился на нас первый бугай, окидывая взглядом переодевающихся рабов. За ним вышли еще двое.
И все бы ничего, но наши вздрогнули — слишком опасливо, тревожно. В глубинах тоннеля тут же заскрипели дверцы, раздался гул шагов. Все засуетились, испугались, бежали по норам. И эта суматоха сразу заставила пришедших понять, что что — то тут сильно не так.
Мы с Мишаней переглянулись. Этого было достаточно.
Находясь ближе всего к бандитам, я замахнулся лежащим в руке кристаллом и попал по лицу тому, кто стоял ближе всего.
Хруст, шипение, вскрик. Подобно стеклу, синие светящиеся осколки мелкой крошкой впились в его лицо. Во второй руке у меня лежал красный кристалл, его я швырнул во второго бандита, пока тот экстренно снимал с предохранителя пистолет Макарова. На сей раз эффект получился не столь значительный, кристалл ударился об лоб и срикошетил в стену.
Мишаня не ринулся на перехват с фомкой, как я надеялся, вместо этого он рванул коробку с куртками и кинул ее в направлении бандитов, и попал так изящно, что она опустилась им на головы. Вниз полетели ветровки и штаны. Это вынудило бандитов инстинктивно сделать шаг назад, и тут как раз открылся вид на третьего братка… Который уже нажимал на спуск пистолета.
В сводах тоннеля выстрел громыхнул громче, чем ожидалось. И сразу еще один. Пули прошили грудь раба, что стоял неподалеку от Мишани. Остальные бросились в разные стороны, пригибаясь.
В кармане оставался камень заточенной формы, но сперва я дернул пистолет с пояса бугая, который тем временем пытался отодрать с лица впившиеся кристаллы. Оружие я тут же протянул Мишане — навык владения у него явно был получше. А сам рванул в карман за камнем — ножом…
И тот начал плавиться у меня в руках, не успел я им воспользоваться.
Все как утром, только под слоем камня не было кристалла, и ладони не получали привычную прохладу, нарастало жжение. От вытянутого камня осталась лишь половина — та, где я не успел его коснуться.
Тем временем третий бандит продолжал стрелять и, судя по всему, положил еще одного нашего.
Смотрю на свои руки, отказываясь верить в увиденное. Смешно, но на какое — то время становится даже плевать на выстрелы — мозг просто отказывается понимать, что мои руки способны плавить камень. Как и в первый раз, это произошло после того, как я коснулся кристаллов. Составить закономерность несложно. Интереснее — найти этому применение.
И я нахожу.
Резко сжимаю ближайшего бугая за руку, и в месте касания появляются шипение и пар. Бандит инстинктивно отшатывается, врезаясь спиной в напарника, который только — только успел сбросить с себя картонную коробку. Я не ослабляю сжатия. Второй раскрытой ладонью ударяю в лицо — то самое, полное кристаллической крошки, уже затмеваемой кровоподтеками. Бандит кричит сильнее, наотмашь отталкивает мою руку и заваливается на пол.
Резкий прыжок — и я, действуя наугад, хватаю второго бандита за шею, будто хочу задушить. Наверное, и правда хочу. Шея его кипит, кожа багровеет прямо на глазах. За миг до этого он тоже в кого — то выстрелил — не в меня, поскольку до этого вид закрывал предыдущий бандит.
Теперь он попытался направить пистолет на меня, и я нырнул ему за спину, не переставая держаться за раздувающуюся шею. Еще секунда, и он сдается, испускает последний вдох и оседает на пол. По правую руку уже лежит третий бандит — только что его подстрелил Мишаня.
Который, кстати, тоже ранен.
И ранен в живот.
Черт! Путь наверх был свободен, но выстрелы наверняка услышали. Еще и первый бандит с выжженым лицом громко вопит, катаясь по полу.
— Маслинку поймал, — грустно засипел Мишаня, прислоняясь к перегородке между цеховых помещений. Из области желудка обильно вытекала темная кровь.
Такая картина еще больше спугнула остальных. Рабы попрятались, даже не решаясь узнать исход боя, который продлился считанные секунды.
— Все сюда! — прокричал я, стараясь придать голосу максимальную басистость.
Подобрал пистолеты, поднял руки с ними повыше, чтобы все видели: оружие у меня. Из ближайших цехов и хат мнительно повыглядывали рабы. Рукояти стали скользкими, начали потихоньку плавиться, как будто были из пластилина.
— Лебедев, пусть несут все, что успели заготовить! — продолжил раздавать команды я.
Нужно было срочно действовать, пока наверху окончательно не опомнились. И где, черт возьми, Ассоль?
Оказалось, она была с Лебедевым. То ли не успела прибежать на перестрелку, то ли не решилась — неизвестно, чем бы это закончилось. За ними следовало еще несколько рабов. И рабынь. Видимо, те самые, что помогли с жидкостями.
Долго держать пистолеты в руках не стал, один выдал лысоватому мужчине, который ранее уже обсуждал с нами план. Второй протянул медленно подошедшему Лебедеву. Тот заметил, что с рукоятью что — то не так. Ну да, и правда. Но не говорить же, что мои руки каким — то чудом умудрились плавить все, за что возьмутся. Я и сам в это не верил, ну не может человеческая кожа сохраняться, накаляясь до температур плавления!
Не успел оглянуться, когда Лебедев и остальные вмиг отбежали за стены цехов. Лишь уже знакомый удар хлыста распорол спину, и на пороге тоннеля появился хмурый Генка. Он был не один: до этого было тихо, а сейчас шаги пришедших разом стали громкими. Прибежавшие бандиты открыли огонь.
— Доигрался, подкидыш! — заорал Генка, вновь замахиваясь хлыстом.
Трупы на полу его как будто даже не удивили. По крайней мере, не ввергли в шок, не вызвали страх.
Ток прошил тело, заставил ноги подкоситься. Но я помнил, на что способны мои руки. Сейчас я отчаянно хотел верить в то, во что до этого верить не хотелось.
Сквозь боль и паралич я вытянул руки в его сторону, и только — только дотянулся до груди. Не успело раздаться шипение, как Генка пнул меня коленом в лицо и довершил дело локтем. Я упал на пол, ударился затылком. Не растерялся: крутанулся на живот, дотянулся рукой до его кроссовка. Но эффект как будто бы кончился, ничего не происходило. Не плавилось, не шипело.
— Какие же вы твари, трудоголики! — продолжал орать он, дергая меня за волосы. — Вам делаешь как лучше, а вы…
Он хотел вновь по мне ударить, но в этот момент откуда — то из — за моей спины прилетело нечто стеклянное. Судя по всему, оно должно было попасть по Генке, но тот успел приподнять меня и тем самым использовал как щит. И вот уже осколки колбы разбиваются о мою спину, а неизвестная жидкость…
