— А про нападавших — правда? — спросил я.
— Что — правда?
— Что они тоже медведевские были.
— Есть такая версия.
— У них же удостоверения нашли.
— Надо было, чтобы нашли, вот и нашли.
— Ого, так это вы их подкинули? Ты, то есть? И зачем?
— Когда дело перешло в руки тайной канцелярии, оно получило гриф «секретно». В ином случае Медведевы бы уже бежали обвинять нас в клевете и требовать предоставления доказательств, процедуру установления подлинности. Но с канцелярией — уже не прокатит. Вот и появилась возможность ажиотаж создать.
— Если нападавшие были не от Медведевых, те сами побегут открещиваться, — понимающе кивнул я. — И может даже установят настоящих заказчиков.
— Я тебе больше скажу, это уже не столь важно. Смысл провокации — взбаламутить воду. Тогда что — то где — нибудь надломится, треснет, просочится.
Лена продолжила не отрываясь смотреть мультик, а я со скуки прогулялся по ее квартире. Ночью, как ни странно, фокус моего внимания был сосредоточен на самой девушке, и только сейчас я мог взвешенно оценить помещение. Ну как оценить — и так понятно, что живется старшему следователю Корниловой очень даже неплохо. Пусть квартира и однокомнатная, но везде порядок. Хотел бы сказать, что не помешает более современный ремонт, но вспомнил, что для здешней реальности все как раз прилично.
Живет одна, продуктов — на день максимум. Значит, часто питается вне дома. Из цветов — большинство кактусы. Земля сухая, поливает редко. На письменном столе увидел лист, расписанный линиями, мелкими текстами, вырезками из газет и… фото. Графы Медведевы. Фотография черно — белая, но на ней хорошо видно двух мускулистых мужчин в спортивных майках. Сложилось ощущение, что Медведевы для Лены — что — то личное. Но спрашивать не стал.
— Я тебе, кстати, барахло из отдела захватила, — сказала она, не отрываясь от просмотра мультфильма. Плеер и шнурки на полке.
— А вот за это спасибо, — сказал я, прибирая добро к рукам.
Заодно встретил рамку с фото, на которой Лена стоит рядом с высоким темноволосым мужчиной в военной форме. Другая фотография — они же, только уже в большой компании на фоне военных кораблей.
— Муж?
— Костя. Брат.
На той же полке заметил две маленькие фигурки динозавров. Н — да, вот уж неожиданное увлечение.
— Трицератопс и… — сказал я, взяв в руки фигурки.
— Анкилозавр, — ответила Лена, и на сей раз вся как — то оживилась. Я явно задел остро интересующую ее тему. — У меня еще тираннозавр…
Зазвонил телефон. Лена надавила на пульт, поставив мультфильм на паузу, и прошлепала босиком до телефона. Сняв трубку, понесла телефон на кровать, длинный провод позволял. Предвещая долгий, а возможно и весьма личный телефонный разговор, решил отойти на кухню, чтобы не маячить перед глазами. Отпил воды, посмотрел в окно…
— Артем, выезжаем! — донеслось из комнаты.
Когда я туда вернулся, Лена уже экстренно напяливала колготки, прыгая на одной ноге.
— Что случилось — то?
— Бистрюкова убили.
Я не сразу понял, о ком идет речь. К фамилии Евгенича еще не привык, только вчера вечером ее узнал.
— Стоп, Евгнича?! — переспросил я, заторможенно поднимая с пола свои джинсы. — Так он ведь задержан должен был быть?
— Он и был, — ответила Лена. — Какой — то одаренный поджёг его на расстоянии. Не успели среагировать.
— А! Ну это, конечно, всё объясняет.
Застегнул джинсы, а вот футболку так сразу и не нашел. Стал вспоминать, куда вчера ее скинул. Нашлась в ванной комнате.
— Если его убили, то куда мы едем? Одаренного ловить?
— Увидишь.
Берцы зашнуровывать не стал — в машине успею. Тем более что Лена на удивление была уже «в форме». А вот плеер, наушники и вторые шнурки захватил. Через минуту мы вышли на улицу и добежали до «волги». Ключ — в замок зажигания, мигалки — наверх, и можно ехать.
Тронувшись, Лена включила рацию, прокричала:
— Сафонов, прием! — А когда в ответ раздалось невнятное бурчание, продолжила: — Сафонов, бери наряд и выезжай в морг, который в Приморском. Прямо сейчас!
С проблесковым маячком мы неслись по городу, и на сей раз Лена управляла машиной еще более безбашенно. Впрочем, орущая сирена и правда облегчала движение, дорогу как правило уступали еще заранее. Из — за шума поговорить в машине возможности толком и не было, к тому же Лена была до невозможного сосредоточена на дороге.
А я тем временем находился в состоянии легкой эйфории. Происходящее вокруг меня перестало быть напрягающей сюрреальностью. Потихоньку я начинал чувствовать себя частью этого мира и понимал, что мое присутствие здесь — не пустое место. Не могу сказать, что можно было так просто взять и довериться Лене — темнила она достаточно. Но реальное положение вещей, вероятно, было таким, что это самой Лене нужен был кто — то, на кого можно… Нет, не положиться. Лечь или сесть, скорее. Я не чувствовал между нами сильных чувств, но нас обоих это не сильно напрягало.
Иными словами, я словно набрался сил — хотя и не сказать, чтобы выспался. И как — то неожиданно начал дремать, несмотря на рев сирены и заносы машины.
Тут — то меня и накрыло.
Не знаю, что конкретно послужило причиной моего резкого пробуждения — очередной резкий поворот или резкое торможение, — но когда я открыл глаза… Из них смотрел словно бы и не я.
Или, если точнее, я видел все по — другому. Мы все еще ехали в «волге», вот только я будто бы видел сам «рентген» мира. Почти без цветов — всё в серых и белых тонах. Даже прохожие на улице. Казалось, словно я вижу мир в какой — то компьютерной программе по проектированию. Не «Фотошоп», а что — то для 3d. Здания представляли из себя серые каркасы, машины, люди — аналогично.
Глаза при этом щипало так, будто бы в них насыпали перца. Или словно я открыл их в очень соленой воде.
Но вот еще что.
На домах я встречал цветные загогулинки, не то иероглифы, не то руны, не то наборы цветных линий, закрученных в подобия клубков. Чем ближе здание, тем отчетливее я видел эти «цветастые плетения», если же дом находился далеко — я не видел на нем ничего подобного, но чем ближе мы подъезжали, тем чаще плетения поддавались моему взору.
А потом я увидел это и в человеке. Он выходил из автомобиля — судя по всему иномарки — и все его тело окружала пульсирующая аура. Мне казалось, что она живая. Что ее можно пощупать, а в тишине — услышать. Однако мы находились не в тишине, так что догадки остались догадками. И вообще я сам не понял, сколько времени все это длилось — быть может, считанные секунды, но отчего — то они казались очень долгими. И когда я повернул взгляд на Лену, все прекратилось.
