Медведевы это увидели. И сразу после этого у всех рабов глаза засветились бело — синим цветом. По какой — то незримой команде их «спустили», и все как один побежали… на нас.
Князь Миронов вскинул ладонь, княгиня Ольга нацелила миниган, ну а я отрыгнул выпитое зелье. Рабы бежали сквозь воронку, несмотря ни на что — как безумцы. Миронов направил против них волну энергии, заставив первые ряды отлететь. Часть рабов побежала в сторону тамбовских, и те открыли по рабам огонь.
Ими управляли. Теперь я понимал истинный смысл «болванок». Нет, не просто пушечное мясо. Рабами должен был управлять какой — то менталист так же, как Отто управлял мертвецами в морге. Но эти были ещё живые.
Княгиня нацелила миниган на разбегающуюся толпу, я одёрнул её:
— Они не виноваты.
Не то чтобы мне хотелось побыть морализатором, я лишь напомнил ей очевидное. У рабов шансов выжить здесь немного, но если получится спасти хотя бы парочку — будут отличные свидетели цеховой жизни.
Но княгиня злобно огрызнулась:
— Это и не для них.
Ствол минигана закрутился, и лишь через полторы секунды полился свинцовый дождь. Но полился он не в рабов, а вверх, в воронку смерча, из которой тотчас начали вылетать какие — то… некие… что — то.
Теперь я понял, что Ольга выверенно подгадала момент. Она расстреливала бесформенных тварей, вылетающих из воронки на высоте пять — десять метров — то есть достаточно низко, но всё — таки в воздухе. Миниган испускал сизое облачко дыма изолотистый дождь из гильз, с бешеной скоростью потребляя ленту патронов. Легкого взмаха руки княгине хватило, чтобы из мерседеса натурально «вылетела» ещё одна лента и прямо в воздухе встала за предыдущей. Теперь лента патрон длинной змеёй тянулась до минигана из мерседеса.
Туши невиданных существ падали прямо в центр перекрёстка, иногда по инерции пролетали чуть дальше — несколько раз даже свалились на машины. Князь Миронов тем временем «отталкивал» нападающих рабов, после чего связывал их желтыми магическими нитями — уже не единожды знакомыми мне.
А затем графы Медведевы одновременно сформировали у себя в руках большие огненные шары — каждый как четыре баскетбольных мяча. И отправили их в воронку. Казалось бы, благой поступок, на сразу после этого смерч распался, причем «рухнул» он в нашу сторону. Сыплющиеся горсти песка — ещё ладно, а вот с этими самыми монстрами нас ожидало самое близкое столкновение.
Я отшатнулся, когда из воздуха на меня повалила четвероногая тварь с щупальцами, торчащими из головы во все стороны. Тут же активировал «нечто» и оттолкнул её, после чего в неё прилетел снаряд энергии одного из мироновских одарённых. До того стоящие возле машин, теперь они по — крупному вступили в игру. У всех в руках сверкали не то плетения, не то волны энергии.
Воронки больше не было, и монстры с сопровождающими их хлопками появлялись то тут, то там. Кругом застреляло оружие, отбивались и медведевские, и тамбовские. Кто — то, конечно, пытался просто уехать, но не тут — то было. Включили сирены оцепившие перекрёсток милицейские, застреляли автоматы и винтовки из окон прилегающих зданий — там, походе, действительно готовились засады на случай перестрелки. Между делом медведевские начали стрелять и в нас, и в тамбовских, и потому пришлось отступать ещё сильнее за машины. Условно говоря, если медведевские занимали улицу Разъезжую, то я и Мироновы отступали по Рубинштейна, а тамбовские — по улице Ломоносова. Началась лютая неразбериха, и мне пришлось неоднократно активировать «нечто», дабы вовремя отталкивать от себя внезапно появляющихся монстров.
Существа были странными. С одной стороны, они вполне вписывались в сеттинг какой — нибудь мистической или фэнтезийной игры — клыкастые, шипастые, со щупальцами и длинными языками, с длинными изогнутыми лапами. С другой… их всех объединяло что — то ноющее. Казалось, что монстры были уже ранеными или умирающими. Это был их последний яростный прыжок. Причем яростный — это прям точно. Монстры верещали, пускали тошнотворную слюну, метали машины, столбы, пытались запрыгивать в окна первых этажей, но магические защиты делали своё дело, и монстры лишь наталкивались на невидимые барьеры.
Тамбовский барон не бежал с поля боя. Он хоть и опирался на трость, но то и дело активировал дар, причем испускал его из своей рыцарской перчатки. Не знаю о его акрах и возможностях, но в бою Тамбовский был не шибко разборчив: без тени сомнения испускал поток пламени, который не только сжигал монстров, но и опалял стены зданий, задевал машины.
Мироновские одарённые поднимали существ в воздух и замораживали их своим фирменным желтым льдом. Некоторые, напротив, метали в монстров ледяные остроконечные сосульки, и те пронзали их насквозь. У княгини Мироной закончилась патронная лента, и она, отбросив миниган, тоже взялась за магию.
Для себя я успел отметить несколько вариаций монстров. Щупальце — собаки и щупальце — волки — самые простые твари. Они скулят и воют даже в прыжке, но отбросить их с помощью дара не составит труда.
А вот существа крупнее появлялись реже, но то и дело удивляли безумством форм. Вот на нас приземляется некое подобие гигантской божьей коровки, у которой вместо лапок — клешни. Князь Миронов задерживает её в воздухе, после чего опутывает магическими нитями её клешни, отрывает их, и отшвыривает тушу в центр перекрёстка. Вот на нас бежит существо с ногами и головой верблюда, вместо горбов у которого… Как будто на верблюде сидели два человека, и их облили мазутом или смолой. И вот эта общая черная масса с четырьмя руками и двумя полностью гладкими головами и туловищами скачет к нам. Бред, не иначе! Но бред опасный, быстро передвигающийся и смертоносный.
Больше всего доставалось бандитам, у которых не было дара, и никто не торопился их защищать — убежать или уехать могли далеко не все. Монстры действительно жаждали убивать. Не спастись, не убежать, а именно убивать, рвать на части, топтать.
Когда казалось, что появление монстров сходит на нет, со стороны медведевских в нашу сторону полетели… да — а — а, уже знакомые мне снаряды из подствольных гранатометов. Мироновы выставили полупрозрачный щит, что спасло нас, но не спасло развороченный асфальт и некоторые машины. Затем медведевские, уже не стесняясь, открыли огонь из всех орудий — в смысле, по всем нам открыли, и по тамбовским. Стреляли даже с некоторых крыш, но там стрельба прекратилась быстро. Возникло ощущение, что кто — то их быстро остановил или уничтожил. Основной же состав Медведевских экстренно садился по машинам, и трогался. Некоторые при этом стреляли из окон.
— Уроды, — выругался князь Миронов, сдерживая натиск новых монстров. — Выставят теперь, что Прорыв доблестно защищали.
Но если бы на этом было всё… По углам перекрёстка, среди куч трупов, мусора и остовов разорванных машин оставались выжившие рабы. Даже Мироновы «отложили» к себе несколько связанных. И когда машины медведевских начали трогаться, тела рабов поплелись за ними, набирая ход. Словно были привязаны невидимыми нитями.
Это меня взбесило окончательно. Я всё понимал: Медведевы не могут оставить живых свидетелей, но и не будут тратить время на то, чтобы демонстративно перестрелять каждого выстрелом в голову. А вот размазать их по асфальту с помощью дара — не подкопаешься. Ну, понимаете ли, во время Прорыва ударной волной растащило…
