— Да уж. Но ведь не без причины.
— Но это не значит, что я должен быть в восторге!
Он задумчиво смотрит на Гордо и спрашивает Томаса:
— Как думаешь, мы должны что-нибудь майнаво?
— Откуда мне-то знать? — разводит руками парень, косясь на пса.
— Я должен Ситале, — говорю я.
— Что-что? — разворачивается ко мне вождь. — Можно подумать, тебя никто никогда не предостерегал от сделок с майнаво?
— Именно.
Рувим вздыхает.
— Ну и что ты ей наобещал?
— Сделать ей тело.
— Из чего?
— Она сказала, это не имеет значения, — пожимаю я плечами. — И не имеет значения, как оно будет выглядеть. Насколько я понял, главное — мое намерение в процессе изготовления.
— И что ты за это получишь?
— Я напомню ей о долге, когда мне что-то от нее понадобится.
Рувим снова вздыхает:
— Надо было поговорить со мной или Морагу, прежде чем соглашаться.
— Учитывая мое тогдашнее местонахождение, при всем желании это не удалось бы.
— Ладно, допустим. Но мог бы и сообразить, что нам вполне хватает и одной поехавшей Консуэлы, сующей свой нос в чужие дела.
Я открываю рот, намереваясь начать возражать, но он машет рукой.
— В любом случае теперь слишком поздно. — Вождь потягивается и продолжает: — Ладно, пора двигать домой. Но обсуди это с Морагу, как встретишь его. И, наверно, с Калико, если ты ее еще увидишь.
— Что ты имеешь в виду?
Он смотрит на меня так, как совсем недавно смотрел на Сэмми, и говорит:
— Уж разозленную женщину я завсегда узнаю, будь она хоть майнаво, хоть человек. А твоя подружка-лисичка рассердилась не на шутку.
— Да брось. Она понимает, что я имел в виду. А нет, так вернется, и мы все обсудим.
Рувим качает головой и обращается к Томасу:
— Ты тоже это почувствовал, или только я один?
— Что почувствовал? — недоумевает парень.
— Как уровень нашего коллективного интеллекта только что понизился еще на несколько пунктов, — поясняет вождь.
— Ха-ха, как смешно, — говорю я.
— Стив, я не шучу, — мрачно отзывается Рувим и снова потягивается, разминая мышцы шеи. — Идемте. Путь предстоит неблизкий, — и он направляется к дорожке, по которой только что отбыл Сэмми.
— Может, перенесешь нас в иной мир? — предлагаю я.
— Запросто. Если хочешь оказаться на этой же самой горе, только в ином мире. Я тебе уже втолковывал, что в этом плане мне до Калико далеко.
— Просто замечательно.
После всех этих приключений пеший переход по горам — последнее, о чем я мечтаю. Но Рувим внезапно останавливается у многоместного квадроцикла:
— Что? Ты же не подумал, что мы пойдем пешком, а? Сэмми задолжал нам поездку на этой тачке.
Он усаживается за руль, и мы с Томасом залезаем на сиденья. Вождь оглядывается на пса и кричит:
— А ты как, наш большой друг? Тебя подбросить?
Гордо встает, делает шаг — и исчезает.
— Нас, конечно, перенести было сложно! — смеется Рувим, и окрестности оглашает рев запущенного двигателя. Когда мы выкатываем на ведущую вниз ухабистую дорожку, свет фар кажется чересчур ярким.
16. Лия
На стоянке для посетителей перед больницей обнаружился старенький ржавый пикап. На крыле машины сидел белый подросток в яркой гавайской рубашке, мешковатых шортах и сникерах — светлые волосы взлохмачены, глаза светлые-светлые, голубые, что заметно даже в тусклом свете по контрасту с загорелой физиономией. Вылитый серфер, подумалось Лие.
К нему-то Мадера и повел всю честную компанию. Паренек соскользнул на землю и приосанился.
— Блин! — с ухмылкой произнес он. — Про дам вы не предупреждали.
— Но я и не говорил, что их не будет, — отозвался Диего. — И веди себя прилично.
Подросток кивнул и, все так же ухмыляясь, открыл пассажирскую дверцу и жестом пригласил Лию и Марису садиться. Писательница прикинула, что на сиденье только трое и помещаются.
— Не беспокойтесь, — заметил ее реакцию паренек, — босс предпочитает трястись на открытом воздухе.
Лия посмотрела на Мадеру, и тот кивнул и забрался в кузов. Из груды сваленных в кучу попон он соорудил себе сиденье и расположился на нем, опершись спиной о кабину.
Мариса забралась на среднее место, Лия устроилась рядом. Паренек обошел машину и уселся за руль. Подождав, пока женщины пристегнутся, он окликнул в окошко Диего:
— Куда едем, босс?
— Мотель «Серебряная шпора», — опередила Мадеру Мариса.
Парень тем не менее дождался утвердительного кивка Диего и только тогда, включив передачу, газанул.
За окном мелькали однообразные улочки с глинобитными домами, пыльными дворами да неизменными кактусами. Месторасположения больницы Лия не знала и потому совершенно не понимала, где они находятся.
Ни ей, ни Марисе говорить особо было не о чем, зато у паренька за рулем рот не закрывался. В любое другое время Лия от души повеселилась бы над приколами бойкого мальчишки, но сейчас бесконечный поток трепотни утомлял ее, и она постаралась отключиться, предоставив поддерживать разговор Марисе. К счастью, подруге это вроде доставляло удовольствие.
Наконец показалась неоновая вывеска мотеля, и Лие полегчало. Когда машина остановилась на грунтовой стоянке, она открыла дверцу и пулей вылетела наружу.
— Спасибо, что подвезли, — бросила женщина, стараясь не глядеть на парня и Диего.
— Да не за что, блин! — отозвался мальчишка, а Мадера лениво вскинул руку.
Из кабины выбралась Мариса и, к ужасу Лии, явно вознамерилась напоследок перекинуться парой слов с юным водителем. Писательница решительно отпихнула подругу и захлопнула дверцу.
— Счастливого пути! — крикнула она и взмахнула рукой. Из отъезжающего пикапа донесся заливистый смех парнишки.
— Ты, наверно, здорово устала, — заметила Мариса, пока они смотрели вслед удаляющимся огням машины. — Всю дорогу молчала.
— Даже с собакой не сравнить, как устала, — проговорила Лия и двинулась к их номеру. У двери она рухнула в металлическое кресло за столиком. — Но в основном из-за всего этого… Черт, даже не знаю, как назвать-то. Из-за магии?
— Магии, — эхом отозвалась Мариса, устроившись в другом кресле.
— Ну, ты поняла. Иные миры и зверолюди, парящие и падающие тела… и прочее-прочее. После таких приключений во всем начинаешь сомневаться. Взять хотя бы этого мальчишку-водителя. Вроде обычный пацан, но, как ты думаешь, что он за животное на самом деле?
