Только спустя несколько месяцев он открылся, объяснив, кем является на самом деле, однако к тому времени девушку это уже нисколько не заботило. Бегущая Лань полюбила Одинокого Путника так же сильно, как и он ее. И когда она все узнала и приняла, они стали бродить по местам, в которые никто из племени пустыни не осмеливался забраться.
Юноша начал водить свою подругу в призрачные земли, вглубь иного мира.
Малоизвестное свойство иного мира, существующего столь близко от нашего собственного, заключается в том, что человек в нем изменяется — и тем больше, чем дольше там пребывает. Некоторые малость трогаются умом, другие и вовсе впадают в совершеннейшее безумие, но есть и такие, для кого воздействие иного мира оборачивается благом. Они живут дольше и здоровее, чем если бы не дерзнули заглянуть в страну грез.
Именно из иного мира европейцы и почерпнули идею о сказочной стране — только место это одно и то же. Пак — тот же Койот, а Оберон и Титания
[46] — наши древние громы. А их гномы и домовые — наши опунциевые и вороньи братцы.
На той стороне время течет по-другому. И в действительности иной мир представляет собой своего рода луковицу из многих миров, за каждым слоем которой скрывается следующий мир. В некоторых местах нашим минутам соответствуют целые годы, а в других за несколько дней, наоборот, у нас минует десятилетие.
Порой, после месяцев странствий, Бегущая Лань и ее верный спутник возвращались в деревню на высохших берегах Песчаной реки и обнаруживали, что прошло лишь несколько дней. А в другой раз задерживались в ином мире на пару минут и в итоге теряли целый месяц. И хотя Бегущую Лань печалило, что редко видит она свою семью, больше всего ей хотелось быть рядом с Одиноким Путником.
Какие только места они не исследовали, каких только существ не встречали! Невероятные майнаво, которых отказывалось вместить воображение Бегущей Лани. Племена пятипалых, которые обитали столетие назад — или те, что появятся только через век. Встречали они громов — высоченных и непостижимых — и духов — таких крошечных, что на ладони Бегущей Лани могла резвиться целая дюжина.
То было время чудес и красоты. Бегущая Лань изменилась, она лишь походила на обыкновенную темноволосую девушку племени пустыни, как до знакомства с Одиноким Путником. Она не уподобилась майнаво полностью, но, как и зверолюди, практически не ведала болезней и не старилась. В столетнем возрасте выглядела она почти такой же юной, как и в начале всей истории. Колесо ее жизни стало таким громадным, что она уже не могла разглядеть ни его начала, ни конца.
И она всегда и всем была довольна. Неважно, выдавалось путешествие трудным или легким. Погода — ненастной или чудесной. Пища — скудной или обильной. Важным было лишь то, что они с Одиноким Путником оставались вместе.
Но затем… Ох, затем случилась беда.
Майнаво живут долго и способны сами излечиваться от многих ужасных ран, но они не бессмертны. Одинокому Путнику любые препятствия были нипочем, но в тот день он недооценил одну узкую призрачную тропинку высоко в горах. Бегущая Лань держалась позади него и бросилась ему на помощь, однако его рука оказалась слишком далеко. И пришлось ей лишь беспомощно смотреть, как он падает. Смотреть очень-очень долго. Рот ее раскрылся, но из него не исторглось ни единого звука. Одинокий Путник летел вниз целую сотню лет, и еще сотню лет отдавался в ушах Бегущей Лани звук его падения.
Все это время она так и стояла на тропе, машинально удерживая равновесие. Она бы тоже бросилась вниз, но ее не оставляла мысль, что Одинокий Путник мог выжить. Ведь он был майнаво. А они очень крепки и способны исцелиться в тех случаях, когда индейцы пустыни мгновенно погибают.
А потом Бегущая Лань сломя голову побежала вниз, к нему, лежавшему где-то далеко-далеко на дне каньона. Когда же она наконец добралась до тела возлюбленного, поняла, что опоздала. Да никогда бы и не успела — в глубине души она знала этого с самого начала. Падение было слишком долгим, а скалы — безжалостными. Пускай майнаво и могут излечиваться, однако от некоторых ран даже громам оправиться не дано.
Упав на колени, Бегущая Лань обняла истерзанное тело любимого и, причитая, принялась баюкать его, раскачиваясь взад и вперед. Сердце ее было разбито, как и мужчина у нее на руках.
Долго она так сидела, прежде чем смогла подняться и похоронить свою утраченную любовь. Один за другим таскала она камни из окрестных оврагов и вымоин, пока не воздвигла пирамиду высотой себе по пояс.
И после этого пошла прочь.
Долгие годы Бегущая Лань бродила по иному миру, отныне подернутому для нее серой дымкой. Она держалась замкнуто и все пыталась найти хоть что-нибудь, чем можно было бы заполнить огромную пустоту в груди, разросшуюся на месте любви к Одинокому Путнику. Искала она его и на призрачных дорогах. Спрашивала каждого встречного мужчину, женщину или майнаво, не встречался ли им его дух. Просила милости у громов и даже пыталась заключить сделку со зловещими духами на перекрестках. Но все тщетно.
Колесо, что вело в путешествиях Одинокого Путника, оборвало свой бег под пирамидой из булыжников. Судьба похитила любимого у Бегущей Лани, и она осталась одна.
Когда же в конце концов она приняла это, к ней пришло осознание, что необходимо отыскать новую цель в жизни. И тогда она вернулась в деревню своего племени на берегу Песчаной реки, да только семья ее давным-давно исчезла. Как и сама деревня. Теперь племя пустыни обитало в каньонах Расписных земель и называлось племенем каньонов. И никто из кикими не помнил Бегущую Лань — девушку, навсегда ушедшую в иной мир. О ней не сохранилось даже легенд.
Она взяла себе имя погибшего возлюбленного, отныне став называться Одинокой Путницей. Построила дом у каньона, недалеко от поселения племени, которое знало ее теперь как спустившуюся с гор незнакомку. В то время как Женский совет и шаман наставляли племя в отношениях с майнаво, Одинокая Путница, в свою очередь, помогала зверолюдям взаимодействовать с пятипалыми.
Стала она и защитницей племени каньона. Пускай ей было далеко до Джиманчоллы, она подружилась со стаей псовых воинов, оберегавших племя от нападений духов, и поведала им, как отличать подлинных злыдней от проказников и трикстеров вроде ворон из Желтого каньона. И еще научила их магии и таинствам, что узнала от Одинокого Путника.
Так Одинокая Путница обзавелась целью, однако жизнь ей выдалась очень и очень долгая. Сменялись поколения, а она все так же сносила испытание временем, старея гораздо медленнее племени — жизнь обычного индейца пробегала перед ней, что жизнь бабочки. Каждые несколько десятилетий она меняла имя, пока в том не отпала необходимость, поскольку в своем глинобитном домике на краю угодий племени она превратилась в нечто настолько незыблемое, что больше никто уже не удивлялся, как возможно, что здесь неизменно проживает одна и та же женщина, а все остальные индейцы племени каньона рождаются, совершают оборот на своем Колесе и затем отправляются в путь по призрачным дорогам к другим местам, где их дух пускается в новое путешествие.
