Не самое внятное объяснение, но пока меня волнуют другие вещи.
— И что мы здесь делаем?
— Я хотела с тобой поговорить, — улыбается Ситала.
— Мое внимание можно было привлечь и как-то попроще.
Она кивает.
— Только разговаривать с тобой я могу лишь при таких обстоятельствах.
— Когда находишься у меня в голове.
Женщина снова кивает, затем в ее взгляде появляется нечто сродни сочувствию.
— Что это за место? Так пустынно!
— Это уж как посмотреть. Если мы вправду внутри меня, место здорово смахивает на то, которое я воображаю во время медитаций. Лично я нахожу его умиротворяющим.
Ситала неспешно оглядывается по сторонам, словно прицениваясь к окружающей нас пустоте. Мне и смотреть не надо, пейзаж я знаю прекрасно: небольшое плато, срезанная верхушка горы — островок буквально посреди ничего. В какую сторону ни кинь взгляд, кроме бесконечного неба, ни черта не видать. Ни других гор, ни суши вообще.
Наконец, женщина снова обращает внимание на меня и придвигается поближе. Все-таки выглядит она гораздо невиннее своей сестры. Мы встречаемся взглядами.
Лицо ее медленно озаряет лучезарная улыбка, а затем она произносит:
— Тебе не в чем раскаиваться.
— Что-что?
— У нас уже был этот разговор. Но поскольку ты его не помнишь, я рада, что мы беседуем снова.
— Слушай, я понимаю, что вы, майнаво, без сверхъестественной чертовщины и мудреных загадок просто жить не можете, но если ты надеешься получить от меня хоть сколько-то вменяемые ответы, не городи всякую чушь. Другими словами, или говори внятно, или заткнись.
Я подкрепляю свою тираду мрачным взглядом, однако улыбка женщины не меняется. И она действительно искренняя. Определенно, происходящее Ситалу неимоверно забавляет, и подобная реакция немного выводит меня из себя. Ведь смеется-то она не надо мной, а над чем-то, что должно веселить и меня. Да только я не понимаю прикола. И это неприятно.
— Хорошо, попробую еще раз, — говорит она. — Теперь ты знаешь, что мир совсем не таков, каким ты видел его прежде, так?
Понятия не имею, откуда она прознала про это. Коли на то пошло, я вообще не понимаю, как призрачный ворон может превратиться в женщину, которая вместе со мной сидит внутри моей головы — в придуманном мною месте.
Я решаю немного потянуть время:
— Откуда ты знаешь, чего я вижу или не вижу?
— Терпение. Просто ответь — права я или нет?
Я неохотно киваю.
— И с подобным новым мировосприятием, — продолжает Ситала, — допускаешь ли ты, что можешь быть не знаком с кое-какими проявлениями окружающего мира?
Мне не терпится, чтобы она поскорее перешла к сути, однако я снова послушно киваю.
— Ты спрашивал, кто я такая, и я ответила, что прихожусь Консуэле теневой сестрой, но ты ведь не понял, что это значит, так?
— Ты еще сказала, мол, являешься ее памятью.
Женщина хлопает в ладоши, как восхищенная разумным ответом малыша воспитательница детского садика, и чуть откидывается назад.
— Когда долго живешь, память становится бременем. А Консуэла существует с самых первых дней мира — почти с того момента, когда Ворон, ее муж, извлек все это из своего большущего пузатого котелка. И воспоминаний у нее больше, чем она может вынести.
— Ясно… — выдыхаю я, хотя мне по-прежнему невдомек, к чему она клонит.
В глазах Ситалы вспыхивает лукавый огонек: мои ощущения ей доподлинно известны, уж это-то я понимаю.
— Кузены обходятся с этим грузом по-разному, — продолжает она. — Одни живут только настоящим, для них в самом прямом смысле не существует ни прошлого, ни будущего. Другие поступают более благоразумно — удерживают в памяти примерно сотню лет. Третьи сходят с ума.
— И как насчет Консуэлы? Она в какой категории? В последней?
Ситала качает головой:
— Нет. Есть кузены, способные… м-м, скажем, призвать свою тень. На нее они взваливают свои воспоминания, а потом отпускают, чтобы впредь та заботилась о себе сама. До той поры, пока им не понадобится что-нибудь из прошлого.
— И ты тень Консуэлы.
Женщина кивает.
— Только она очень-очень давно не обращалась к воспоминаниям, которые я храню, и поэтому я постепенно становлюсь самостоятельной личностью. Моя связь с ней ослабевает с каждым днем — а дней этих минуло немало! И скоро я найду кого-нибудь, кто из ветра и грязи создаст для меня тело. И тогда я сменю облик призрачной птицы — или женщины, которая может разговаривать, лишь войдя в сознание собеседника, — на что-то более надежное.
— Отлично понимаю, как такая ситуация может достать!
Склонив голову набок, Ситала окидывает меня задумчивым взглядом, словно решая, можно поделиться со мной сокровенным секретом или нет.
— Ты наверняка заметил, — говорит наконец она, — что Консуэла несчастна. По некой причине в собственной памяти она хранит в основном скверные воспоминания. А почти все радостные берегу я — естественно, это сказывается на мне самым лучшим образом. Однако с течением времени дурных воспоминаний у Консуэлы — в силу ее природы — становится все больше и больше. И если она решит поделиться ими со мной, я, скорее всего, уподоблюсь ей.
Я вздыхаю. И когда же только эта чертова веревочка совьется, как говаривала моя бабушка Сэди. Верю ли я рассказам Ситалы? Да после всего происшедшего за пару последних дней мне следует либо относиться ко всему непредвзято, либо застрелиться!
И потому я спрашиваю:
— Так о чем ты хочешь поговорить со мной?
— Когда я увидела тебя этим утром в Каньоне Предков, у меня возникло предчувствие. И тогда я просмотрела твою историю — откуда ты, куда путь держишь.
— Ты способна на такое? Ты в состоянии видеть… Все?
— Да какое там! Но я вполне могу отследить ход жизни тех, с кем встречаюсь. Прошлое, настоящее, будущее.
— Что? Ты умеешь путешествовать во времени?
Ситала качает головой.
— Большинство людей просто-напросто не осознает, что все события происходят одновременно.
— A-а! Так ты именно это имела в виду, когда сказала, что уже знаешь содержание этого нашего разговора? Ты представляешь себе, что произойдет, поскольку для тебя все это происходит одновременно?
Она кивает:
— Если только ты не изменишь что-нибудь в прошлом.
— Погоди-ка. Разве можно изменить прошлое, если живешь в настоящем?
— Не ты из настоящего, а ты из прошлого. Все происходит одновременно. И если что-то изменить в прошлом, все остальное тоже изменится.
