— Они еще и Тину заберут? — Эйлисса нахмурилась.
— Вряд ли, — покачала головой Сэди. — Наверняка они по мою душу. Кажется, я по уши в дерьме.
Сестра нахмурилась.
— Ты-то с чего? Это ведь Реджи бросил тебя в пустыне и потом набрехал о твоем похищении.
— Да из-за того, что я потом натворила, — Сэди покосилась на ворону, которая удобно устроилась на ближайшей карнегии и, наблюдая за ними, еще и прислушивалась. — Меня ищут легавые и, вероятно, еще кое-кто.
— Мы тебя не сдадим, — заявила Габриэла с ужасно серьезным видом. — Притворимся, будто и не видели тебя.
Райли и Эйлисса закивали в знак солидарности.
— Я бы рассказала вам больше, — продолжила Сэди, — но чем меньше вы будете знать, тем меньше копы станут вас доставать.
— Да ладно! Будто это когда-то останавливало легавых, — заметила Эйлисса.
Сэди пожала плечами: дескать, мой вам последний подарок.
— И что теперь? Есть куда свалить? — спросила сестра.
— Пока не знаю. Бабло есть?
Эйлисса выудила из кармана шортов толстенькую пачку денег и протянула Сэди. Та схватила купюры, быстро перебрала их и заключила:
— Да тут за сотню баксов! Откуда?
— Из бумажника Реджи. Не сразу: парочка баксов утром, парочка — вечером.
— Клёво!
Сэди отсчитала двадцать долларов и протянула остальные сестре — та вскинула руки и замотала головой, но вернуть бабло было правильно.
— Нет. Забери. Баксы лишними для меня не будут, но вам они тоже могут понадобиться. Еще неизвестно, что случится с Реджи и Тиной. Социальные службы могут просечь, что их динамят, и тогда вам понадобятся средства.
Эйлисса сдалась и, сунув деньги в карман, рискнула дать совет:
— Чего бы ты ни натворила, ты ж несовершеннолетняя. Не можешь просто сказать, так, мол, и так, простите, я накосячила? Еще тебе дадут послабление, если расскажешь, что Реджи бросил тебя на погибель.
Сэди хотела ответить, что так не прокатит, однако ей не хватило духу, особенно в присутствии малышей. Поэтому получилась отмазка:
— Мысль неплохая. Наверно, попробую.
Взгляд ее снова скользнул на карнегию, на которой сидела ворона. Теперь число птиц увеличилось до четырех. Одна восседала на верхушке кактуса, другие устроились на огромных ветвях.
Ага. Извиниться. Будто Мэнни и его жуткие дружки станут ее слушать, как же!
— Мне пора, — произнесла Сэди.
— Дай нам знать, как найдешь, где зависнуть, — отозвалась сестра. — У меня новый ящик, Реджи его не успел взломать. Имя то же, только на Yahoo.
Сэди кивнула.
Но какая-то хрень внутри знала: никаких обменов письмами не произойдет. В следующий раз Эйлисса и малышня услышат о ней только из новостей. Малолетняя преступница за решеткой. Или: обнаружено обезображенное тело, истерзанное птицами.
Внутри у нее все сжалось, и то ли стянулась кожа, то ли, наоборот, раздулось туловище. Ей срочно нужно кое-что — что бы там ни выходило из-под вспарывающего кожу ножика вместе с сочащейся кровью — выпустить из себя. Нужно избавиться от этой дряни немедленно.
— Поосторожнее там, — проговорила Сэди. — И не дайте Реджи… — «Превратить вас в такую же, как я», — подумала она, однако вслух этого не произнесла. Она прекрасно знала все истории приемышей, слышала, через что они прошли, что потеряли, в чем их напряги с системой. Они сильнее ее, даже маленькие Райли и Габриэла. Они не станут терпеть дерьмо Реджи столько, сколько сносила она. Черт, да Эйлисса, прежде чем оказаться в их семье, пырнула кухонным ножом какого-то гребаного извращенца!
Из них четверых Сэди самая слабая, как ни горько ей это признать.
— Вот, возьми, — Эйлисса протянула ей бутылку с водой.
— Спасибо.
Сэди подумала, что сейчас они обнимутся. И испугалась, не понимая, хочет она этого или попросту взорвется после подобного проявления чувств.
— Увидимся! — бросила она и почти бегом, чтобы никто из приемышей не успел подойти к ней, двинулась прочь. Послышался уже привычный звук хлопающих крыльев — вороны вспорхнули с карнегии и полетели за ней, но Сэди, не удостоив их и взглядом, только крепче сжала ножик в кармане. Да пошли они на хрен. Все пошли на хрен!
Дело в том, что ей кое-что нужно сделать, прежде чем ее разорвет на сотню маленьких Сэди и разнесет по ветру.
Впрочем, возможно, это не так уж плохо.
По крайней мере, она больше ничего не будет чувствовать.
7. Мариса
Мариса вбежала в палату Эгги вслед за Лией и замерла. Только что ее подруга была здесь — вскочила на кровать Эгги, схватила художницу за ноги, пытаясь остановить вращение, — а секундой позже исчезла без следа. От тела художницы оторвались трубки жизнеобеспечения и провода. Немедленно вразнобой запищали несколько сигналов тревоги.
Что происходит? В груди Марисы словно разверзлась дыра, а желудок провалился куда-то вниз. Чувства ее внезапно обострились: в нос ударил резкий запах химикалий, голые стены обрели неожиданную фактурность, как и ряды диагностической аппаратуры. Потом все это завертелось вокруг нее, устремляясь в зияющую внутри пустоту… Она закричала и рванулась вперед…
Ее остановила чья-то рука, впившаяся в ее плечо. И окрик:
— Стой!
Это оказался Гонсало.
— Теперь это дело шаманов, — пояснил он.
Мариса тряхнула головой:
— Но…
— Только они могут что-то сделать. Мы только напортачим.
И Гонсало отвел Марису к окну, чтобы она не мешалась. Что ж, ее хотя бы оставили в палате. Двое темноволосых вороньих парней встали в дверях, полностью блокировав проход.
— Мне необходимо к ней, — донесся до Марисы голос доктора.
Однако рослые парни и не подумали его пропустить.
— Вы ничем ей не поможете, — сказал один из них врачу точно таким же тоном, каким с Марисой разговаривал Гонсало.
Тем временем Морагу, совершенно не обращая внимания на какофонию сирен, обошел парящее тело Эгги и тронул Диего за руку. Тот вынырнул из иного мира и недоуменно посмотрел сначала на шамана, затем на художницу.
— Нашел хоть какой-нибудь ее след? — спросил Морагу.
Диего покачал головой и потянулся было к висящей в воздухе Эгги, но шаман быстро оттолкнул его руку.
— Лия тоже так сделала и после этого исчезла.
— Исчезла?
Морагу кивнул:
— Да. Прикоснулась к ней — и пропала.
Несколько долгих минут все безмолвно смотрели на тело Эгги.
