— Ладно. И зачем ей это понадобилось?
— У нее была ко мне одна просьба. А вообще она вела себя очень доброжелательно и даже предупредила о грядущих событиях.
— Как гадалка, что ли? — поинтересовался Рувим.
— Нет, — покачал головой Стив, — дело в том, что она все переживает одновременно — прошлое, настоящее и будущее. Это особенность майнаво.
— Наши старейшины тоже так говорят, — подтвердил вождь.
— Только на самом деле никто так не живет, — заметила Калико. — Иначе, как гласит молва, можно сойти с ума.
При этих словах все разом посмотрели на Консуэлу.
— Что уставились? Мне подобная ерунда не грозит. Я вложила память за тысячи лет в собственную тень. Если кто и слетел с катушек, так это Ситала.
— И где же она теперь? — поинтересовался Томас.
— Откуда мне знать, — поморщилась воронова женщина. — Она обладает собственным сознанием, — как ни пыталась Консуэла выглядеть уверенной и безмятежной, Томас догадывался, что отсутствие призрачного ворона ее все-таки тревожит.
— По пути сюда, — заговорил парень, — вы рассказывали об этом фокусе со временем. И я так понял, что вы проделываете все это на пару с Ситалой.
— Ты не слишком внимателен. Я говорила, что с Ситалой меня связывают только мои воспоминания. Я живу настоящим, а она — тем, что когда-то произошло. Впрочем, не могу не признать, последнее время она вела себя довольно странно. Наверно, все-таки тронулась умом.
— А о чем она тебя предупредила? — спросил Рувим у Стива.
— Сказала, что в будущем Сэмми нам понадобится.
— Этот предатель? — вскинулась Консуэла. — Да какой от него может быть толк?
Томас взглянул на Гордо. Пес лежал на прежнем месте, тихонько сопел и следил за их суматошной беседой так, будто все понимал.
А владелец казино сидел, обхватив себя руками, и трясся мелкой дрожью. Смотреть на него было забавно — Томас и в мыслях не представлял себе Сэмми таким жалким. Думали о нем разное — чаще ругали, чем хвалили, — но все в резервации сходились на том, что по возвращении из университета Сэмми за словом в карман не лезет. И всегда добивается своего.
Но сегодня удача повернулась к казиношнику спиной.
— Город растет… — снова заговорил Стив.
— Тоже мне открытие, — махнул рукой Рувим. — Это и без Ситалы ясно, даже полоумные понимают.
Коул кивнул:
— Только вряд ли они обращают внимание на одно важное обстоятельство: чем больше народу, тем больше ему нужно воды. А в городе ее мало. Поэтому скоро местные власти начнут претендовать на водные ресурсы племени. И если Женский совет не пустит их к поилке, они просто захватят ее.
— Не посмеют, — покачал головой Томас. — Ведь существуют договоры и законы!
Рувим с кривой усмешкой стиснул парню плечо:
— Прежде все эти бумажки никого не останавливали. Нам власти бросают только кости, на которые больше никто не зарится. Так было всегда.
— И какой прок будет от Сэмми? — нахмурился Томас.
— По словам Ситалы, его деловая хватка поможет племени справиться с тем, что окажется не по зубам Тетушкам и псовым братцам.
— Это дела кикими! — фыркнула Консуэла.
— Конечно, — ответил Стив. — Но проблема-то серьезная. Если племя лишится права водопользования…
— Да кого волнует право водопользования? — перебила его воронова женщина. — А как насчет кузенов, убитых охотниками за трофеями, которых привел Сэмми?
Коул закатил глаза.
— Кто за них ответит? — заходилась Консуэла. — Если оставить его в живых, сюда заявится еще больше белых с ружьями, а значит, умрет еще больше кузенов!
— Эй, остынь, — отозвался Стив. — Морагу научит его, как отличать майнаво от обычных зверей, и ничего подобного больше не произойдет.
— Так не пойдет, — покачала головой воронова женщина. — Я прибыла сюда, чтобы сбросить его в пропасть.
Томас нахмурился:
— Вы же говорили, что сначала выслушаете его.
— Я передумала.
— Но ваша теневая сестра сказала Стиву…
— Да мне плевать, что там наговорила Ситала. Ее здесь нет, хотя ей и не мешало бы появиться. — Консуэла огляделась, словно предлагая призраку материализоваться, затем нахмурилась. — Как бы то ни было, решение за мной.
Поморщившись, Стив вывернулся из объятий Калико и встал перед вороновой женщиной:
— Похоже, твоя сестра гораздо сообразительнее тебя. Неужели непонятно? Терки вокруг права водопользования могут стать началом серьезной беды. Основная масса дождевого стока проходит через Расписные земли. И если город будет остро нуждаться в воде, но не сможет выкупить право или заключить с кикими соглашение, власти найдут способ выкинуть племя с этой земли, лишить его резервации!
— Нет, это тебе непонятно, — рявкнула в ответ Консуэла. — Жизнь кузена — это тебе не разменная монета! Сэмми не останется безнаказанным за свои деяния!
Томас покосился на хозяина казино. Тот плюхнулся на задницу и, казалось, вот-вот обделается от ужаса.
Стив сделал глубокий вздох.
— Послушай меня, — начал он, стараясь говорить спокойно. — Я знаю, кто ты такая. Сэмми — самодовольный му…ла, и мне он нравится не больше, чем ходячие кошельки, с которыми он якшается. Но он ведь не знал, что убивает кузенов. И если племени придется воспользоваться его навыками, когда начнется заваруха, его нужно держать под боком. Ты только посмотри на него. Да он едва не тронулся от страха! Его нужно всего лишь научить отличать майнаво от животных, чтобы никто больше не пострадал.
Консуэла упрямо покачала головой.
— Даже не стоит стараться. Только подвергать кузенов ненужному риску. Он все еще жив, а они — нет. Он должен заплатить по счетам.
Коул схватился за голову и повернулся к Калико:
— Ты не поможешь мне хоть немного образумить ее?
Лисолопа нахмурилась:
— Риск для майнаво по-прежнему сохранится, в этом она права. Ты же не надеешься, что я слепо тебе поверю?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Мне не доставит особой радости, если из-за этого му…ка, — Калико ткнула пальцем в сторону Сэмми, — моя голова или кого-то из моих друзей, окажется на стенке в кабинете какого-нибудь богатея.
— Да и мне тоже, — Стив посмотрел на подругу, расширив от удивления глаза. — Но послушай, разве Ситала стала бы…
— Нет, это ты послушай. Какая-то призрачная женщина, с которой ты сдружился неизвестно где — и которую большинство из нас, кстати, даже не видит, — рассказывает тебе байки о будущем, а ты даже не задумываешься, говорит ли она правду!
— Я думал, кузены не способны врать, — в замешательстве проговорил Коул.
