Это здорово, но все равно не то.
Не совсем.
А однажды на бабушкином крыльце появляются Кэм и Венди.
135
Стоя на крыльце бабушкиного дома в Чикаго, родители Дон выглядят… иначе. Венди кажется старее, чем Дон ее запомнила. Корни волос отросли, синяки под глазами стали заметнее.
Кэм словно уменьшился. Выглядит уставшим. Он обнимает Венди, прижимает ее к себе, а когда на пороге появляется Дон, они словно жмутся друг к другу еще плотнее.
Дон видит, как ее мать напугана. Кэму тоже страшно.
Они боятся Дон, они оба, и все это так…
неправильно.
136
Первой мыслью Дон было обнять Венди и даже Кэма.
А второй — хлопнуть дверью прямо у них перед носом.
Но она не делает ни того, ни другого.
Она стоит и смотрит на них, а они смотрят на нее, и никто не произносит ни звука. Дон старается держаться, напоминает себе, что это те же Кэм и Венди, которые ее похитили.
Что это та же Венди, которая нашла замену ее отцу, слишком быстро влюбившись в Кэма.
Что Дон должна ненавидеть их обоих за все, что ей пришлось пережить.
Но Кэм и Венди выглядят такими постаревшими, изнуренными и напуганными. Они выглядят так, словно тоже потерялись в лесу.
И Дон понимает, что больше не может их ненавидеть. Как ни странно, она даже чувствует к ним жалость.
— Я не вернусь в Сакраменто, — говорит им Дон. — И точка.
Венди и Кэм переглядываются.
— Мы приехали не за этим, — говорит Кэм. И снова сжимает плечи Венди. — Мы просто хотим убедиться, что у тебя все хорошо.
Венди начинает плакать.
И Дон чувствует себя еще хуже.
137
Они достигли шаткого перемирия — Дон, Венди и Кэм — и идут выпить кофе.
Садятся посреди моря шумящих чикагцев в кафе и начинают потягивать свои напитки. Венди промакивает глаза салфеткой и молчит, Дон разглядывает прохожих и тоже молчит. Наконец Кэм начинает:
— Там, наверное, было страшно… в этом вашем «Последнем шансе».
Дон потягивает кофе и ничего не отвечает.
После долгой паузы Кэм предпринимает новую попытку.
— Мы бы никогда не отправили тебя туда, — говорит он, — если бы знали… Они божились, что у них все безопасно.
Дон по-прежнему молчит. Она не уступит им ни дюйма.
Кэм шумно выдыхает и закрывает лицо ладонями. Дон видит, каким он стал тощим, как сотрясается его тело, когда он плачет. Она знает, что ему и правда очень жаль.
Кэм пытается сделать вид, что он не плачет, Венди снова промакивает глаза, а Дон то чувствует себя неловко, то пытается не заплакать сама. Кэм вытирает глаза тыльной стороной ладони, оглядывает кафе и отодвигает свой стул от столика.
— Простите, — говорит он. — Оставлю вас наедине. Подожду на улице.
138
Его рука ложится на плечо Венди и задерживается там буквально на одно мгновение, пока Венди словно льнет к его руке, даже не глядя на него. Дон видит, что этот маленький жест успокаивает ее мать.
Она видит, как сильно ее мама нуждается в этом.
Прежде чем развернуться и пойти к двери, Кэм слегка улыбается Дон. Улыбка грустная, даже вымученная, словно ему действительно больно оттого, что надо уйти.
И бросить Венди в таком состоянии.
А может, ему больно и оттого, что приходится оставлять Дон.
Дон думает о словах Бриэль, сказанных там, на хребте: что Дон попала во «Второй шанс» не потому, что ее папа умер, и не потому, что Венди встретила Кэма. Она вспоминает, как глупо чувствовала себя, когда рассказала Бриэль об этих причинах, а Бриэль их с легкостью отвергла.
Ты здесь, потому что не знаешь, как жить дальше, сказала Бриэль.
Потому что ты выбрала наркотики и какого-то урода по имени Джулиан вместо того, чтобы жить как взрослая.
Дон скучает по отцу. Но Кэм в этом не виноват.
И Венди не виновата, что встретила кого-то еще.
Дон теперь это знает — а может, знала всегда. Может, ей наконец осточертело притворяться, что она не знает.
Это еще ничего не значит. Это не значит, что она должна его слушаться и что он заменит ей отца.
Это не значит, что она должна немедленно вернуться домой в Сакраменто.
Она не представляет, куда они все направятся после кафе, и не настолько глупа, чтобы думать, будто все ее проблемы решены.
Она пока не уверена даже в том, что сможет жить дальше как взрослая.
Венди убирает салфетку, наклоняется через стол и берет Дон за руку. Прикосновение ее руки такое теплое и знакомое, ласковое и успокаивающее.
Дон больше не чувствует себя одиноко — и пока что ей хватит даже этого.
Кэм уже собирается выйти из кафе, пропускает какого-то входящего хипстера.
Дон делает глубокий вздох и зовет его по имени:
— Кэм, вернись. Ты можешь остаться.
От автора
Прежде всего хочу сказать спасибо моего агенту, Стейше Деккер, моему издателю, Венди Лодже, а также чудесным сотрудникам «Делакорт пресс», которые помогли воплотить мечту об этой книге в реальность.
Спасибо Джейсону Пэренту и Даррену Морно за то, что были рядом, когда я взбирался на свой личный Вороний Коготь, что были готовы бежать обратно на базу за помощью, когда все пошло наперекосяк.
Спасибо Кэму и Венди М. за любезность, Кайле и Дон за вдохновение.
И, наконец, спасибо моей семье — маме, папе, Эндрю, Терри, Лоре и Малышу Э. — за то, что они самые лучшие на свете.
