— Вон она, дубленка ее, — Антон указал на шедшую впереди них девушку.
Девушка услышала их разговор и обернулась. Дубленка действительно была похожей, но девушка оказалась не Ириной. Впрочем, Крюкову она тоже была знакома.
— Мария? — удивился он. — Вот уж никак не ждал вас тут встретить.
Вы знали Галину?
— Когда-то мы с ней вместе работали.
— Послушайте, я только что узнал, что возле вашего центра кого-то убили.
Мария вздрогнула:
— Вы и об этом знаете?
— Когда я услышал, что убитая работала в "Центре крови", я испугался, что убили вас…
— Это была моя подруга Лидка. Я не спрашиваю, откуда вы узнали про убийство. Может быть вы знаете и того, кто ее убил?
— Подозреваю, что это тот же человек, который виновен и в смерти Галины. У нас его зовут Мясником. Но кто он, мне пока неизвестно. И боюсь, что вы знаете больше, чем говорите. Не хочу вас пугать, но боюсь, что и ваша жизнь в опасности. Вы уверены, что ничего не хотите мне сказать?
— Я бы рада, но мне просто нечего вам сказать, — потупилась Мария.
"Врет, — определил Крюков. — Сейчас начнет уводить разговор в сторону".
— А кто этот молодой человек, который пришел с вами? — подтвердила Мария его догадку.
— Кто, Антон? — Крюков покрутил головой. Антона рядом не было. — А вы и его знаете?
Тьфу, зараза. Купила за рупь двадцать. Теперь исчезла и Мария.
Она словно растворилась в окружавшей Крюкова плотной толпе. Он стал потихоньку пробираться к краю, чтобы найти хотя бы Ирину.
* * *
2
В черной-черной комнате за черным-черным столом сидел Мясник и разговаривал по черному-черному телефону:
— Слушай, ты меня достал, — голос Мясника выдавал раздражение. Тебя твоя мама разве не учила не суетиться под клиентом? Плевал я на Крюкова, на эту бабу и на всех остальных. Я контролирую каждый их шаг.
Я и так среди них, ближе уже некуда. Остается только в койку залезть.
Все они живы до тех пор, пока я этого хочу. Нет, убивать их пока рано вы и без того сильно наследили. Ну хорошо, мы наследили. Если они нащупают что-нибудь важное, уберу сам. Всех. Сделаю генеральную мокрую уборку. Конец связи.
* * *
Поминки подходили к концу. Как это всегда и бывает на русских поминках, застольный разговор от скорбной темы перешел на насущные проблемы. Жизнь брала свое. Крюков выбрался на балкон, чтобы немного проветриться. Здесь стояла Ирина в накинутой на плечи дубленке.
— Ты что тут стоишь одна? — спросил Крюков.
— Так, думаю. А как у тебя? Надумал что-нибудь?
— Странно, что все так или иначе имеет отношение к Семену: Галина, Антон.
— К Семену или к его банку? Крюков, почувствуй разницу. Не мог же Семен сам убить Галину и нанять нас, чтобы мы искали убийцу!
— Почему? Теоретически мог.
— Ты что, не знаешь Семена?
— Я же говорю — теоретически. Может сейчас с нами общается не он а его двойник. Или он, но под гипнозом, — Крюков придирчиво поглядел сквозь стекло на печального Зелинского за столом и продолжал. — Может быть он на компьютере с какой-нибудь киллерной программой поработал и от нее заразился?
— Какой еще киллерной программой? Знаешь, Крюков, тебе пора книжки писать.
— Детективы?
— Нет, фэнтези. Лженаучную фантастику. Семен ведет себя совершенно нормально и на жертву инопланетян никак не тянет. Или ты не согласен?
— Согласен. Тогда самое простое — поговорить с ним откровенно.
Наверняка он знает больше, чем рассказывает.
— Хочешь сказать, что он от нас что-то скрывает? На фига ему это надо?
— Не скрывает, просто он не предполагает, что это важно. Мы и сами пока не представляем, что именно нам нужно. Но поговорить с ним нужно, причем основательно.
— Вот и займись этим.
— Почему я? — удивился Крюков.
— Во-первых у тебя это лучше получится. Я буду напоминать ему о Галине. А во-вторых, не забывай, с твоей подачи мне теперь нужно заниматься устройством дел моей фирмы.
— Ладно врать-то. Просто ты втюрилась в этого Ивана и ищешь повод с ним пообщаться. Флаг тебе в руки и коробку пирожных от Ленина.
— Кто бы говорил? А то я не видела как ты обхаживал там на кладбище какую-то мымру!
— Во-первых это не мымра, а подруга Галины, а во-вторых я перепутал ее с тобой. Так что насчет мымры ты, может быть и права…
Крюков замолчал на полуслове. До него только сейчас дошло, что ни Марии, ни Антона он больше не замечал.
— Ты Антона не видела? — спросил он Ирину.
— Нет. Вот, кстати, нужно срочно организовать охрану Антона и остальных, кто находился в квартире. А у меня еще общей лицензии нет.
Без Ивана я вряд ли со всем этим справлюсь — Ну, Антона, допустим, и без тебя охраняют, у него на хвосте милицейская наружка сидит. Я тоже в охране не нуждаюсь, а остальные…
Ладно, валяй. А все-таки признайся честно — тебе не терпится повидаться с твоим новым пенфрендом.
— Крюков, ты деревня! Пенфренд — это "друг по переписке". А то про что ты думаешь своей развратной головой, по-английски называется "бойфренд".
— Я имел в виду "пенфренд" от слова "пенис".
— Козел! Если завтра ты не представишь мне связную версию, я тебя уволю!
Крюков наклонил голову и похлопал себя по макушке:
— Слушай, скажи честно. У меня кумпол как у всех нормальных людей, выпуклый? Или, как учил Лобачевский, вогнуто-седловидный? Иногда мне начинает казаться, будто форма моей головы такая удобная и привлекательная, что буквально каждый встречный начальник норовит усесться мне на плешь. Да еще и поелозить, чтобы поплотнее притереться. Мало мне на службе чуткого руководства, так еще ты туда же!
Выпалив эту тираду, Крюков с достоинством оставил поле битвы. Он ушел с балкона, простился с Семеном и поехал домой. Ему предстояло пахать как упрямым крестьянам Виллабаджо, которые, в отличие от умных соседей — крестьян Вилларибы, почему-то наотрез отказывались чистить сковородки прогрессивным моющим средством и предпочитали скоблить их по-старинке.
* * *
3
Группа Крюкова затаилась в засаде. Конец года, конец века, конец тысячелетия — управлению нужны "палки", то есть раскрытые уголовные дела, причем по профилю. Аргументы Крюкова, пытавшегося доказать, что двадцать первый век наступит только через год, не принимались. Ловлю Мясника, проблемы Зелинского и прочую самодеятельность пришлось временно отложить и заняться рутинной работой — отловом наркоторговцев.
