Позже экспертиза установила, что майор Еремин был убит несколькими ударами большого ножа, весьма вероятно того самого кавказского кинжала, который находился в руке убитого Валерия Жданько. Гражданин Жданько был застрелен в упор из табельного пистолета майора.
Картина обоюдного убийства для следствия вырисовывалась совершенно очевидная: после совместного распития и так далее. Непонятно было одно — зачем их понесло выяснять отношения в глубокий сугроб, словно они знали, что погибнут оба и не хотели, чтобы их тела нашли до весны.
* * *
3
Опер Долгополов сам позвонил Крюкову.
— Помнишь, я тебе говорил, что у меня в гарнизоне Боженово человек свой имеется? Так вот: нету больше этого человека. Убит. И буквально перед смертью он мне позвонил, что-то передать хотел. Но не застал.
— Я еду к тебе, сам все расскажешь, — ответил Крюков.
Возле рябухи Крюкова ждал Марафет. Как только Крюков открыл дверь, тот сразу забрался в машину. Крюков хотел было его шугануть, но был заинтригован метаморфозой облика стукача. Обычно жизнерадостный нигериец сейчас выглядел мрачнее гаитянского колдуна:
— Его убили! — сообщил он замогильным голосом.
— Кого убили? Не понял, — мысли Крюкова крутились совсем в другой области.
— Моего племянника, — ответил Марафет. — Убили. Зарезали большим ножом. Помоги мне отомстить. Ты мне друг или портянка?
— Пусть я портянка, только отстань, — проворчал Крюков. — Ты хоть знаешь, кто это сделал? Или только догадываешься?
— Конечно знаю. Это те новые люди, которые подгребли торговлю Касьяна. Помоги мне их убить! Вместо отца мне будешь!
— Иметь такого сына? Ты полагаешь, что мне будут завидовать? Неужели все негры такие глупые, какими их в кино показывают?
— Слушай, беложопый, ты мне поможешь отомстить? — заскрипел своими ослепительными зубами Марафет.
— Милиция не карательный орган, а правоохранительный, — постарался остудить его пыл Крюков. — Чтобы тебе помочь, мне нужна информация.
— У тебя будет вся информация, — затряс головой Марафет. Помоги мне их убить!
— Найми колдуна вуду. Кого-нибудь из темных злых сил, — посоветовал Крюков.
— Ты самая злая сила из всех, кого я знаю. Правда я не так уж много видел, — признался Марафет. — Говори, белый брат, чем я могу тебе помочь?
— Я должен внедрить к ним своего человека, — продолжал Крюков. — Ты мне поможешь?
— Помогу. Но у меня нет товара. Если твой человек придет с пустыми руками, ему не поверят. Его либо убьют, либо не пустят дальше двери.
— Тогда как ты сможешь мне помочь? — в недоумении пожал плечами Крюков.
— Сегодня у тебя будет товар, — заверил Марафет. — Приехал гонец из дома.
— Блин! Очередная партия черного героина? Прикажешь у него из жопы контейнеры выковыривать?
— Выковыривать не надо. Товар будет в пакете, в бардачке машины.
Вечером я скажу тебе номер и адрес.
Крюков заскочил в контору и покрутился для вида в отделе. Он сказал, что скоро закроет больничный и сразу после Нового года приступит к работе. Начальство эта новость отнюдь не обрадовала.
В кабинете следователей Крюков много суетился, выдул полчайника чаю и приставал к девочкам-практиканткам, пока не подобрался к сейфу с вещдоками. Перебирая как бы в рассеянности шмотки задержанных им гонцов, он незаметно выудил из папки сложенные туда паспорта. Украдкой открыв их и придирчиво исследовав, он счел, что Якубу Азикиве больше похож на Мерфи, чем Джон Оматосо. Поэтому он прихватил с собой паспорт Якубы и свалил незаметно. Как Ленин с елки.
Тем временем пробил час, установленный Марафетом для перехвата наркокурьера. Изучив маршрут движения курьера, Крюков выбрал местом задержания лесную дорогу на окраине Боженовского лесопарка. Перед выдвижением Крюков устроил смотр своим силам.
Птенчик и Грека сами предложили свою помощь. Местный сыщик Долгополов также посчитал для себя участие в деле обязательным. Чтобы не показаться расистом, Крюков включил в состав группы Мерфи и Марафета.
— Все в сборе? Тогда по коням, — сказал Крюков.
— Куда? — перепугался Марафет. — Никуда я не поеду! Задолбали, беложопые! Ваще бедному негру некуда податься! Я вам и так курьера сдал.
У меня, между прочим, семья!
— Ерунда, — попытался уговорить его Крюков. — Нам без тебя не обойтись. Всех делов — полежишь минут пятнадцать, изображая убитого негра.
Ни за что, ни про что.
— Я не артист, я стукач, — отрезал Марафет. — Пусть вон эта голливудская рожа изображает убитых негров!
С этими словами он трусливо дезертировал. Остальные на двух машинах тронулись в путь.
Крюков поставил Птенчика с Грекой со своей рябухой на дальних подходах, где дорога превращалась в просеку. Они должны были пропустить объект, после чего перекрыть дорогу случайным машинам. Общение с курьером предполагало некоторую интимность обстановки и посторонние могли этому помешать.
Основные силы расположились на повороте. Здесь Крюков для верности перегородил просеку колючей лентой типа "еж". Чуть подальше поставили "жигули" Долгополова. За руль усадили Мерфи он изображал убитого.
В салоне горел свет и "труп негра" был хорошо заметен.
Ждать им пришлось не более получаса. Совсем стемнело, когда на просеке появился свет фар и из-за поворота показалась старая "тойота".
На предложение остановиться водитель не отреагировал. Проколов колесо, машина пошла юзом и воткнулась в дерево. Черный водитель, одна из нынешних русских реалий — банальная встреча с негром на лесной дорожке — ткнулся лбом в одноименное стекло и на некоторое время застыл в шоке.
Крюков подскочил к машине и рванул дверь на себя. Долгополов страховал на шаг сзади и сбоку.
— Джамбо, брат! — поприветствовал Крюков курьера. Вылезай, не бойся.
Но тот вцепился в руль и уперся ногами в пол.
— Не бзди, бить не будем. Мы ведь из милиции, а в милиции не бьют, — на всякий случай сообщил Крюков, но никаких удостоверений предъявлять не стал.
Негр немного расслабился и осторожно начал вылезать из машины с поднятыми руками.
Крюков отвернулся от него и подмигнул Долгополову:
— Ну что, начали? — и заорал. — Я тебе говорю — это он! Больше некому! Попался, проклятый торговец наркотиками!
И потащил курьера из машины за шиворот.
— Ты и про того говорил: "Он! Он!"! — Долгополов указал на стоявшую рядом машину, из двери которой неподвижно свесился Мерфи. — Ты что всех негров в тачках перемочить собрался?
Увидев "мертвого" Мерфи, его черный собрат вытаращил глаза и утратил дар речи. Он решил, что живым ему не уйти.
