Из коридора донесся шум. Риф недовольно скривился и нажал кнопку селекторной связи:
— Что у вас там за грохот?
— Нас штурмуют! Похоже — это ФСБ.
— Без паники. Никакого сопротивления.
Риф встал и направился было к двери, но та уже распахнулась и в кабинет влетели три богатыря с автоматами, в черных шапках-масках и камуфляже. Когда один из них повернулся, чтобы проверить окно, Риф увидел у него на спине буквы "ФСБ". Действовали они быстро и четко.
Профессионалы.
— Спокойно, не двигаться! — предупредил один из богатырей.
Риф поморщился. При желании он мог бы справиться со всеми троими несмотря на весь их профессионалализм. Он покорно сел в свое кресло. В кабинет вошли двое. Одеты они были в штатское, разве что пиджаки на левом боку у них чуть оттопыривались.
— Полковник Тюрин, ФСБ, — представился один из вошедших.
— Полковник Спицын, — отрекомендовался другой.
— Милости просим, — Риф развел руками. — Извините, что не встаю.
Боюсь — как бы ваши волкодавы с перепугу не пристрелили. Чем обязан радости видеть таких гостей? Вы по делам или так, поссать забежали?
— Прекратите паясничать, — полковник Тюрин сурово взглянул на Рифа в упор. — Вот санкция прокурора на обыск вашего офиса.
— Обыскивайте, прошу. У меня вчера железный рубль под стол закатился, а самому лезть и корячиться лень. Найдете — впополаме будем.
Спицын слегка улыбнулся уголками рта, Но главный из вошедших, Тюрин, остался серьезен как комиссар на расстреле.
— Я предлагаю вам выдать добровольно незаконно хранящееся оружие прослушивающую аппаратуру, взрывчатые вещества и незаконно приобретенные ценности.
Риф бросил мимолетный взгляд на Спицына. Тот хранил невозмутимое молчание. Благодаря его предупреждению все, что хоть немного подпадало под перечень полковника Тюрина, было своевременно перевезено на новую базу, в усадьбу Боженово, не только отбитую у покойного ныне Касьяна но и молниеносно приватизированную по всем правилам коррумпированной российской бюрократии.
В дверь вошел толстый лощеный субъект. Риф сразу повеселел.
— Не выдам я тебе ничего, — нахально заявил он Тюрину. — Ищи сам начальник, раз у тебя работа такая. И имей в виду — попробуй только гильзу пустую подбросить, я тебя по судам затаскаю. Валяй, начинай.
Вот мой адвокат, — кивнул он на лощеного толстяка. — Он в прокуратуре двадцать лет оттрубил и все ваши примочки козлиные лучше тебя знает.
Приступайте, не буду мешать.
Обыск шел вовсю. Тюрин медленно прохаживался перед пирамидой с гладкоствольными автоматическими ружьями "сайга", официально состоящими на вооружении у охранного предприятия "РИФ". В "ружпарк" вошел Спицын.
— Ну что? — без энтузиазма спросил Тюрин.
— Ничего, — развел руками Спицын. — Ни автоматов, ни гранатометов ни прослушивающей аппаратуры.
— А наличка? Сейфы хорошо осмотрели?
— Налоговики все перерыли. Только мелочь на хозяйственные расходы. Но ведь сведения были точные. Может мы поторопились?
— А мне кажется, что мы опоздали и кто-то успел их предупредить, Тюрин чуть не просверлил взглядом коллегу. — Если у них есть наш осведомитель, почему бы и в наши ряды не затесаться их казачку?
— И кто это? Сотрудник ФСБ, который стучит охранному предприятию? — презрительно скривился Спицын. — Это что-то из области сказок.
— Коррумпированный сотрудник ФСБ, который куплен с потрохами финансово-промышленной группой "Ипсилон", — поправил Тюрин. — И это уже из области судебной хроники.
— Но, если среди нас работает их стукач, то почему в РИФе до сих пор не расшифровали нашего осведомителя?
— Потому что имя его знаю только я, — усмехнулся Тюрин.
— Ты что, меня подозреваешь? — обиженно выпучил глаза Спицын.
— Нет, просто стараюсь исключить элемент случайности. Ладно, надо сворачиваться. Больше уже ничего не найдем.
Тюрин остановился перед раскрытым металлическим шкафом, в котором хранились пистолеты и спецсредства и взял со стойки один из больших диверсантских ножей.
— Видал такой маникюрный прибор? Им можно пилить, копать, бриться, винты и гайки закручивать, консервы открывать и играть на скрипке вместо смычка. Ну и убивать, конечно. Последняя разработка конструктора Крылова. Называется "Потрошитель". Таким и выпотрошить нетрудно, он провел пальцем по зубьям пилы на обухе клинка. — Знаешь, как это называется? Шоковый зуб. При ударе расширяет рану в три-четыре раза.
— А это колечко для чего? — Спицын потрогал массивное металлическое кольцо, которым заканчивалась рукоятка ножа.
— Карабин с тросом цеплять. Гляди!
Тюрин нажал блестящую кнопку на рукоятке и из перекрестья упора выскочили и растопырились лапы, похожие на якорные. Он зацепил нож одной из лап за крышку оружейного шкафа клинком вверх, просунул свой средний палец в кольцо рукоятки и повис на нем.
— Человека свободно выдерживает. Такой прибор в альпинизме хорошо использовать, с ним на Эверест забраться — как два пальца обсморкать.
Кстати, ты материалы по Мяснику не видел?
— Некогда ерундой заниматься, — проворчал Спицын. — Это ментовская работа, пусть они и ковыряются.
— А я заглянул между делом, — Тюрин внимательно рассматривал нож. Мясник-то точно таким же перышком орудовал. Слава Богу, с ним покончили. Ну все, снимай людей, уходим. Обидно, что так ничего и не нашли.
Боюсь, теперь нас ожидают неприятности.
Спицын кивнул и повернулся, чтобы идти выполнять указание.
"Почему же нас? — подумал он. — Неприятности ожидают лично тебя.
Меня же, скорее всего, ожидает твое освободившееся место".
Перед уходом он успел перекинуться парой слов с Рифом.
— Где тебя найти сегодня вечером? — спросил его Спицын.
— Как обычно, сегодня я играю в теннис в "Вагнеровском центре".
* * *
Ближе к вечеру того же дня на Тверской стояли и разговаривали две молодые и очень привлекательные женщины, блондинка и брюнетка. Чуть позже к ним подошла еще одна женщина, помоложе и тоже очень привлекательная. Брюнетка обняла ее:
— Привет, Машка. Знакомься, это Ира, — она кивнула на блондинку, моя столетняя подруга. Представительница древнейшей профессии — юрист.
А это Маша, когда-то она начинала работать в моей лаборатории, а теперь ведущий специалист в центре лечения крови "Вагнеровского фонда".
Ну как, заморские буржуи зарплату не задерживают? А то переходи ко мне.
— Ну конечно, — согласилась подруга. — Хорошо, когда твой муж банкир Зелинский.
