— Одну минуточку, Семен Евгеньевич, — прервал его Миненков. — Предлагаю подробности этого дела обсудить с вами отдельно.
— Максимов, — подал голос генерал Жарков, — срочно подготовь все материалы по этому делу и передай их майору Миненкову. С этого момента их ведомство занимается делом.
— Уже все подготовил, товарищ генерал, — сообщил Максимов. — Можем с товарищем майором пройти в мой кабинет, и я передам материалы.
— Хорошо, — ответил генерал.
— Одну минуточку, — подал голос майор Миненков. — Вначале я должен выполнить поручение начальства.
Он открыл портфель, лежащий перед ним на столе, и достал оттуда небольшую черную коробочку.
— От лица командования комитета госбезопасности хочу поблагодарить майора Максимова и его группу за оказанную помощь и вручить ценный подарок.
Он протянул следователю черную коробочку.
— Именные командирские часы.
Максимов принял подарок и пожал руку Миненкову.
— Спасибо, товарищ майор. Но мы всего лишь выполняли свой долг, — смущаясь, произнес он.
— Ну а теперь можно и приступить к передаче дела, — произнес Миненков.
Оба вышли из кабинета.
— Молодец твой Максимов! — похвалил следователя Жарков. — Благодарность на его имя в управление поступила от кагэбэ. Кстати, что можешь сказать о Максимове?
— Да только хорошее! — ответил Кривицкий. — У него самая высокая раскрываемость! Вот в этом месяце хотим наградить переходящим вымпелом, как лучшего следователя отдела! Видите, товарищ генерал, какие кадры растим! — с жаром выпалил подполковник.
— Вижу, вижу, — ответил Жарков. — А вот награждать его тебе не придется.
— Да? Ну, если не нужно награждать, значит, не будем, — тут же попытался сподхалимничать Кривицкий.
— Я не в том смысле, что не нужно награждать, — грозно посмотрел на Кривицкого Жарков, — а в том, что тебе награждать его больше не придется.
— Это почему же не придется? — с вдруг побледневшим лицом произнес Кривицкий.
Он дрожащей рукой потянулся к графину с водой, налил себе полстакана и приготовился выпить.
— Потому что с завтрашнего дня майор Максимов переводится к нам в управление и назначается старшим следователем по особо важным делам. Приказ уже подписан, завтра на собрании зачитаем. Вот так вот. Засиделся он в твоем отделе, пора уже и на повышение в управление.
— Ах вон оно как! — выдохнул Кривицкий, залпом выпил воду из стакана и со стуком поставил его на стол. — Ну, тогда конечно… А я-то думал… — произнес он и расстегнул верхнюю пуговицу кителя.
— Ну и по твою душу тоже есть приказ, — Жарков хитро посмотрел на Кривицкого. — Не хотел тебе говорить заранее, тоже завтра зачитаем на собрании… Ну, ладно уж, скажу сейчас.
Лицо подполковника вновь побледнело.
— И что же там, в этом приказе, говорится? — боясь шелохнуться, со вдруг пересохшим горлом произнес он.
— Ну а что ж ты не наливаешь-то, Кривицкий?
— А что, надо? — дрожащим голосом произнес подполковник, потянулся к графину, налил полный стакан воды и тут же его залпом выпил.
— А что ж ты воду-то наливаешь, полковник Кривицкий? И почему только себе? Ты что ж, полковничьи звездочки в воде обмывать будешь?
— Полковника! Присвоили! — выдохнул Кривицкий.
— Присвоили, присвоили, — улыбнувшись, произнес Жарков. — Сам же сказал, какие кадры воспитываешь. Вот тебе заодно, как начальнику отдела, очередное звание и присвоили.
Кривицкий рукавом кителя вытер вспотевшее лицо.
— Ну, доставай. Уж, поди, заготовил звездочки-то полковничьи, — усмехнувшись, произнес Жарков.
— Давно уже, — произнес Кривицкий и подошел к большому сейфу, стоящему у стены. Достал из кармана связку ключей и дрожащей рукой отомкнул замок.
И уже через мгновение перед генералом стоял улыбающийся Кривицкий, в каждой руке которого было по бутылке.
— Это вот для вас, товарищ генерал. — Он поднял руку с коньяком. — Армянский, двенадцатилетний, специально для этого случая хранил.
— Ты что ж, все двенадцать лет его и хранил? — подколол Кривицкого Жарков.
— Да нет, это выдержка двенадцать лет, а хранил я его года два, кстати, вот уже и четырнадцать лет получается, — засмеялся Кривицкий.
— Он за это время, наверно, уже сладким стал, во рту растает.
— Вот вы, товарищ генерал, сейчас и проверите, — вновь засмеялся Кривицкий.
— А ты что ж?
— Так а я вот. — Подполковник поднял вторую руку, в которой красовалась бутылка водки «Столичной». — Не буду ж я традицию нарушать. Кто ж в коньяке звездочки-то обмывает? Только в водке положено.
Кривицкий достал из сейфа шесть полковничьих звездочек и высыпал их в стакан. Потом откупорил бутылку и наполнил его водкой до краев. После этого открыл коньяк, аккуратно налил его в рюмочку и, пододвинув ее к генералу, произнес:
— Не побрезгуйте уж, товарищ генерал.
— Давай, полковник, быть тебе генералом, — отсалютовал рюмкой Жарков и опрокинул ее себе в рот.
Кривицкий взял свой стакан и большими глотками осушил его до дна. Поставив со стуком на стол, он вытащил изо рта шесть звездочек.
— Ну, дело сделано! Теперь можешь вешать на погоны, — улыбнувшись, произнес Жарков, хлопнув Кривицкого по плечу.
Глава 52
СССР, Восточная Сибирь, секретный объект министерства обороны «Сияние».
Борис с Костей на руках, не сбавляя темпа, несся к «Сиянию».
— Вот там, по-моему, проходная. — Катя показала рукой в сторону ворот.
Через несколько минут они подошли к безлюдной проходной.
— Странно, что на базе не видно людей. Неужели здесь никого нет? — задала вопрос Виктория.
— Где здесь медсанчасть? — на ходу бросил Борис, когда они входили в раскрытые ворота.
— Похоже, вон тот корпус. — Вика показала на небольшое строение слева. — Пойдемте туда!
— Точно!
На красной табличке рядом со входом было выведено «Медсанчасть».
Виктория обогнала Бориса и толкнула входную дверь. Та легко отворилась.
— Сюда! Сюда! Вон операционная!
Борис с Костей на руках вошел в помещение и положил раненого прямо на операционный стол. Вика сразу стала нащупывать пульс.
— Он жив! Боря, помоги раздеть его! Катя, сможешь мне ассистировать?
— Да, конечно! Сейчас посмотрю, что здесь можно найти.
Борис в это время раздевал Костю.
— Борь, нужен свет!
