— Значит, это она его застрелила.
— Все верно. Как я и говорил, когда вы меня перебили.
— Она сможет найти револьвер?
— Нет. Даже если она и станет его искать, то туда точно не заглянет. Кстати, о моем знании красивых молодых женщин. Она может дать деру. В таком случае у меня проблема. Если она сбежит, а я расскажу Кремеру о револьвере, мне конец. А если не расскажу, не смогу спать спокойно.
Вулф зажмурился, но через две секунды открыл глаза:
— Ты должен был предупредить меня, что уходишь.
— Вовсе нет. Это мое личное дело, где одним из факторов был пакет молока. Но я в любом случае окажусь в полном дерьме, если завтра вечером весь пар уйдет в свисток. Если, если, если… А прямо сейчас я хотел бы позвонить из телефонной будки Хьюитту и спросить, упакованы ли орхидеи. Так мне позвонить?
— Нет. Он занят. Надеюсь, револьвер можно идентифицировать?
— Конечно. Ученые в наше время способны это сделать, даже если номер спилен. А у Кремера есть номер револьвера Элтхауза, на который у того было разрешение.
— Тогда проблем не будет. Я должен проверить, что там с осетриной. — Вулф встал с кресла и направился к двери, но внезапно остановился и, повернувшись, добавил: — Приемлемо. — И на этом ушел.
Озадаченно качая головой, я поставил на место желтое кресло. Господи помилуй, «проблем не будет»! Я подумал, что будь у меня такое же чудовищное самомнение, то я уже был бы директором ФБР, однако потом сообразил, что не совсем точно формулирую вопрос. Я положил ключи и перчатки обратно в шкаф и, вспомнив о позднем ланче, отправился на кухню налить себе стакан молока, а заодно послушать обсуждение осетрины.
Поскольку мне предстояло убить пару часов, а возможно, и больше, то я, выпив молока, решил совершить обход первых двух этажей, после чего поднялся к себе проверить, готова ли моя кровать для приема гостей. Я запретил Фрицу что-либо трогать в моей комнате. Комната моя, значит я за нее и отвечал. Все было в полном порядке, разве что две подушки, которые я утром достал из шкафа, оказались разного размера, но тут уж ничего не поделаешь. Затем я прошел в расположенную над спальней Вулфа Южную комнату, где две односпальные кровати предназначались для остальных гостей. Проверять эту комнату было совершенно необязательно, так как Фриц никогда не ошибался, но мне хотелось как-то убить время.
Кое-как я его убил.
Я не ждал их раньше двух часов дня, хотя мог бы быть наготове, раз уж дело было поручено Солу. Вулф находился на кухне, а я в примыкающей к кабинету гостиной проверял, положены ли на диван одеяла, когда в дверь позвонили, и я посмотрел на часы. Без двадцати два, значит это наверняка не грузчики.
Однако я ошибся. На крыльце стоял какой-то амбал в кожаной куртке. Когда я открыл дверь, он раскатисто гаркнул:
— Ниро Вулф? Ваши орхидеи!
Я вышел наружу. У дома был припаркован большой зеленый фургон с красными буквами на борту: «ТРАНСПОРТНАЯ КОРПОРАЦИЯ СЕВЕРНОГО ПОБЕРЕЖЬЯ». Еще один амбал уже открывал заднюю дверь. Тогда я заорал во всю глотку, что для орхидей сегодня чертовски холодно, и я, пожалуй, спущусь помочь. К тому времени, как я надел пальто, они уже начали вытаскивать ящик. Мне были известны его точные размеры: три фута шириной, пять футов длиной и два фута высотой, поскольку именно я всегда отвечал за упаковку орхидей для отправки дилерам или на выставки. На стенке ящика было написано:
ХРУПКОЕ. НЕ КАНТОВАТЬ
ТРОПИЧЕСКИЕ РАСТЕНИЯ
ДЕРЖАТЬ ПО ВОЗМОЖНОСТИ В ТЕПЛЕ
Я спустился на тротуар, но грузчики, взявшись за ручки на торцах, спокойно подняли ящик по ступенькам. В помощи они явно не нуждались. Вулф уже успел открыть дверь, и они вошли в дом. Мне оставалось только сторожить фургон, что я и сделал. В фургоне было еще пять ящиков, точно таких же. Один из ящиков должен был быть жутко тяжелым, даже для таких бугаев, хотя я не знал, какой именно. Оказалось, предпоследний. Когда грузчики поставили ящик на пол, один из них сказал:
— Господи, там, наверное, свинцовые горшки!
На что другой ответил:
— Не-а. Золотые.
Интересно, стояли ли федералы достаточно близко, чтобы это услышать? Грузчики подняли ящик на крыльцо, ни разу не споткнувшись, хотя его вес приближался к тремстам фунтам, по крайней мере, я на это надеялся. Когда они занесли в дом последний ящик, я вошел за ними. Вулф подписал счет, я дал каждому по два бакса и, дождавшись, когда они вернутся к фургону, запер входную дверь на засов.
Ящики выстроились вдоль стены прихожей, радио в кабинете было включено на полную громкость, и Вулф уже выкручивал отверткой шурупы с крышки третьего с конца ящика. Когда я поинтересовался, уверен ли он, Вулф ответил «да», так как на крышке нарисован мелом крестик, и я взял вторую отвертку. Крышка была закреплена восемью шурупами, с которыми мы управились за пару минут. Наконец я снял крышку. В ящике лежал, скрючившись, Сол Пензер собственной персоной. Я принялся ставить ящик на попа, однако Сол, отличавшийся миниатюрной комплекцией, несмотря на большой нос и лопоухие уши, перекатился на пол и, встав на колени, вскочил на ноги.
— Добрый день, — поздоровался Вулф.
— Я бы так не сказал. — Сол потянулся. — Я могу говорить?
— Да. Не обращай внимания на радио.
Сол в очередной раз потянулся:
— Ничего себе поездочка! Надеюсь, они там все живы.
— Мне необходимо убедиться, — заявил Вулф, — что я правильно произношу их имена. Мистер Хьюитт продиктовал их Арчи по телефону.
— Эшли Джарвис. Это вы. Дейл Кирби — Арчи. Пожалуй, пора их выпускать.
Впервые в жизни я стал свидетелем того, как представляют гостей, упакованных в ящики.
— Буквально через секунду, — сказал Вулф. — Вы им дали подробные разъяснения?
— Да, сэр. Они не должны говорить, ни слова. Разве что вы их об этом попросите. Или Арчи. Они не знают, что дом нашпигован «жучками», кто это сделал и почему, но поверили обещанию Хьюитта, что опасность им не грозит. Он заплатил каждому из них по пятьсот долларов, а вы должны заплатить им оставшиеся пятьсот. Он также вручил им подписанное вами заявление. Полагаю, этого будет довольно. — Сол слегка понизил голос. — Кирби лучше, чем Джарвис, но, думаю, тоже сойдет.
— А им известно, что они должны оставаться в комнате и держаться подальше от окна?
— Да. За исключением тех случаев, когда они будут, так сказать, репетировать.
— У них есть подходящая одежда для вечера четверга?
— В этом ящике. — Сол ткнул пальцем в один из ящиков. — Наши вещи тоже здесь, включая стволы. Джарвис, естественно, наденет ваше пальто, а Кирби — пальто Арчи.
— Очень хорошо, — поморщился Вулф. — Но сперва Фред и Орри.
— Ящики помечены. — Взяв у Вулфа отвертку, Сол подошел к ящику с нарисованным мелом кружком, потом повернулся ко мне. — На ящике Орри нарисован треугольник. — Он начал вывинчивать шурупы.
