* * *
Я сидел на своём «сиденье туристическом», под яблоней, возле ручья. Сидел и задумчиво рассматривал свою руку.
Мясо на ней восстановилось. Страшные черные обугленные кости вновь были спрятаны под слоем мышц. Восстановилась и кожа. Функциональность и чувствительность тоже вернулись.
Камень, который я поднял с земли и, покрутив немного перед глазами, сжал в кулаке, легко начал сминаться и трескаться-крошиться, словно это был не камень, а песочное печенье. При этом, ощущался ладонью и пальцами так же.
Оружие A-ранга. Теперь у меня и правая и левая рука могут называться так, имея на то все основания и полное право. Оружие A-ранга… Моё тело — оружие… Вот уж о чём я не мечтал, когда увольнялся из армии и шёл работать в школу. Забавно. Это было бы. Если бы не было так грустно…
* * *
Терминатор. Или Джагернаут. Примерно так можно было бы описать одним словом то, что я чувствовал, проходя через укрепрайон нежити к их опорнику.
Да — я был прав: они действительно понастроили и понаставили здесь всех возможных ловушек, рассчитанных на живых людей из плоти и крови. Но не на Терминатора в Доспехах Бога…
Единственное, что доставляло мне неудобство, и чего я, соответственно, старался избегать — ямы. Из них неудобно вылезать. Задалбывает.
Всё же остальное… разбивалось о меня, как морская волна о береговой утёс.
Огненные шары расплёскивались о броню, не причиняя ей никакого вреда. Даже не нагревая её.
Верёвки и сети рвались моими руками, словно тонкая осенняя паутинка рогами лося.
Падающие брёвна взрывались облаками щепы и трухи под ударами моих кулаков.
Хватающие за ноги скелеты, выползающие из земли, осыпались грудами костяных обломков под теми же самыми кулаками. Мне оставалось лишь зачерпнуть ладонью с земли осколки черепа и бросить их в сумку — там они уже сами соберутся в целый череп. Это проверено сотнями повторений. Можно сказать, что уже является отработанной технологией сбора и утилизации скелетов. Главное, не зачерпнуть вместе с черепками и позвонки, иначе позже собравшийся «склеившийся» череп в сумке шевелиться начинает и зубами своими щелкать. Пару раз, помнится, даже за палец неосторожного меня умудрился тяпнуть. Ну это по первости. Потом я таких ошибок уже не допускал.
Укрепрайон я прошёл, словно горячий нож кусок сливочного масла — практически не чувствуя сопротивления. Деревья кончились, открылось выкошенное простреливаемое защитниками «опорника» пространство.
Я шагнул на него и чуть не ослеп от количества огненных шаров, что сразу же в меня врезались и взорвались. Я сам, весь в этот момент, напоминал со стороны, должно быть, огненный шар. Хотя, почему «должно быть»? Именно огненный шар я и напоминал. Большой, круглый и яркий, от которого веером тянулись дымные шлейфы к угловатым линиям окопов, из которых торчали сотни голов скелетов-магов, сбежавшихся к этой стороне укреплений со всего опорника «по тревоге». Я эту картину потом в записи на планшете своём смотрел и содрогался. Ведь «маленький глазик Большого Брата» так и продолжал висеть над опорником не обнаруженным всё то время, что я бегал по холмам от засад, плыл по реке, сбрасывая хвост, уходил подальше от реки вглубь долины, огибая по широкой дуге зловещий замок, торчащий, как гнилой зуб, в её центре.
И этот же «глазик» наблюдал подход колонны подкрепления к опорнику в тот же период времени. Я был прав в своих предположениях: и конвой был, и укрепрайон они сделали. Причём, конвой шёл так же, как и прошлый — под щитами, но, в отличии от предыдущего, шёл медленней. И головная походная застава, чуть ли не обнюхивала дорогу впереди, а боковые заставы внимательно обходили каждое подозрительное дерево или ложбинку. В итоге, мои мины, которые были заранее оставлены (то, что я неделю ходил-думал, не значит, что я ничего, кроме этого не делал — все основные подходы к «опорнику» были качественно оборудованы «пиротехникой»), ожидаемого эффекта не дали. Они были обнаружены и «обезврежены подрывом». Огненными шарами.
Не все, конечно, некоторые сработать успели, отправив на «респ» десятка три или четыре нежитей. Но что это в масштабах такой колонны? Малозначительная мелочь. Главное ведь — «комбат» уцелел. Или даже «комбаты»… или «комполк»…
О прошедшей колонне я знал. Догадался прокрутить записи дрона прежде, чем лезть в пекло. То, что меня ждёт при встрече, представлял… примерно. В теории. На практике же… всё, как всегда, оказалось страшнее.
Я чуть не сварился в своих доспехах, пока со всех ног бежал напролом через простреливаемое пространство к окопам, не отвлекаясь ни на что. Бежал так, как никогда раньше не бегал.
Потом, просматривая этот момент на планшете, я содрогался и покрывался липким холодным потом, настолько жутко это выглядело.
Но, когда бежал, об этом, да и вообще ни о чем не думал. Просто бежал.
В окоп буквально свалился, а не запрыгнул. Самым прямым и буквальным образом — не видно же ничего из-за постоянных вспышек взрывающихся файерболов перед глазами. Ещё и зажмуренными от страха глазами.
Так что, бежал, пока не свалился в окоп. Если бы костяки догадались передо мной мостик через этот окоп перекинуть, то я бы так насквозь бы и пробежал весь их «опорник», а они бы весело поржали над таким тупым лосем за моей спиной. Но, не догадались.
* * *
Глава 46
* * *
Но — не догадались. А потом было уже поздно: тупой лось уже оказался в окопе. И побежал…
Окоп — это не открытое поле, где в тебя может садить сразу со всех сторон сразу несколько сотен стрелков. Окопы специально копаются так, чтобы заброшенная в окоп граната могла посечь осколками только тех, кому не повезло оказаться непосредственно рядом с ней. Два-три бойца максимум. Как этого эффекта добиваются? Просто до тупости. Или до гениальности: окоп роется прямо только три-четыре метра. Дальше делается поворот под тупым углом и роется ещё три-четыре метра. Длинные окопы не бывают прямыми. Если это правильные окопы.
Граната падает в такой окоп, взрывается. Три направления разлёта осколков получаются перекрыты боками траншеи и полом сразу — все полетевшие в этих направлениях осколки впиваются в землю и уже не опасны. Те, что летят вертикально вверх (ну или под небольшим, вплоть до сорока пяти градусов к вертикали, а то и до шестидесяти) — тоже безвредны. Остаются лишь те, что полетят вправо и влево по окопу. Но и они пролетят не далеко: ровно до поворота, где в этом повороте и застрянут.
Правильный окоп. Сотнями лет и десятками войн отработанный и проверенный. Надёжный.
Однако, были во времена ещё Первой Мировой такие специальные подразделения «Sturmtruppen» или «Штурмтрупперы», как раз и предназначенные, специально тренированные для зачистки вражеских окопов.
Были такие, понятное дело, не только у немцев. Все воюющие стороны имели какой-нибудь аналог таких бойцов. Просто, немецкие немного больше остальных оказались распиарены историками и массовой культурой.
