Затем речь зашла о населявших территорию Советского Союза азиатских народностях. Оказалось, что это именно они разработали приемы борьбы без оружия, которые потом бессовестно присвоили себе китайские и японские милитаристы. Завершилась лекция рассказом о мастерстве советских НКВДшников из контрразведки СМЕРШ. Впрочем, на просьбу показать как правильно следует "качать маятник" лектор пробормотал что-то невнятное и исчез.
Зато практические занятия понравились Крюкову гораздо больше. Для начала седой тренер велел всем облачиться в легкие бронежилеты и закрытые боксерские маски. Потом он вызывал всех по очереди и проводил с каждым небольшой спарринг вполсилы, чтобы понять степень подготовленности ученика.
Крюков все свое умение демонстрировать не стал. Попрыгал немного, нанес пару пробных ударов с дальней дистанции, отбил атаку Седого. Тем не менее, когда они расходились в разные стороны, Крюков уловил вдруг цепкий как колючка репейника взгляд удивительно светлых глаз нового тренера.
Вскоре начались рейды и дежурства по линии ОКОДа. Крюкова зачислили в группу, где старшим назначили Гриню. Миня, разумеется, оказался с ними. Поначалу задания у них были — проще некуда. Они патрулировали улицы как обыкновенные дружинники, дежурили на дискотеках. Крюков подозревал, что все это ерунда и готовят их не для этого. И продолжал напряженно тренироваться.
Однажды их группу прикрепили к отделению уголовного розыска Павелецкой железной дороги. В дежурной части на вокзале веселый опер в штатском угостил их самодельными солеными сухариками и приступил к инструктажу.
— Работать будем в электричках на линии "Аэропорт "Домодедово — Москва". Наш объект — это карточные мошенники, так называемые каталы. Работать будем рано утром или поздно вечером. Практически ночью. Вы будете выступать в роли жертвы шулеров. Дело опасное. Вас будет прикрывать опергруппа, но урки есть урки. Могут и ножичком ткнуть. Возражений и отказов нет?
Возражений и отказов не было. Напротив, предложение не спать ночами и за бесплатно подвергать себя смертельному риску было встречено с большим энтузиазмом.
— Тогда немножко поучимся, — сказал опер и раздал карты. — Хорошо играть вы не должны, но уметь играть обязаны. Причем во все основные игры. Очко — это просто. Главное — запомнить какая карта чего стоит. "Сика" и "бура" сложнее. "Бура" обычно используется как затравка к "сике".
— Скажите, "сика" — это что-то вроде "покера"? — поинтересовался Миня.
— Таких тонкостей вам знать не надо, — возразил опер. — Ваша задача — разыгрывать из себя лоха, лопуха. Вы должны дать втянуть себя в игру. Остальное сделают за вас.
В почти пустой вагон электрички Крюков ввалился с тяжелым чемоданом, на котором виднелась приклеенная квитанция аэропорта. Он взгромоздил чемодан на полку и уселся на свободное сиденье. Не успел пригородный поезд тронуться, как напротив Крюкова приземлился бородач в очках интеллигентного вида.
— Не возражаете, если я здесь присяду, молодой человек?. Благодарю. Время позднее, вагон пустой. Всякое может случиться, а вдвоем спокойнее. Вы в Москву?
— Угу, — кивнул Крюков. — В техникум поступать. Кулинарный.
— А жить есть где? — выразил озабоченность интеллигент. — Сейчас жилье снять очень дорого. Вы же, поди, дочку Рокфеллера не трахаете.
— Нет, только собираюсь, — согласился Крюков. — Но денег на первое время должно хватить.
И он похлопал себя по карману куртки.
Собеседник вроде бы успокоился, положил на колени свой кейс и принялся раскладывать на нем так и этак колоду карт. Заметив внимание Крюкова, улыбнулся.
— Я знаете ли, большой любитель пасьянсов. А вы, молодежь, поди азарт предпочитаете?
Крюков в ответ неопределенно пожал плечами. Сосед какое-то время подчеркнуто неумелыми движениями тасовал колоду, потом предложил.
— Ну что, может быть скоротаем дорожку? Скатаем… То есть сыграем? Нет, не на деньги, конечно. Вот, на спички. По коробку на кон. Хе-хе! В сичку на спички!
Крюков снова пожал плечами. Собеседник воспринял это как знак согласия. Он перетасовал колоду и предложил Крюкову снять. Затем сдал по три карты.
Ставки быстро росли. Когда Крюков выиграл тысячу коробков спичек, интеллигент протянул ему красную десятирублевку.
— Прошу принять в эквиваленте.
Тут на остановке к ним подсел военный морячок в звании мичмана. Нос моремана отливал красновато-синими прожилками. Вероятно он нес службу на Северном флоте. Он попросился в игру и его приняли. Играть втроем было гораздо веселее. К тому же мичман постоянно спорил с интеллигентом, тот горячился и оба постоянно обращались к Крюкову как к арбитру.
Наконец ставка достигла фантастической суммы — в сто тысяч коробков. В переводе на деньги это означало тысячу рублей. "Жигули" в то время стоили шесть тысяч.
Интеллигент буркнул:
— Я пас.
Мореман удвоил ставку и предложил Крюкову вскрыться. У обоих число очков оказалось равным. Вышла "свара", но не успели они бросить карты, как в вагон с двух сторон ворвалась бригада оперативников.
— Вот это называется "перетемнили", — процедил сквозь зубы мичман, обращаясь к интеллигенту, и сплюнул на пол. — Говорил тебе, не надо тянуть.
Затем он обратил свой сизый нос к Крюкову.
— А с тобой, сученок, расчет впереди.
— Ладно, топай, — толкнул его в спину один из оперов.
Как ни странно, денег при мошенниках не нашли. Вероятно они успели их незаметно сбросить. Сыщики облазили на карачках весь вагон, но все безрезультатно. Задержанных доставили в отдел и занялись их оформлением.
Ближе к рассвету, подписав все положенные протоколы, Крюков направился домой. Когда он вышел на улицу, ему показалось, что за ним кто-то наблюдает. Оглянулся — никого.
Метро было закрыто, поезда еще не ходили. Крюков вдруг обнаружил, что за треволнениями ночи совершенно забыл о естественных потребностях. Сейчас его так и подмывало справить малую нужду. Подходящее место он нашел между глухой стеной дома и высоким забором.
Изготовившись произвести мочеиспускание, он вдруг обнаружил, что не одинок. Вслед за ним за забор завернул невзрачный тип. Крюкову показалось, что он уже видел его, когда садился в электричку в Домодедове.
Незнакомец воровато оглянулся и неожиданно ринулся на Крюкова. В рукаве его пальто сверкнул клинок не то ножа, не то бритвы.
Драться с полным мочевым пузырем — серьезное испытание. Крюков пропустил первый удар и едва не поплатился за это жизнью. Острие вспороло куртку, правда самого Крюкова не задело. Он перехватил вооруженную руку налетчика и ударом в локоть парализовал ее. Затем с яростью принялся наносить удары коленом в лицо и живот согнутого противника. После пятого или шестого удара тот рухнул на кучу мусора.
Крюков, пошатываясь, отошел в сторону. Посмотрел на прореху в куртке. Нож бандита рассек ее в районе пояса. Ничего, если аккуратно зашить, будет незаметно. Крюков задрал полы, чтобы получше рассмотреть разрез и вдруг почувствовал, что в расстегнутую ширинку ему задувает пронизывающий ветер. В горячке боя он даже не успел спрятать свой "надменный член, хозяйство роковое, излишнее почти во всяком бое".
