О том, что она одарённая посторонним знать не нужно. Учитель строго настрого это запретил, выдавая её за свою незаконнорождённую дочь. Впрочем, относительно их родства ходят разные слухи. И одни фривольней других. Девушка как подумает об этом, так сразу наливается краской смущения. Ведь это ложь! Всё, до чего додумались сплетники, чистое вранье!
Вино мягко скользнуло по пищеводу, и разлилось в желудке теплом, которое тут же побежало по венам, прогоняя дурноту, и восстанавливая силы. Вот странное дело. Если ей оторвёт ногу, она без труда себя излечит. Но после работы с конструктом, помочь могло только красное вино.
Настя сделала ещё один глоток. Потом посмотрела на вместилище внутренним взором, ощутив как оно заполняется Силой. И удовлетворённо улыбнулась. Она молодец!
Глава 23
Шестерёнка встала на место как родная. Молодцы всё же местные токари, всё чётко по размерам. Хотя и изготавливали отдельные детали, да ещё и с минимальными допусками, механизм собирается легко, как детский конструктор. Ещё десять минут, и я удовлетворённо положил протез на слесарный стол.
Помимо него в подвале появился и столярный, и кое-какой инструмент. Включая и пневматические дрель, циркулярку и токарный станок по дереву. Я же говорю, молодцы местные, до многого додумались и внедрили. К слову, появились даже картечницы на пневматическом приводе.
Правда, для того чтобы заставить работать этот инструмент пришлось прикупить компактную паровую машину и компрессор. Но оно того стоило. Не будешь же из-за каждой мелочи бегать в мастерские. Для домашнего пользования пневматический инструмент то, что мамка прописала!
В соседней комнате у меня будет химическая лаборатория. Но там пока готова только мебель. Всякие реторты, колбы, змеевики и идеж с ними пока хранятся в ящиках, переложенные соломой. Вытяжку заказал на весь подвал, вскоре должны будут доставить и смонтировать.
В третьей комнате, смежной с лабораторией, и самой дальней, я собираюсь организовать изготовление искусственных рубинов. Там же, на месте соберу и шлифовальный станок. А чтобы исключить возможность проникновения туда посторонних, для лаборатории заказал стальную дверь. Объяснил домашним это просто, чтобы детвора не дай господь не влезла, и не ухватила какой химикат. Ведь тогда беды не оберёшься.
И за всё это мне пришлось вывалить кругленькую сумму. Гаврила, даже в затылке почесал, стоило только ему лишь прикинуть, сколько всё это может стоить. А уж когда я ему вручил топазовый комплект из шести амулетов, и вовсе завис. Пришлось успокоить его, мол это не подарок, а всего лишь во временное пользование, для сбережения тушки компаньона. Ну и рассказал об удачном бое, и богатых трофеях на острове Доброхотском.
Ну не говорить же ему, что в средствах я сложностей не испытываю. Скорее уж в их легализации. В этой связи днями сдал Мартьяну Ярославовичу бриллиантовый «Лист» на пять карат, получив за него шестнадцать тысяч семьсот рублей, и вновь пополнив свой счёт.
Только с этим пора бы завязывать. Пока вроде как в легенду с трофеями после удачного боя укладывается. Не сказать, что все бояре или даже князья столь дорого снаряжают своих дружинников, но такое встречается, и конкретно о воинах Цешковского трубили во всех газетах, пока новость была горячей. Но всему есть предел. Поэтому надо думать, как легализовать остальные средства. Вот никакого желания покупать маленький самолёт, если могу приобрести сразу серьёзный аэроплан.
— Гаврила, держи свою ногу, — бросил я изделие здоровяку, взрыхлявшему землю вокруг яблони.
Как оказалось нравилось ему с супругой вот так, в охотку поковыряться в земле. Оба из деревни, и с детства знакомы с сельским трудом. Потом-то он отправился в училище, выучился, ну и женился на деревенской. Правда, превращать его в садовника у меня планов не было.
— Ух ты, какая ладная, — подхватив изделие, восхищённо произнёс он.
Сделал я её из берёзовой фанеры, так что по прочности, что твоя сталь. В определённых условиях, ясное дело. Лёгкая, анатомической формы, полая, с шарнирами и механизмами, позволяющими пользоваться ею почти как нормальной ногой. Есть парочка рычажков фиксирующих соединения так, что даже можно подниматься по лестнице на носке. Я же говорил, что опыт у меня самый разносторонний.
— Ты чего помрачнел? — видя как нахмурился Гаврила, поинтересовался я.
— Не влезет суда моя культя, — показал он мне на приёмную гильзу.
— Конечно не влезет. Потому что у тебя не культя, а полноценное бедро, которое нужно обтесать, и придать нужную форму.
— Это как?
— Оперировать тебя буду, отрежу всё лишнее, и придам божеский вид. Не гляди на меня так. Даже если ошибусь, «Лекарь» нам в помощь. Мы же не будем ждать несколько дней. Разом и поднимем тебя.
— И когда, будешь резать? — с мрачной решимостью поинтересовался он.
Хреново ему без неба. Вроде и не пилот, а только борт-механик, но небо оно такое. Либо испугает до икоты, и тебе от одной мысли о нем будет плохо. Либо окрутит так, что влюбишься в него целиком и без остатка. И Гаврила был как раз из вторых, готовый отдать много, ради того, чтобы опять воспарить над облаками.
— Да хоть сейчас, — развёл я руками. — раньше начнём, до обеда управимся.
— Куда топать?
— В подвал, от посторонних глаз подальше.
Антонина Прохоровна прикрыла рот ладошкой, и отвернулась, энергично заработав тяпкой, ещё и уголком платка глаза утёрла. Переживает за мужа. Да оно и понятно. Как не переживать-то.
Семейство Лужиных переехало ко мне на подворье буквально на следующий день. Нечего им ютиться в квартире, если есть вполне просторный дом. Мне всего-то и нужно, спальня, да рабочий кабинет. Остальное я отдал в распоряжение семейства. Пусть устраиваются. Дом тут же наполнился шумом и гамом, от вездесущей детворы, но мне это не мешало. Где-то даже наоборот, было приятно.
К детям, я со всей любовью. Даже когда деру уши, это не от злости, а науки для. Потому как придерживаюсь одного немудрёного правила — сколько человеку не объясняй, врезать, выпороть, оно как-то надёжней. Наука преподанная вкупе с болью, в голове задерживается куда надёжней. Не так уж и не правы были учителя старины, практиковавшие розги…
Операционную я развернул на рабочем столе будущей химической лаборатории. Благо тот был из нержавеющей стали. Обложил оперируемый участок полотенцами, чтобы кровь не растекалась во все стороны. Перетянул в районе паха жгутом, вооружился специальными иглами, и воткнув в нужные точки обезболил.
Ну да, акупунктура мне то же не чужда. Я ею ещё в средние века начал овладевать, а после увеличил багаж знаний. Как и в медицине вообще, которую начал изучать в Византии двенадцатого века. Кстати, был сильно удивлён тем, насколько оказались глубоки их познания в этой области.
Последний штрих, набросил на лицо оперируемого полотенце, и велел не убирать. Сильные мужчины они такие. Могут горы свернуть, в одиночку выйти против десятка, сражаться уделавшись в кровище по самую маковку, выпускать кишки и отрубать конечности. А стоит увидеть как кто-то ковыряется в их теле, так сразу дурно становится. А уж когда эти богатыри наблюдают роды, так и вовсе кино. И смех и грех, честное слово…
