Среди них стоял самый пугающий по середине, который двинулся ко мне. Худой, острые скулы, черные глазища, и черные, как смола волосы. Что-то южное в его чертах читалось. Черная майка алкоголичка давала обзор на его развитую мускулатуру. Сглотнула тяжелый комок, застрявший в горле, разворачиваясь и уходя подальше, в надежде, что не последует за мной.
Озираясь, испуганно вздрогнула, споткнувшись, когда четверо пошли за ним, а самое главное никто не заметил их ухода. Господи, убереги пожалуйста. Где же, Маринка? А если Сережа не здесь и ее тоже ждут неприятности?
В след свистнули, хохоча дружно:
— Красавица, погоди. Двенадцать не наступило ещё, чтобы золушка сбегала.
— Гляди, он еще сказки читал, — у огромного качка был более басистый голос.
И тут я зашла в переулок, не замечая по другую сторону никого. Даже машины не проезжали по дороге.
Переходя на бег, спровоцировала только и поздно об этом поняла, пожалев. Меня толкнули к стене, выбивая воздух из легких тем самым. Инстинкты пробудились. Отчаянный крик был прерван ударом в челюсть, вызывая адскую боль, но как в бреду я отмахивалась, как только холодные скользкие пальцы коснулись бедра.
— На стреме, — прорычало животное, поднимая мою юбку, а слезы брызнули из глаз, когда он попытался поцеловать, но из-за того, что она дернулась, лишь сильно прокусил губу до крови.
Нет, только не это. Я собиралась умолять, но не могла и слова произнести. Везде грязные руки. Каждая частичка тела пропитана страхом.
Касается трусиков, как я использую последний шанс, вцепившись насильнику в лицо ногтями, углубляя в плоть и дёрнув руку, почти удалось расцарапать чёрные глазища, как в живот с колена ударили. Выстрел. Шум. Падаю на асфальт, больно стукнувшись головой, голоса Сережи и Мурата последнее, что запомнила.
Глава 27.
В дорого обставленной со вкусом квартире, Серега ощущал себя, как не в своей тарелке. Зато его Маришка хорошо устроилась. Сидела около подруги, которая до сих пор не пришла в сознание, поэтому нечего жаловаться. Они успели.
— Чуйка сработала, — подал голос Мурат с кресла, не сводя внимательного взгляда с Кати. — Давно не развлекался, а вот на тебе. Если не ты, Серёга, меня бы положили и Катюху без стыда…
Не стал заканчивать предложение. Дядь Витя — хозяин квартиры, вошел в комнату, неся поднос с кофе, ставя на журнальный столик. Совсем недавно только врач уехал, но синяки на видных местах у Волковой прояснились, делая положение затруднительным. Марина специально попросила привезти Катю к тому, кто не растрепал бы о случившемся дяде Коле и тем более Артему. Пока ничего не ясно.
Сережа был против этой позиции.
— Мариш, может я наберу все же? Они же весь город на уши поднимут. Тем более, мать Руслана, сам он придут в квартиру и там дело техники. Сарафанное радио включится, станет лишь хуже.
Она лишь вытерла слезы, укрывая тело пледом. Девчонка совсем не подавала признаков жизни на первый взгляд.
— Все будете молчать, пока Мурат не найдет виновника. Кате нужно для начала прийти в себя, а не заботится о тревоге за нее других. Не видишь, Сереж, что ли? У нее синяки повсюду! На лицо не взглянешь нормально. Она девочка в конце концов и видимо Катя знает, что увидь Артем ее в таком состоянии, то расстроит. Дайте хоть немного оклематься.
В гробовой тишине они просидели еще пару минут. Мурат вообще выглядел мрачнее тучи. Сергей ушел, а дядя Витя пошел за аптечкой, чтобы налить валерьянку Марине, а он остался ненадолго.
— Это я виновата! — вытирая носовым платком слезы, раскисла совсем Демидова. — Она же не собиралась идти, а я настояла. Катя теперь даже тени шарахаться будет. Это ее сломит, когда очнется и вспомнит.
Но Марина совершенно не обращала внимание на Мурата и поняла, что он ушел, когда только хлопнула входная дверь.
Угрюмый дядя Витя спустя десять минут протянул девочке стакан, присаживаясь на корточки перед невинным ребенком, которого втянули во взрослые игры. Артем ее не уберег, да и не сможет. Любой, кто отличается внимательностью давно понял, что не так просто развиваются события вокруг Кати. Хрупкой девушке тяжело оставаться нетронутой в этом мире и если она в ближайшее время не найдет выход, свое преимущество, то исход очевиден. За короткий период испытала удачу не раз…
— Вы же не скажите, да? — выпив до дна, Марина сползла на пол, не отходя от Кати ни на шаг, испытывая вину.
— Я — нет. Мы найдём выход, Мариша. Как понимаю, уговаривать отлежаться в спальне бесполезно?
— Боюсь, что ей станет хуже. Доктор же сказал, что она ударилась головой.
Очевидно, что они оба сегодня не заснут. А Виктор по утру попросит супругу задержаться в санатории. Чем меньше людей знают, тем лучше.
Пару дней спустя…
Погладив черного кота, перевела взгляд на фикус. Снова зацвел. Все-таки в момент, когда ты не можешь говорить осознаешь многое. Первое — слова пусты, точнее большая часть разговоров бесполезна. Второе — слова не лекарство, а зачастую яд, обернутый в фантик любимой сладкой на вкус конфеты. Третье — слова не способны остановить человека, что наносит тебе вред.
Комната была ярко освещена и не удивительно, скоро обед. Не поворачивая головы из-за не восстановившейся шеи, дотянулась до колокольчика, позвонив и морщась тут же, испытывая адскую головную боль.
Когда она потеряла сознание, в прошлый визит, Мурат рассказал, что двое успели ее несколько раз нещадно попинать, поэтому на голове ошейник. Через неделю снимет, не смотря на приказы врача. Папу Маринка долго не сможет кормить ложью.
Дядь Витя специально громко стал топать, тем самым предупреждая. После того, как она только очнулась, случилось несколько приступов паники, когда кто-то заходил бесшумно.
— Снова не спала?
Беру альбом в руки, успевая перевернуть незаконченный рисунок и написать.
«Сон не шел. Закройте шторы, пожалуйста».
На самом деле кошмары не давали спать. Везде с его участием. С монстром, что доводил до конца во снах. Не собирался так легко ее отпускать.
Выполнив просьбу, дядь Витя принес кашу, но не дал ей написать строчки, положив ручку на место, включая сурового заботливого дядю.
— Ты должна есть, а то не восстановишься. Доктор придет через час. А как ты успокоишь отца, если не поправишься?
Устраивается поудобнее, приготовившись к мучениям. Это был самый сложный процесс. Никогда не подумала, что питаться станет так больно.
— Еще пару дней и она восстановится, — дарит иллюзию и пустую надежду дядя Витя, намекая на челюсть.
Удивительно, как удар не раскрошил зубы. Катя подавила унижение, отец Руслана кормил из ложечки. Старалась не думать о своей беспомощности.
— Не смей, — предупредил мужчина, заметив в уголках слезы. — Думай исключительно о позитивном. Скоро у твоей Маринки выпускной. С отцом собиралась пойти за грибами. Не смотри на солнце, обещают скоро снова дожди. По гороскопу у тебя все наладится.
