На следующее утро пришёл доктор Благой, обладатель баритона с хрипотцой.
– Так. Ростоцкая Регина. Четырнадцать лет. Остановка сердца. Ну, как ты себя чувствуешь? Рассказывай.
– Нормально. Скажите, а ожоги пройдут?
– Тебе не об этом нужно думать. У кардиолога понаблюдаться надо, у невролога пройти обследование.
Благой прощупывал пульс. А потом случилось новое потрясение в её жизни – окружающий мир распался на мелкие кусочки, будто стеклянная витрина от попадания случайной пули разошлась лучиками и обвалилась. Она вдруг увидела воспоминание доктора.
Он в белоснежном халате поверх медицинского костюма стоял в операционной над бездыханным телом Регины. Поднял руки в стерильных перчатках вверх. Попросил медсестру вытереть лоб. Жарко. Ему очень хотелось пить и оживить эту храбрую девочку, спасшую брата и пострадавшую на пожаре. Медсестра шепнула перед операцией, что родители погибли в огне. Благой слыл циничным атеистом, но перед операцией почему-то помолился и попросил у Бога помощи.
Регина аж задохнулась от такого реалистичного видения. Моргнула, и "стеклянная витрина" собралась по кусочкам обратно в единое целое, закрывая от неё воспоминание. Доктор отпустил её руку.
– Пульс зачастил. Нехорошо. Сестра! Ещё успокоительного, и полный покой.
Дворцы хранят секреты
После дождичка в четверг утро встретило прохладой и промозглой сыростью. Регина вышла на улицу из тёплого нутра дома и тут же захотела вернуться обратно. Сбросить одежду и залезть под пуховое одеяло. Долго валяться, читать в постели и встать только к обеду, а на работу вообще не ходить. Может, прикинуться больной? Эту мысль она сразу отбросила как профнепригодную, она не такая. Стыдно обманывать начальство. К тому же перед глазами всплыло требовательно-умоляющее лицо бабы Жени. Регина собрала волю в кулак и отправилась навстречу пронизывающему ветру и непогоде.
Регина зашла в старинное здание архива, приложила электронный пропуск, зелёная стрелочка валидатора разрешила пройти и приступить к работе.
– Доброго тебе утречка, Регина Павловна! – привычно поздоровалась Зинаида Глушко, по-южному растягивая слова и широко улыбаясь. – Сегодня вовремя на работу явилась. Молодец!
В кабинете, уставленном стеллажами, было уютно как дома. Тепло и вкусно пахло выпечкой.
– Доброе утро, Зинаида Ивановна! Погода нынче гадкая. Замёрзла, пока дошла. Чайник ещё не ставили? – спросила Ростоцкая, стряхивая плащ, навешивая на плечики.
– Спрашиваешь! Зинаида и чай заварила, и пирог из дома принесла. Капитану Рюмину кусочек отнесла, ему нравится моя стряпня. Шарлотку любишь?
– Люблю.
– Вчера испекла, думала порадовать домашних. Муж в рейсе, он бы живо приговорил пирог. Любит печево. А мои обормоты отказались. Малой скуксился – кисло. А пигалица за фигурой следит. А чего за ней следить? Что она – курс доллара что ли? – Зинаида залилась фирменным смехом, от которого становилось солнечно даже в пасмурную погоду.
– Ну и зря они отказались, – сказала Регина, выбирая второй кусок. Первый благополучно проглотила. – Шарлотка получилась у Вас отменная. Рецептом поделитесь? Или это секрет?
– Ох, ты батюшки мои! Какие секреты? Всё просто – яйца, мука, сахар, яблоки. Черкану рецепт сегодня, если хочешь. Ворона будешь баловать или парубок знатный появился? – Зинаида опять завела любимую песню "когда замуж?".
Регина привычно отмахнулась от посягательств на личную жизнь сердобольной коллеги, возомнившей себя её матерью, и включилась в работу. Её накопилось много. Пухлые папки горой высились на столах. К обеду заныла спина, и усердный архивист поняла, что нужен перерыв. Почему бы не использовать его с пользой для расследования. Ростоцкая решила "покопаться" в прошлом подозреваемых по делу мэра.
В базе МВД хранилось много интересной информации. Таисия Шахтина не раз и не два, а очень даже многожды задерживалась за вождение в нетрезвом виде. Игнат Шахтин нарушал ПДД и общественный порядок. Елена Шахтина и Олег Николаенко были кристально чисты перед законом. Внимательно изучив всё, что имелось на главных подозреваемых, Ростоцкая переписала их контактные данные. Погода, конечно, дрянь, но раз обещала, нужно приниматься за работу сыщика. Регина уже вышла из кабинета и пошла по коридору на выход, как поняла, что кое-что оставила на столе. Вернулась.
– Забыла чего? – спросила Глушко.
– Без телефона пошла.
– Возвращаться – плохая примета.
– Знаю. В зеркало посмотрюсь и чары разрушу.
Ростоцкая взяла телефон, посмотрелась в зеркало возле вешалки и отправилась на свой первый допрос. До дома мэра она добралась быстро, хоть и стоял он на отшибе. Взяла такси и через пятнадцать минут вышла в зелёном пригороде Старграда, районе нескромных вилл респектабельных российских граждан. Видеодомофон у ворот вежливо поинтересовался, какая нелёгкая её к ним принесла. Регина показала удостоверение работника следственного комитета, надеясь, что надпись "Архив" не вызовет вопросов. Молчание затянулось. Регина уж собралась в обратный путь, как калитка гостеприимно пискнула.
Дом мэра не был похож на дом. Скорее напоминал Версальский дворец в миниатюре. Золочёные фонтаны теперь не работали. Холодно и не для кого. Подстриженные кусты выстроились в мудрёный лабиринт. Мраморные львы встречали гостей перед широкой пафосной лестницей, стоя на задних лапах, разинув зубастые рты. Регина зачем-то заглянула в открытую пасть, ничего интересного там не обнаружила, поднялась наверх. Не успела прикоснуться к ручке, как дверь распахнулась.
– Здравствуйте, – сказала Ростоцкая.
– Здравствуйте, – ответили ей после паузы.
На пороге стояла пара. Крупный молодой мужчина с невыразительными коровьими глазами и носом картошкой оглядел гостью и обернулся с немым вопросом к рыжеволосой женщине постарше в розовом фартуке. Она сдерживала мопса, порывающегося познакомиться с гостьей поближе. Рыжая смотрела настороженно. Подумав, кивнула мужчине. Он пропустил девушку внутрь. В холле напротив двери красовался рыцарь в блестящих доспехах, героически облокотившись на меч. М-да, кем себя возомнил хозяин дворца?
– Антонина и Валерий Синегубовы. Правильно?
– Нас уже допрашивали, – ответила, как резанула, Антонина.
– Остались вопросы, – возразила Регина. – Мы, конечно, можем Вас вызвать повесткой.
– Хорошо. Проходите на кухню. У меня работы много, – неожиданно быстро сдалась домработница Шахтиных и повела в заднюю часть дома. Мопс побежал за ней.
Франция чувствовалась и здесь. Бледно-салатовые и пастельно-розовые оттенки, замысловатые керамические баночки под сыпучие продукты и многочисленные специи выдавали в хозяевах любителей Прованса. Огромная кухня, оснащенная по последнему слову техники, несмотря на высокие потолки и размеры, выглядела уютной. Здесь любили готовить, и это было сразу видно. Кухонные принадлежности находились под рукой, заметно, что ими часто и умело пользовались.
