Шейн закончил свой рассказ и перевел на меня взгляд.
— Мне жаль, — только и смогла выговорить я.
Парень грустно улыбнулся и вытянул руку, указывая мне за спину.
— Нам пора, отец и Артур уже заждались.
❊ ❊ ❊
Коридор петлял, подобно лабиринту, и после нескольких поворотов я уже сомневалась, что смогу найти обратную дорогу самостоятельно. Вскоре мы уперлись в белые дубовые двери, и, толкнув одну из массивных створок, Шейн впустил меня в библиотеку, своими размерами превышающую главный зал замка. Вдоль стен тянулись высокие шкафы из темного дерева, уходившие вверх на несколько этажей. На галереях студенты в мантиях и профессора в элегантных костюмах сновали между полками, набирая стопки книг. А передо мной через всю библиотеку тянулся ряд письменных столов, треть из которых была занята. Тишину нарушали лишь скрип карандашей и шелест страниц.
Теперь Шейн шел впереди, и я спешила за ним, боясь потеряться среди бесчисленных книг. Мне хотелось прикоснуться к их корешкам, вдохнуть аромат и скользнуть взглядом по витиеватым строчкам на страницах. Но Шейн не позволил задержаться.
Минув несколько книжных рядов, мы оказались перед решетчатой дверью, почти не заметной в тени массивных шкафов. За ней скрывался еще один читальный зал, но в сравнении с другими замковыми помещениями он выглядел крошечным.
Сначала я услышала голос Лукреции, а потом увидела ее нависшей над столом, за которым сидел Арий. Он, небрежно закинув ноги на стол, листал книгу и делал вид, что она интересует его больше, чем разъярённая девица.
— Отец открыл перед тобой двери нашего дома, а ты смеешь оскорблять его доброту и радушие, проявляя свое невежество и неприязнь ко мне, — недовольно прорычала Лукреция.
— А ты хочешь, чтобы я крутился вокруг тебя, одаривал вниманием и комплиментами? — Арий отложил книгу и сощурился. — Но почему я должен это делать? Чтобы ты могла обмануть своего папочку видимостью того, как счастлива быть со мной? Артур потеряет бдительность, порадуется за дочь, а перед свадьбой она сложит вещички и сбежит. Или же ты хочешь обмануть себя, надеешься, что мое очарование и страсть помогут твоему сердечку переметнуться от любви к этому вору, Маркусу Лэнну, ко мне?
Лукреция оцепенела. Единственный глаз широко распахнулся от изумления.
— Да как ты…
Арий поднялся со стула и нарочито медленно обошел стол, остановившись перед девушкой.
— Да и зачем мне жена, испортившая собственную кровь? — едко произнес он. Лукреция гневно сжала кулаки, а Арий продолжал, словно не замечая этого. — Если я пожелаю, то смогу попросить руки императорской дочери. И император не откажет ни мне, ни рудникам в Дарионе, которые принадлежат моей семье. Так зачем мне девчонка с выжженной Древней Кровью, когда я могу заполучить будущую императрицу?
Лукреция глубоко втянула воздух, и вся её злость резко отступила, скрывшись под маской равнодушия и холодной решимости.
— Неужели? — насмешливо спросила девушка. — Вот только зачем ты нужен императору? Ходят слухи, что твой старик недавно обручился с юной красавицей и сейчас вся власть семьи сосредоточена в ее руках. Если она в скором времени родит ребенка, всё достанется ему, а не бастарду, хоть и признанному.
Желваки заиграли на лице Ария от того, как сильно он стиснул челюсти. Он одарил девушку ледяным взглядом, приготовился к очередному едкому ответу, но внезапно заметил наше присутствие.
— Вы успели прямо к финалу, — ухмыльнулся он, — к сожалению, на бис не повторяем.
Арий согнулся в небрежном поклоне, словно актер, требующий оваций, и метнул насмешливый взгляд на Лукрецию. Девушка обернулась так резко, что ее коса просвистела перед лицом Ария, словно плеть. Ее взгляд пылал яростью, и это пламя было устремлено мне за спину. Схватив со стола книгу, девушка прошла мимо нас, не удостоив взглядом, и остановилась напротив Шеонны, едва сдерживающей улыбку.
— Совсем скоро Велизар увидит, что ты ничем не похожа на свою мать, кроме смазливой мордочки, и преподнесёт тебя в качестве взятки какому-нибудь члену Коллегии. Надейся, чтобы это был чей-то сынок, а не дряхлый мерзкий старик. Наслаждайся свободой, пока можешь. — Лукреция бросила эти слова в лицо Шеонны и скрылась, прежде, чем та ей ответила.
— Однажды я выцарапаю ей второй глаз, — весело усмехнулась Шеонна.
— Что ты здесь делаешь? Ты должна быть на занятиях, — оборвал ее Шейн.
Девушка подняла на брата взгляд полный мольбы.
— Я пришла поддержать Алессу. Вдруг Артур уведет ее сегодня, и мы даже не успеем попрощаться.
Мое сердце пропустило удар, руки похолодели от страха. Покинуть Гехейн сегодня? Я не была готова расстаться с этим миром так скоро и надеялась, что у меня в запасе было еще несколько дней или даже недель.
— Это вряд ли, — ответил Шейн, и я снова нашла в себе силы дышать, — Артур никогда не отправляется в дорогу сразу.
— Но я должна сама в этом убедиться!
Шеонна приобняла меня за плечи и увлекала следом за собой.
Когда Шейн поравнялся с нами, девушка шепотом обратилась к брату:
— Эрворы, серьезно?
— У Артура не осталось выбора после того, как Коллегия лишила его членства и привилегий. Он отдаст дочь за любого из Древней Крови, кто готов поддержать его в нынешнем положении, — ответил Шейн настолько тихо, что я едва расслышала его слова.
Я не участвовала в обмене сплетнями, но почувствовала неловкость за друзей. Мне казалось неправильным обсуждать человека, находящегося в этом зале, даже если он стоял слишком далеко, чтобы различить тихие перешептывания. Я обернулась на Ария.
Молодой человек, присев на край стола, безучастно листал одну из книг. И будто ощутив на себе взгляд, он захлопнул книгу, подняв в воздух облачко пыли, слетевшее со страниц, и покосился на меня.
Я резко отвернулась.
Мы пересекли читальный зал. Дверь у дальней стены была приветливо распахнута. До нас донеслись знакомые голоса Велизара Омьена, Артура Моорэт и его старшего сына Марука.
Зал Дверей представлял собой просторное помещение с высокими арочными окнами, растянувшимися по всей стене. Свет, льющийся в Зал из окон, огибал невысокий помост в центре — он чем-то напоминал тот, что я видела в доме Артура, но был в два раза больше. По противоположной стене вились нескончаемые стеклянные трубочки разной ширины, они раздваивались и переплетались между собой в хитроумные узлы. Вся стена в местах свободных от трубочек была испещрена причудливыми и изящными рунами.
— Ну наконец-то, мы уже заждались! — Артур радостно хлопнул в ладоши.
Сегодня на нем был не элегантный дорогой костюм, а обычные слегка потертые коричневые брюки, рубашка с маслянистыми пятнами на закатанных рукавах и кожаный фартук с притороченными к поясу всевозможными инструментами, предназначение которых оставалось для меня загадкой. В таком виде Артур походил больше на безумного ученого, чем на светского человека, которого я встретила три дня назад.
