❊ ❊ ❊
Мое сознание будто с силой вогнали обратно в двуногое человеческое тело, выбив воздух из легких. Я резко подскочила на кровати, жадно глотая его ртом. Мне отчаянно хотелось броситься прочь из этого дома, сбежать как можно дальше от призраков, обитающих в его зеркалах, от людей, спящих в соседних комнатах, от секретов, плодящихся по темным углам, и даже от Эспера, который распоряжался моими мыслями и эмоциями так, словно был им хозяином. Но я не могла пошевелиться, даже сейчас тамиру железной хваткой приковал меня к постели.
«Куда же ты побежишь? — недовольно проворчал зверь. — Будешь скитаться по городским улицам и просить милостыню? Спрячешься в лесу и будешь жить в нём, как дикарка? И как долго ты сможешь продержаться наедине с хищниками?»
Я не отвечала, протестующе сжав челюсти. Но Эспера не было рядом и ему не нужны были слова. Он ощущал вскипающую во мне злость и миролюбиво добавил:
«Алесса, твое место рядом с людьми, а не дикими животными».
Хватка тамиру ослабла, я вновь получила контроль над собственным телом, но теперь не торопилась вставать с кровати.
«Разве ты не хочешь узнать правду о себе? — не унимался голос Эспера в моей голове и тут же озвучил мой ответ. — Хочешь. Так почему бы не позволить Велизару найти ответы, которые он так жаждет. Он окажет тебе большую услугу.»
«А ты? — спросила я, чувствуя, как обжигают горло подступающие слезы. — Чего хочешь ты?»
«От тебя? Ничего. Я просто любопытный путник, случайно спасший твою жизнь», — спокойно ответил Эспер.
Я чувствовала: тамиру не врал. Но и не говорил всей правды.
Его разум мягко обволакивал меня, убаюкивал, закрывая отяжелевшие веки, и не нашла в себе сил, чтобы ему воспротивиться.
Или не захотела искать.
Глава 8
Горячая вода хлестала по дну раковины, скрывая бледно-розовые цветы на белом фаянсе за клубами пара. Я провела оголенной ладонью по запотевшему зеркалу, и в мутной от влаги полосе отразилось бледное лицо с острыми скулами и опухшими от вчерашних слез глазами.
Только я. И никаких призраков.
При воспоминании о человеке из зеркала, на задворках сознания загудел колючий страх, но Эспер тут же прижал его будто муху, не позволяя разрастись. Я не возражала его вмешательству.
Когда Шейн и Шеонна ворвались в мою спальню на звук разбитого стекла, они услышали лишь сумбурный лепет о неясной тени в отражении, привидевшейся мне в полумраке. Рассказать кому-то о Призраке значило признать его реальность. Вместо этого я пыталась забыть о нем, как о ночном кошмаре, убеждала себя в том, что он был лишь игрой моего встревоженного разума. И Эспер позволял заниматься этим самообманом, до тех пор, пока ложь приносила мне успокоение.
Сегодня тамиру практически не касался моего разума. Он отгородился непроницаемой стеной и лишь изредка отлавливал вспыхивающие во мне искорки страха и тайком прислушивался к мыслям, которые вновь находились в моей собственной власти.
Я выкрутила латунную ручку крана, похожую на распустившийся цветок с инкрустированной в сердцевину Слезой Эрии, и зачерпнула холодную воду. Алый кристалл тихо звякнул о раковину, когда я склонилась, чтобы омыть лицо. Впервые за свою жизнь я ощутила тяжесть кулона на своей шее. Я смотрела на него в отражении зеркала и не узнавала. Он казался очередным чужаком, хранящим от меня секреты.
Я потянулась к замочку, но неожиданно пальцы нащупали лишь непрерывную нить мелких звеньев. Недоуменно нахмурившись, я прокрутила её и не обнаружила заветного крошечного карабина. Тогда я попыталась стянуть цепочку через голову, но она воспротивилась, болезненно впившись в кожу.
Эспер молча наблюдал за моими потугами, смущенно прижимая уши, когда в моей голове всплывали самые искренние, отборные ругательства.
В конечном счете я сдалась. А потом, скорее почувствовала, чем заметила, как тамиру поднял взгляд к Слезе Эрии, парящей под потолком. Я протянула к ней руку и поманила пальцами. Кристалл ожил, легонько подпрыгнул на месте, будто радуясь обращенному на него вниманию, и опустился в распростертую ладонь. Я крепко сжала осколок и, чувствуя перед ним странную вину за то, что собиралась сделать, приложила его к кулону на шее. Кристаллы издали тихий звон, соприкоснувшись. Слеза Эрии ярко вспыхнула, едва не ослепив меня, а после ее свет начал стремительно таять, уплывая в сердце алого осколка. Спустя несколько секунд в моей руке остался лишь безжизненно-пустой полупрозрачный камень.
Эспер склонил голову на бок. Сквозь возведенную зверем стену я ощутила далекие отголоски его любопытства.
— Что же ты такое? — сокрушенно выдохнула я, без сил опустившись на бортик ванной. Я словно увязла в липкой паутине, сотканной из секретов, и не знала как из нее выпутаться.
Но я точно знала, кто мне в этом поможет. Эспер был прав: может Велизар Омьен и прикрывал корыстные мотивы за добротой и благодетельностью, но он мог оказать мне большую услугу. Теперь, когда мне известны его планы, остается лишь позволить мужчине действовать, — искать ответы за меня, — и выжидать, не выпуская его из виду. К счастью, теперь для это у меня были две пары глаз, а не одна.
Сейчас я была благодарна Эсперу за то, что ночью он не позволил мне поддаться порыву эмоций и сбежать из этого дома.
Вслух этих слов я не произнесла, не хотела, чтобы зверь ликовал от победы надо мной, но довольно дрогнувший кончик его хвоста подсказал о том, что тамиру всё почувствовал. Недовольно сжав челюсти, я попыталась направить поток своих мыслей в другое русло.
Позже, незадолго до того, как проснувшиеся альмы расселись на моем подоконнике, Эспер выскользнул в окно, а я спустилась в столовую и тут же нос к носу столкнулась с Велизаром Омьеном.
— Здравствуй, Алесса, — произнес он, доброжелательно улыбнувшись.
По моей спине пробежали мурашки. Смотреть в глаза этому человеку, делать вид и что я ни о чем не знаю оказалась не так-то просто. Мне нестерпимо хотелось наброситься на него с криками, высказать все что я думаю о его секретах, о том, как мне отвратительна мысль о его ночных визитах с целью изучения кристалла, на которые он не имел права, и выяснить, что еще он скрывает обо мне, моем происхождении и нахождении в Гехейне. Но вместо этого я лишь крепко сжала кулаки за спиной и выдавила из себя усталую улыбку.
— Доброе утро.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался мужчина. Забота в его голосе звучала искренне, но я в нее уже не верила.
— Всё еще напугана, — честно призналась я.
— Да, понимаю, — Велизар Омьен кивнул и, спохватившись, похлопал себя по карманам. — Кстати, о страхе, я хочу, чтобы ты надела это и не снимала в ближайшем будущем.
Тотчас на моем запястье сомкнулся изящный браслет: ряд ограненных бусин из Слез Эрии, нанизанных на блестящую серебряную цепочку, столь длинную, что пришлось в три витка обернуть ее вокруг тонкой руки, прежде чем защелкнуть замок. Я подняла руку к глазам, любуясь тем, как свет играет на бирюзовых кристаллах.
