— Ты уверен, что это шинда, а не обычные люди? — недоверчиво спросил Арий.
— Уверен. Я видел нескольких из них собственными глазами, — от них разит Силой, большей чем от ведьм. Да и разве вчерашняя гостья была похожа на обычного человека?
Повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь тихим треском поленьев в костре.
— Не понимаю, — первой заговорила Шеонна. — Как Лу вообще нашла этих шинда? И зачем?
— Думаю, они сами нашли ее, — ответил Эспер. — Если кому-то нужен Странник, объявившийся на юге Гехейна, то самый простой способ найти его — спросить у членов семьи Моорэт. А Лукреция единственная кто готова продать все секреты своего отца в обмен на спасение любовника и защиту от Видящей матери. Тот взрыв в тюрьме и её исчезновение вряд ли такое уж случайное совпадение.
Эспер делал задумчивые паузы, размышлял над каждым произнесенным словом, в его голосе сквозило сомнение, но я чувствовала наигранность во всем этом. Он играл перед людьми несведущего зверя в то время, как в его душе скрывалась твёрдая уверенность — он знал, что был прав. И знал кое-что еще.
В поисках ответов я вновь углубилась в воспоминания друга, которые всё еще оставались открыты для меня и осуждения которых он боялся.
Тамиру забавлялся, наблюдая за тем, как Лукреция Моорэт на протяжении нескольких дней вставляла палки в механизм отцовских ритуалов — вносила неверные правки в его расчеты, меняла зачарованные им кристаллы на пустышки. И всё ради того, чтобы удержать Странника в Гехейне.
Вот только зачем?
Он не планировал вмешиваться и спасать несчастную гостью из Сильма до того самого дня, когда он едва не погубил её и, поддавшись жалости, вкусил кровь. Тамиру понимал, что ему придётся ее спасать, придётся столкнуться с силами, которые он еще не понимал. Он всё это понимал, но позволил разуму девушку нарушить спокойствие своего уютного мира. Странница оказалась не похожа на того, с кем зверю однажды пришлось делить разум: её мысли не причинял боли, она не пыталась подчинить себе волю зверя, её тело ежечасно не горело в агонии…
Внезапно Эспер вытолкнул меня из этих воспоминаний, — вырвал из рук священный свиток, случайно оказывавшийся не в той части библиотеки, и запечатал его за сотнями замков. Я не сопротивлялась и не обижалась — эта маленькая крупица прошлого была наполнена безмерной тоской, к которой мне больше не хотелось прикасаться.
Когда с уст Лукреции Моорэт слетело имя Йору, тамиру встревожился.
Много лет назад маленький волк, брошенный страшим братом, нашёл приют в чужом доме, где его оберегали надёжнее, чем некогда родная семья. Тамиру чувствовал шлейф кровавой магии, который тянулся за Йору. Он скрывал его от сородичей, от Охотников и Короля.
Из-за него бурый волк лишь благодаря чуду отыскал брата спустя многие годы. Но кто помог Лукреции Моорэт вычислить его за считанные дни?
Все ответы хранились на западе, там куда устремился очередной гонец от этой пронырливой девчонки. Тамиру больше не мешкал и последовал за ним — теперь он не боялся потерять брата, знал, что тот останется в городе и присмотрит за Странницей до его возвращения.
Больше суток зверь преследовал всадника до безлюдной окраины Церрета.
Ветхий, покосившийся дом, за дверью которого скрылся гонец, доживал свои последние годы на отшибе посреди поля. Тамиру затаился в зарослях горького бурьяна, куда не долетали чужие голоса. Он бы мог подобраться ближе и остаться не замеченным, но испугался, что слова чужака причинят боль его разуму — даже с этого расстояния зверь ощущал ни с чем не сравнимую древнюю Силу. Она сочилась сквозь трещины в оконной раме, вытекала из щелей в тонких деревянных стенах. Ее запах, доносимый порывами солёного ветра, был зверю хорошо знаком: однажды подобная Сила сгубила дорогое ему существо — раздавила ребра и испепелило детское сердце, так отчаянно мечтавшее жить. Но беловолосый человек в доме, чей профиль тамиру узнал издалека, — если бы он подобрался ближе, то разглядел бы и разноцветные серо-зеленые глаза, — кутался в эту Силу словно в теплую шкуру, не ощущая ее тяжести.
Внезапно шерсть тамиру встала дыбом. Ветер стих, но высокая трава вокруг продолжала роптать, — она колыхалась подобно морским волнам, а на земле сгущались тени. Зверь попятился назад, пока его лапы не коснулись твердой вытоптанной дороги. К тому времени чернота уже затопила поле, будто вязкая вода. А потом она ожила, забурлила и порвалась на неровные лоскуты, каждый из которых обрел человекоподобную форму.
Бездонные.
Сердце тамиру пропустило удар. Зверь вжался в землю, когда Тени бросились в его сторону. Но они не обратили на бурого волка никакого внимания, обтекли его словно валун, брошенный посреди реки, и стремглав унеслись на восток.
В Эллор.
Не раздумывая, тамиру сорвался с места и бросился следом.
Он бежал на протяжении суток, позволяя себе лишь самые короткие передышки, задыхался от жара, терзающего лёгкие, не чувствовал от устали собственных лап, но Теней больше не было видно на горизонте.
Вскоре на фоне ночного неба зверь разглядел всполохи огня над разрушенной тюрьмой. Столп черно дыма скрыл звезды. Неожиданно тамиру вылетел на просторную прогалину прямо перед людьми, устроившими привал у поваленного мшистого дерева.
Завидев исполинского волка, мужчина похожий на бродягу — в рваных лохмотьях и со спутанной вшивой бородой, — не раздумывая бросился на чудовище, размахивая перед собой украденной у солдат рапирой. Зверь ловко увернулся и одним взмахом могучей лапы отправил нападавшего в недолгий полёт. Человек ударился спиной о широкий ствол дуба и осел на землю, затихнув. Девушка, прячущаяся за поваленным деревом, взвизгнула. Тамиру зло оскалился и внезапно к нему пришло узнавание.
Лукреция Моорэт.
Удача благоволила зверю.
Он прыгнул вперед, сбил девушку с ног и тяжелой лапой пригвоздил к земле. Острые зубы клацнули перед её испуганным лицом, острый клык поддел кружевную повязку и рванул, обнажая скрытое под ней прошлое — пустую глазницу, затянутую темной морщинистой кожей. Так выглядела цена, которую отдала Лукреция Моорэт, чтобы выжечь из себя Древнюю Кровь матери — она заплатила собственным глазом, жизнью нескольких служанок и репутацией отца, который взял на себя вину. И всё ради того, чтобы быть с человеком, лежащем неподалеку.
Под острыми звериными когтями, которые царапали кожу сквозь рубашку, девушка рассказала всё: о том, как её нашли шинда, как предложили помощь в освобождении Маркуса Лэнна и защиту от взора Видящей матери в обмен на информацию о любом Страннике, которого отыщет Артур Моорэт. А потом шинда подарили девчонке имя тамиру, поселившегося в её доме, — маленький дар, который мог привести Короля за Йору.
Но даже перед лицом опасности, нависшей над ней, Лукреция Моорэт не жалела и не раскаивалась о содеянном. Из-за нее Странница оказалась в опасности, а при взрыве тюрьмы погибли десятки людей. И вместо того, чтобы молить о прощении и сохранении собственной жизни, Лукреция бранилась в морду зверю и сыпала угрозами, обещая, что раскроет правду о Йору, когда обретет свободу.
