Некромант на всякий случай задвинул меня себе за спину.
— Бежим? — неуверенно предложила, глядя как седая паутина появляется из ниоткуда, тонкой пыльной вуалью повиснув между жгутов. Следом за ним, аккуратно раздвинув новое убежище, явились и отвратительно-изящные парные волосатые лапки… У меня вырвался сдавленный хрип. — У меня швабры на всех не хватит.
— У меня ее вообще нет, — едва слышно откликнулся некромант, медленно и плавно отступая, заставляя меня сделать то же самое. И, когда до выхода оставалось всего ничего, вдруг рявкнул. — Сейчас!
А я что, дурная, чтобы ослушаться?
Выскочили мы за дверь молниеносно, я сама от себя такого не ожидала. И, едва успели ее захлопнуть, как с той стороны тут же что-то вписалось с отвратительно-чавкающим звуком!
— Дерево им не нравится, что ли? — недоуменно почесала в затылке, переглянувшись с Вороном. Хмыкнув, он рукой указал мне на стоящую в углу, невесть как оказавшуюся в сенках кочергу. Я подала требуемое и, пока парень засовывал ее в дверную ручку, чтобы дверь с той стороны невозможно было открыть, принялась хлопать себя по карманам в поисках не так давно добытых спичек.
И ухмыльнулась, зажигая одну.
— Как ты относишься к жареной паучатине?
— Лучше, чем к человечине, — оценив мой юмор, усмехнулся Ворон, забирая у меня горящую спичку. Заглянув на небольшую веранду, он метко кинул ее, угодив прямо на старую перину, свернутую в углу, и протянул руку. — Идем.
— В этот раз я даже спорить не буду, — кивнула, без раздумий вкладывая его ладонь в свою.
На улицу вылетели мы вовремя, за нашими спинами как раз весело трещал бодро разгорающийся огонек, стремительно пожирающий абсолютно сухое перо и пух. Хороший пожар был делом нескольких минут, это почувствовал и паук, бешено скребущий лапами по сотрясающейся, но крепкой двери. Уже через секунду он бы метнулся в поисках других выходов, однако инициированный маг предусмотрел и это.
Всего лишь небрежный щелчок пальцами, во время секундной задержки при выходе за аккуратные ворота с резными столбиками, и добротный дом вспыхивает ярко-зеленой сетью такой ажурной связки, что арахнотиду и не снилось.
Бедный… вон, снова взвыл. Из зависти, наверное!
На этих отвратительных существ не действует направленная магия, да. Они ее просто проглатывают. Но вот окружающих их предметов это правило никак не касается!
— Ты не раздавила сердце, — увлекая меня за собой между двух небольших, стоящих слишком близко друг к другу домиков, заметил Ворон. Не упрекнул, надо сказать, а действительно, просто заметил, констатируя факт.
— Посмотрела бы я, как бы ты отбивался от этого мохнатого почти голыми руками, — хмыкнула, ни капли не обижаясь на мага, машинально наклоняясь, пропуская над головой вывеску рыбной лавки, повисшей на одной цепи из двух. — Я курсе, что если не уничтожить сердце, эта гадость за пару минут отрастит тело по новой… Я собиралась его сжечь.
— Ты его и сожгла, — улыбнулся парень краешком губ, утягивая меня в очередную подворотню. Он явно знал, куда шел, не останавливаясь ни у одной развилки, не сомневаясь ни перед одним поворотом…
— Ты здесь уже был, да? — следуя за ним, так и не отдернув руки, поинтересовалась тоже без упрека. Я старалась не оглядывать, это было и не нужно. Даже без подсказок я прекрасно понимала, где мы находились.
Действительно, большая деревенька где-то в лесу, судя по всему, неподалеку от торгового тракта. Полностью заброшенная, безлюдная, но еще не тронутая тленом и разрушениями. Скорее всего, ее покинули недавно и в огромной спешке.
— Один раз, — кивнул Ворон, останавливаясь у бакалейной лавки. Не смотря на меня, оглядываясь вокруг, он словно вспоминал дорогу, заодно проверяя, не высунулись ли из своих убежищ остальные арахнотиды. Хотя мы оба понимали — это лишь вопрос времени, и скоро присутствие чужаков все-таки заметят. Особенно после того как сгорит заживо недобитый мною паучок… — Их яйца завезли, скорее всего, с торговым караваном. Литх — последний торговый город перед границей. К тому времени, как весть об арахнотидах достигла академии, было уже поздно. Они заняли все дома, несколько чудом уцелевших жителей успели сбежать. Я был в составе группы магистров, которых отправили сюда для зачистки. Но пауков оказалось слишком много, нам пришлось уйти. Нужны королевские маги и сотня воинов, если не больше… К сожалению, монарх Асканита посчитал такие траты нецелесообразными, Литх законсервировали, и его сожжение теперь лишь вопрос времени.
— И наш ушлый ректор решил совместить приятное с полезным: потренировать нас, а заодно и попытаться избавиться от мохнатых оккупантов? Ну, а что, деревне-то существовать недолго осталось, — понимающе протянула я… и ругнулась, пнув ближайший забор, еще не так давно выкрашенный свежей желтенькой краской. — Вот гад!
— Дикая.
— Только не говори мне, что он — твой отец, — отбросив всякий такт, я ткнула пальцем в твердую грудь под форменной, черной мантией. Меня давно терзали сомнения по поводу их внешнего сходства, некоторых черт характера и странного отношения, больше похожего на вседозволенность. — Это не избавит его от высказываний на тему того, что я о нем думаю!
— Ты любишь Альтира? — вместо ответа спросил вдруг инициированный некромант, мягко перехватив мою руку.
Я подавилась воздухом от неожиданности:
— Чего?!
— Того, — вдруг коснувшись моих пальчиков нежным, но быстрым поцелуем, отозвался Ворон. — Есть вопросы, на которые хочется получить ответ, но задавать их не имеет никакого смысла. Идем.
— Угу, — ошарашено протянула, глядя как парень, развернувшись, свернул в очередной проход между домами. Совершенно не понимая, что могут означать произнесенные слова, почесала в затылке, вслух задавая самый риторический вопрос из всех возможных. — И чего, скажите на милость, мне в тюрьме не сиделось, а?
— Кая.
— Да иду я! Иду…
Как оказалось, вел меня ни куда-то, а на главную деревенскую площадь. Или все-таки городскую? А, не важно. Сам факт: если сюда когда-то и решаться вернуться люди (если они решаться)… то им предстоит просто колоссальная работа по генеральной уборке. Ну и крепкие нервы, естественно.
— А почему сюда? — откинув ногой первую попавшуюся корзину, с интересом проследила, как по каменной кладке весело простучал покатившийся кроличий череп. Животных возле этого лотка продавали, что ли? — Не повезло людям. Похоже, есть их начали как раз в самом разгаре ярмарки.
— Здесь должна быть точка перехода, но я ее не чувствую, — оглядываясь по сторонам, произнес некромант без особого энтузиазма. И я его понимала: торговые ряды в тусклом лунном свете выглядели жутковато. То тут, то там, колыхалась одежда; на некоторых палках при слабом ветре развевались шелковые пестрые платки; где-то скрипели надломленные доски; катались по земле пустые плетеные корзинки. И за каждой палаткой, казалось, притаилось что-то страшно-ядовитое, готовое напасть в любую секунду. — Держись ко мне поближе.
