— Тише, не плачь… — Сева обнял меня, отворачивая от пожала. А я плакала, цеплялась за него, словно хотела спрятаться. Я оплакивала дом, свое прошлое, которое сгорело. И тут меня словно водой холодной окатило…
— Мама… А вдруг мама там?
Сегодня я впервые молилась, чтобы она опять где-то пропадала. Чтобы ее в эту ночь не оказалось дома. Чтобы была там, где пропадала все эти дни. Я молила Бога об этом. Лишь бы там ее не было. Я клялась, что больше не буду попрекать ее за отсутствие. Лишь бы осталась жива! Меня всю трясло, а слезы не переставали бежать по лицу.
Мы ожидали вердикта спасателей.
Первая новость. Тел там было не обнаружено. Только тогда мы облегченно вздохнули. Мамы не было дома. Я мысленно поблагодарила Бога.
Вторая новость. Это был поджог. Официально. Будут заводить уголовное дело, но уверена, что оно не долго просуществует. Так же как и дело по поводу моего избиения.
Уже светало, когда дом смогли потушить. Слава Богу, что пожар не перекинулся на другие дома.
Мы, уставшие, испуганные, сидели на тротуаре, когда мимо нас проехала машина… Неожиданно мне на колени упала смятая записка.
Сева нахмурился и проследил за автомобилем, который быстро удалялся от нас. Потом он взял записку и развернул ее.
— Вот черт… — выругался Сева, смяв бумажку.
— Что там написано?
Парень тяжело вздохнул.
— Это начало конца.
18
Я все же сидела на тротуаре. Я не знала, куда податься. Наверное, надо сначала найти мать. А потом заняться документами… Или жилье искать? А где деньги взять? Боже, у нас же теперь ничего не осталось.
— Встать, не сиди на холодном, — Сева подошел ко мне и взял меня за локоть.
— Не могу… Ноги не держат… — слабым голосом произнесла я. Я действительно еле стояла на ногах. Мне казалось, будто из меня все силы высосали. Я никогда не чувствовала себя такой слабой. Беззащитной.
— Эй, малыш, — ладони Севы обхватили мое лицо, — ты чего? Может, в больничку? Ты бледная такая. Даже губы побелели.
Парень прислонился губами к моему лбу, словно измерял температуру.
— Ты ледяная. Еще не хватало, чтобы заболела.
Сева снял пиджак и накинул мне на плечи.
— Тшш, все будет хорошо, — парень обнял меня, растирая мои плечи. — Так теплее?
Я кивнула. Закрыла глаза. Мне казалось, что я вот-вот отрублюсь.
— Так, — Сева одной рукой обхватил меня, а второй достал телефон. — Я сейчас тебя кое-куда отвезу.
— Я останусь с тобой.
Сева посмотрел на меня так, что мне аж заткнуться захотелось.
— Нет. Ты устала, замерзла. Тебе нужно поесть, а я буду разбираться. Еще поищу твою мать. Хотя сомневаюсь, что найду ее.
— Я останусь с тобой, — на глаза навернулись слезы, я сильнее вцепилась в рубашку парня. — Я не хочу оставаться одна.
— Не бойся, с тобой будет Назар и Соня. Не переживай. Сейчас тебе надо немного прийти в себя. Поспать. Отдохнуть. Всего на несколько часов. Я скоро вернусь. Обещаю.
Я тихо расплакалась. Теперь мне казалось, что если он уйдет, то со мной что-то случиться.
— Это Власов. Это все он. Он поджег наш дом, подбросил записку. Я уверена, что ничего ему за это не будет. Ничего, — я рыдала от страха, от безысходности ситуации. Что Герману Власову ничего не будет за его преступления. Да, по сути его руки чисты, ведь он делал все чужими руками. Избили меня, дом подожгли.
— Мы накажем его, — прошептал Сева, — обещаю. Мы найдем на него управу.
Но я не верила в этом. Он найдет, как оправдать себя. У него деньги. У него власть. У него влияние и авторитет. А что мы? Два студента, у которых теперь даже дома нет.
— Я позвоню Назару.
Сева продолжал меня обнимать, а параллельно говорил со своим другом. Я не вслушивалась в его слова. Я вновь закрыла глаза. Как такой великолепный вечер превратился в ночной кошмар? Как? Почему? И за что? Разве мы не заслужили кусочек счастья? Просили — получили. Только вот сладость оказалось горькой. Особенно послевкусие. Теперь всегда так будет? Немного счастье — и целая гора беды. Одно за другим, одно за другим. Мне кажется, я скоро сойду с ума.
На меня вдруг накатила апатия. Мне захотелось просто лечь на землю, закрыть глаза и не дышать.
У меня просто не осталось жизненных сил.
— Все, малыш, осталось чуть-чуть, — Сева продолжал поддерживать меня, ласково целуя, то в лоб, то в виски. Я кивнула, сил отвечать не было.
Мы стояли минут пятнадцать, когда к нам подъехала незнакомая иномарка. Я тут же напряглась, я была готова тут же рвануть в сторону, спасаться.
— Ксюш, ты чего? — Сева удивленно на меня посмотрел. — Это Назар, не пугайся. Все хорошо.
— Поехали со мной, пожалуйста, — я начала умолять его. Я не хотела с ним расставаться. — Сева, пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Или можно я останусь с тобой? Пожалуйста, умоляю, Сева-а-а-а!
Теперь меня капитально накрыло. Я не хотела… Даже не так, я боялась расставаться с ним. Я боялась оставаться одна. Без него. Ведь только он был в тяжелые моменты был со мной. Даже мама куда-то исчезла… Может, она знала, что так будет, поэтому быстро смоталась? Но тогда я не понимаю, как она могла не забрать меня с собой? Просто чудовищно.
— Маленькая, хорошо, хорошо, — Сева подхватил меня на руки и понес в сторону машины, — я поеду с тобой. Обещаю. Вот, видишь?
Парень усадил меня на заднее сиденье и сел рядом со мной.
— Я рядом. Я с тобой… — Сева обнял меня, и я прижалась к нему, вдыхая его запах. Но от него все равно было пахло горелым, дымом.
— Тогда хорошо… — прошептала я, вновь закрывая глаза. В машине было тепло, так что мое тело расслабилось, поэтому я позволила себе немного поспать. Сева был прав. Я слишком устала. Слишком вымоталась. Для меня все это через чур.
И перед тем, как уплыть в тревожный сон, у меня мелькнула мысль, что я хочу уехать из этого города. Уехать вместе с Севой. И никогда не возвращаться. Никогда.
Я хотела прям сейчас сказать Севе об этом, но голова вдруг оказалась такой тяжелой. Я даже не могла поднять ее. Язык и губы онемели.
Ладно. Скажу потом. Когда хоть немного отдохну и приду в себя.
Самое главное, не забыть об этом.
Я все-таки уснула. И спала так крепко, что даже не почувствовала, как Сева взял меня на руки и занес в дом.
Сева
Сказать, что пипец подкрался незаметно, значит, ничего не сказать. Как сказала Ксюша, вечер был волшебным. Прекрасным. Она впервые расслабилась в моем обществе, открылась мне. Сама тянулась ко мне, сама целовала.
