– Упрямая девчонка…
– Сгинь, – прошептала я. – Сгинь, умоляю… Джинни, прогони его…
Это последнее, что осталось в памяти перед тем, как я окончательно потеряла сознание.
40. После шторма
Меня разбудил запах кофе. Аромат поджаренных зерен с нотками пряностей приятно щекотал ноздри. В животе забурчало раньше, чем я открыла глаза.
– Мам…
Я осеклась, едва сообразила, что нахожусь не дома. А, вспомнив все, застонала и с головой накрылась одеялом. Гонки, огненный шторм, Марк, удар… Ну и денек вчера выдался!
Стоп! Одеяло?..
Сквозь полуприкрытые ставни пробивался солнечный свет. Комната общежития окнами выходит на восток, значит, сейчас утро. И неудивительно, что я так голодна, вчера было не до еды. Но кто перенес меня кровать? Я точно помню, что потеряла сознание на полу.
– Джин… – позвала я шепотом.
«Чего?» – отозвался он ворчливо.
– Кто в комнате?
«Алиса».
Алиса? Не Марк…
Я почесала переносицу, чихнула и откинула одеяло.
– Привет, – сказала Алиса. – Кофе будешь?
Она сидела рядом с кроватью, а на столе дымились две чашки кофе.
– Привет. – Я села, перекидывая на спину спутанные волосы. – А ты… как тут?
– Тебе правду или утешительную версию? – усмехнулась она.
– Правду, конечно.
Я потянулась за чашкой. Первый глоток обжег нёбо, но показался мне волшебным эликсиром. Как вкусно!
– Там пара капель восстанавливающего зелья, – сказала Алиса. – И советую плотно позавтракать.
– Ага, спасибо, – кивнула я. – Так что произошло после того, как я отрубилась? Как ты меня нашла?
– Я тебя не искала, – вздохнула она. – Это меня нашли. И попросили присмотреть за тобой.
– Кто? – Я опустила взгляд, делая вид, что рассматриваю что–то в чашке. – Джин?
– Марк.
В наступившей тишине я слышала, как гулко и часто стучит мое сердце.
– Он просил не говорить, что это он, но я сразу предупредила, что не буду врать, – продолжила Алиса после паузы. – Не знаю, что между вами происходит, да и знать не хочу. Но скажи мне, пожалуйста, как ты собираешься летать с такой нестабильной стихией?
– Никак… – выдавила я, допив кофе. – Я отказалась от места штурмана. Вчера. Оно твое.
– Все чудесатее и чудесатее... Лора, ты инициирована?
Я отрицательно качнула головой.
– А Марк уверен, что да! – воскликнула Алиса. – Зачем ты его обманула?
– Затем, что у него мозоль на языке из–за того, что он постоянно повторял, что не намерен делиться со мной силой, – огрызнулась я. – Не хотела, чтобы он считал меня охотницей за драконом.
– А–а… Ну, это можно понять… Инициация поможет тебе стабилизировать дар.
– Знаю…
Как будто все так просто! Переспать с мужчиной… Я из тех дур, что мечтают сделать это по любви.
– Лора, почему передумала? Ты же боролась за это место. Я даже представить не могла, что будешь так рисковать.
Алиса как будто издевается. Унизительно осознавать, что не нужна, и еще унизительнее – объяснять это сопернице. Но она помогла мне, пусть и по просьбе Марка.
– Ты не могла не заметить, как злился капитан после того, как я выиграла гонку, – тихо произнесла я. – Фавориткой была ты, и все ждали твоей победы.
– Марк злился, это точно, – кивнула Алиса. – Никогда не видела его таким. А он сказал, что это из–за твоего выигрыша?
– Сама догадалась.
– Не боишься, что ошиблась? Могла бы спросить.
– Я пыталась.
– Сказала же, что не мое дело… – Алиса поморщилась и покачала головой. – Но если вы ничего не выяснили вчера, навряд ли ты захочешь выслушать его сегодня. Марк никогда не хотел, чтобы я стала его штурманом. Кэт он нашел сам, тебя – тоже.
– А как же ты? – растерялась я. – Если бы ты победила?
– Меня он взял по рекомендации Кэт, до того, как встретил тебя. И после пообещал, что штурманом станет тот, кто победит в соревновании. Но ты его фаворитка, Лора, не я. Вчера, когда ты сунулась в «игольное ушко», Марк сильно испугался. Так сильно, что едва себя контролировал.
– Это… он рассказал?
– Кэт. Она знает его лучше, чем я. И она сказала, что он боялся подойти к тебе, чтобы не покалечить от гнева.
Я убито молчала. Если все так, то мое вчерашнее поведение – отвратительно. Чистой воды истерика, и никакой нестабильной стихией ее не оправдать. Но… Марк так злился, что боялся причинить мне боль?
Он мог. В памяти еще свежи воспоминания о совместном визите в оперу. Мне ли упрекать его в несдержанности…
– По–моему, тебя это несильно удивляет, – заметила Алиса. – Так что давай без глупостей. Ты выиграла гонку, тебе и быть штурманом. А за меня не переживай. У меня уже два предложения о сотрудничестве от звездных капитанов. Так что, возможно, мы еще посоперничаем на регате.
– Было бы здорово, – вымученно улыбнулась я. – Спасибо за помощь, Алиса.
– Марка благодари, – фыркнула она. – Это он высаживал дверь, усмирял твой огонь и поил зельями. Да, инициируйся до регаты. Браслеты – это замечательно, но от перепадов настроения они тебя не спасут.
Я перевела взгляд на запястья. Точно, браслеты на месте. Он и об этом позаботился.
Когда Алиса ушла, я вспомнила о Джине. Как–то подозрительно тихо он себя вел. И не показывался на глаза.
– Джинни, ты где? – позвала я.
«В Караганде», – ответил он как–то непонятно.
– Ты… как?
«Лучше всех».
Судя по коротким ответам с изрядной долей яда, что–то определенно не так.
– Ты голоден?
«Нет. Алиса угостила меня персиком».
– Джинни, да что с тобой? Покажись!
Он материализовался на столе: грустный, понурый, несчастный.
– Ты заболел? – испугалась я. – Что случилось? Отвечай!
«Я самый бесполезный фамильяр на свете, – произнес он с горечью. – От меня нет никакой пользы».
Очешуеть! Только этого не хватало…
– Джинни, я уже говорила, что как ты важен для меня. Ты – мое зелье от плохого настроения.
«Вчера ты чуть не умерла! А я ничем не мог помочь. Если бы ни Марк…»
Джин замолчал, горестно вздохнув.
– Это ты позвал Марка?
«Еще и приказ твой нарушил…»
– Нет же, наоборот, это хорошо. Ты позвал его и спас меня.
