– Джек, это я. – В проеме открывшейся двери он увидел Аманду, бледную, как привидение. Лицом ей вполне удалось бы поспорить с самим Спичечным человеком... – Ты вернулся, – прошелестела она, – я боялась, что ты... останешься там до утра...
Джек поднялся с постели, замерев в неловком молчании.
– Почему я должен был так поступить? – наконец отозвался вопросом, ответ на который заранее предугадывал.
– Потому что ты ей понравился, – выдохнула Аманда. – Я сразу заметила это... – Она стиснула руки, помолчала немного. – Ты ведь знаешь, что со мной происходит и почему? – спросила вдруг, поглядев на него. И столько было в том взгляде чувства и боли, что у Джека перехватило дыхание...
– Полагаю, что да... – ответил он тихо.
Аманда выдохнула как стон:
– Джек. – Подалась вперед, замерла в двух шагах от него. – Я люблю тебя, – призналась, как откупорила банку, в которой давно билась бабочка-мотылек. – Так люблю, что кажется не дышу, когда ты не рядом... Этот месяц, – она еще крепче стиснула руки, – этот месяц вдали от тебя... все это время после нашего поцелуя... Джек, я искренне верила, что уже не увижу тебя, и жизнь перестала казаться желанной.
– Не стоит так говорить...
– Но я чувствую это, – горячо возразила Аманда. – Чувствую, что живу только рядом с тобой. Без тебя... весь этот блеск, все эти вещи, – она указала рукой на окружающую их обстановку, – только пепел. Ненужная мишура. Пустое для сердца, души... – И с еще большей горячностью: – Джек, эта жизнь ужасно несправедлива, и я не могу с этим смириться. Почему надутые снобы, которые и мизинца твоего не стоят, диктуют нам правила, выбирая, как и кого нам любить. Мой муж... – она на секунду замолкла, – неплохой человек, он даже по-своему любит меня, но Джек, я никогда не смогу ответить ему взаимностью. Да и не хочу этого, если по правде... Я хочу быть с тобой... хотя бы здесь и сейчас... Пожалуйста, я прошу не так много!
Джек сделал шаг и стиснул ладонями ее плечи. Ощутил ее дрожь, как будто передавшуюся и емусамому...
Произнес:
– Ты знаешь, как важна для меня... как я... люблю тебя все эти годы, но какой бы несправедливой ни была эта жизнь, мы вынуждены соответствовать ей. Жить по тем правилам, что нам ненавистны... К тому же, твой муж доверился мне, я не могу предать это доверие. Ты знаешь, что не могу! – произнес с особым акцентом, и Аманда, сотрясаясь всем телом, тихо заплакала.
– Подчас я так ненавижу тебя за твое благородство, – призналась она сквозь застилавшие глаза слезы, – ненавижу и все же люблю только сильнее. Джек, ты убиваешь меня!
– Вовсе нет. – Он притянул к себе тоненькую фигурку Аманды и обнял – не хотел позволять себе даже этого, но не сумел удержаться. Она замерла на мгновенье, прильнула к нему всем своим телом и заплакала горше.
Когда слезы иссякли, он проводил ее в комнату и долго стоял за дверями, не в силах унять неспокойное сердце. Соблазн был так велик, что совладать с собой оказалось труднее, чем он представлял...
«Я люблю тебя. Так люблю, что кажется, не дышу, когда ты не рядом...»
Джек не спал до утра: несмотря на физическую усталость, его мозг продолжал возбужденно крутить одни и те же слова снова и снова.
«Я хочу быть с тобой... хотя бы здесь и сейчас... Пожалуйста, я прошу не так много!»
Он забылся тревожным сном уже на рассвете и проснулся от стука служанки, сообщившей, что миссис Уорд просит его спуститься в гостиную. К ним пожаловала нежданная гостья.
Гостьей оказалась Эллисон Стрикленд. Свежая, яркая, ничуть не похожая на испуганную женщину, встреченную ими вчера, она, едва Джек вошел в комнату, вскочила с дивана, где сидела подле Аманды, и устремилась к нему со своей не терпящей отлагательства мыслью.
– Джек... мистер Огден, – поправилась она скоро, зардевшись так ярко, как будто ее оговорка имела под собою некие скрытые обстоятельства, – я раздумывала над вашим рассказом и вдруг поняла, почему Итон Плейс, улица на которой пропал Спичечный человек, кажется мне знакомой.
– Вы не сказали об этом вчера.
– Вчера я была... – замялась она, – скажем так, несколько не в себе. – И попросила: – Простите меня, – глядя Джеку в глаза. Конечно, она просила прощение не за свою невысказанную догадку, а за свое неудавшееся соблазнение...
Аманда, наблюдавшая эту сцену с потемневшим лицом, тоже поднялась на ноги.
– Так почему эта улица кажется вам знакомой? – спросила она
И Джек, как будто уличенный в чем-то постыдном, отступил на шаг, не смея поднять на девушку глаз, а женщина поспешила сказать:
– Потому что на ней живет Эван Хилл, партнер Джона по спичечной фабрике. – И завладев таким образом вниманием слушателей, продолжила: – После смерти супруга Хилл хотел выкупить мою долю спичечной фабрики, говорил, что женщине не с руки заниматься делами подобного толка и сулил хорошие деньги. Я, ясное дело, от подобного предложения отказалась. Джон, упокой господь его душу, ни за что не простил бы мне подобного святотатства: отдать семейное дело в сторонние руки. Бедняжка в гробу бы перевернулся, а я любила супруга, несмотря ни на что!
Это «несмотря ни на что» прозвучало весьма многозначительно, но Джек спросил о другом:
– Мог ли мистер Хилл так сильно желать фабрику вашего мужа, что был бы готов на убийство? Каким он вам кажется человеком, целеустремленным, способным на всё либо...
– Не могу представить Хилла убийцей, – покачала головой миссис Стрикленд. – Он всегда казался мне очень мягким и понимающим человеком.
Джек попросил ее назвать адрес этого джентльмена и обещал навестить его в ближайшее время.
– Держите меня в курсе дела, – попросила кокетка Эллисон Стрикленд, прощаясь с Амандой и Джеком.
Аманде казалось, еще один ее взгляд в сторону Джека, и она вцепится женщине в волосы. Просто, чтобы выплеснуть напряжение... Ревность, снедавшую ее изнутри.
– Не хочу показаться несдержанной, – процедила она, – но мне показалось, что вы с миссис Стрикленд стали как будто несколько ближе со вчерашнего дня.
Ее ревность, а Джек видел, что это именно ревность, и даже ощутил невольную радость, заставила его улыбнуться.
– Возможно, лишь потому, что она принимала меня в неглиже... Такая небрежность невольно сближает.
Аманда ахнула, приоткрыв от возмущения рот.
– Она пыталась тебя соблазнить! – поняла она в один миг.
– И лишь напрасно потратила время.
Джек видел, что Аманда на взводе, ее нервозность прорывалась сквозь рваные жесты и фразы (прежде он в ней такого не замечал), и потому пожалел о произнесенных словах. Взял ее за руку и поднес тонкие пальцы к губам...
– Ты знаешь, кого я люблю.
– И все-таки мучаешь нас.
– Всего лишь поступаю по совести... – До боли хотелось поцеловать любимые губы, но Джек поспешно добавил: – Я очень хотел бы переговорить с этим мистером Хиллом, но не могу оставить тебя. Ты поедешь со мной?
